Так странно: смотришь на актёров, которые из кожи вон лезут, чтобы тебя поразить, вытаскивают из себя все жилы, краснеют, бледнеют, бегают сломя голову по сцене, обливаются литрами пота, но при этом не вызывают никаких эмоций, кроме, местами, раздражения. Раздражения из-за того, что как бы человек ни выжимал из себя все соки, если в нём мало таланта, едва ли ему есть чем удивить публику, кроме багрового цвета лица от высокого давления.
Происходящее на сцене - это, на мой взгляд, не актёрская игра, а изнуряющие спортивные соревнования. Актёры напрягаются так, словно в следующую секунду упадут замертво от перенапряжения. Зачем так себя мучить - мне осталось непонятно.
Сухово-Кобылин в гробу переворачивается: его прозу играют в джинсах и замызгранных молодёжных костюмчиках. Выглядит это как нехватка денег на костюмы, однако, думаю, что официальная версия звучит красиво: концепция!
Перенесение действия в наше время сейчас стало очень модно. Во-первых, не нужно заморачиваться на стилизованную под старину атрибутику, бутафория сейчас стоит недёшево. Во-вторых, актёрам проще играть в том пространстве и времени, в котором они живут каждый день, а не репетировать день и ночь движения и жесты гламурных персонажей в кринолине из века минувшего.
Хотя вряд ли нужно осовременивать писателя, чья проза сейчас звучит необыкновенно остро и стала даже ещё более актуальной, чем во время её написания. Пьеса «Дело» о чиновничьем произволе, из которой взят отрывок со смертью Муромского, как «Процесс» Кафки, в наше время является своеобразным кривым зеркалом современного общественного строя, где деньги являются наивысшей ценностью, а человеческая жизнь не стоит и гроша. «Смерть Тарелкина» - завершающая часть трилогии Сухово-Кобылина (первой частью является «Свадьба Кречинского»), в которой чиновники никак не могут поделить «нажитое», а «лучей света в тёмном царстве» попросту нет. Только взяточники в мире быдлолюдей.
Тарелкин (Глеб Подгородинский) не понравился ничем. Круглолицый актёр приятной наружности никак не производит впечатление мелкого пройдохи, вора и жулика, которому хоть и не везёт по жизни, но, тем не менее, он не прочь обвести вокруг пальца человека ради собственного благосостояния. Если бы актёр был харизматичен, ярок и играл так, что сложно было бы перевести дух, я бы не придиралась к внешности, которая, при наличии таланта, никакой роли в спектакле не играет.
Странно было увидеть Чванкина (Артём Смола) в стиле Азазелло, но в молодёжной футболке, современный вариант булгаковского беса, только потерянного, разменявшегося по мелочам. Если честно, его костюм и трость произвели на меня большее впечатление, чем его игра.
Брандахлыстова (Ольга Хохлова) получилась вульгарной тёткой в лаптях, которая в буквальном смысле чуть не изнасиловала всех персонажей её сцены. Чиновники в роли её сыновей выглядели не смешно, как это предполагалось, а скорее жалко. Очень хотелось их поскорее убрать со сцены (и на всякий случай пристрелить за кулисами, чтоб больше не выходили, не позорились).
Муромский (Николай Шатохин), в общем и целом, понравился. Однако нужно было хотя бы несколько слов взять из середины пьесы «Дело», чтобы зрителю было понятнее, что взятку он принёс, переступив через себя, и с одной лишь целью – оправдать невинную дочь. То есть, по сути, отдаёт всё своё имущество ради справедливого решения. Его в спектакле было мало, так что он практически не повлиял на общее впечатление от зрелища.
Вообще вся постановка – это театр одного актёра. Епишев не просто играет, он парит над сценой, пользуясь своей любимой вальяжностью, которая и в этой роли очень удачно смотрится. Он плавно передвигается от одного персонажа к другому, словно это не драматический театр, а балет. Это завораживает. К сожалению, очень хотелось бы видеть его среди равных ему актёров, чтобы зрительские симпатии разделились. Однако в данном случае мы видит виртуозную работу одного человека и сильные творческие потуги всех остальных. Актёры выворачиваются наизнанку, чтобы сыграть свои образы, однако стоит Епишеву выйти на сцену и легко повести бровью, как сразу же забываешь о существовании всех остальных. Даже поклоны выглядят очень комично: в центре стоит двухметровое божество, снисходительно озирающее свою паству. Просто детский сад: малыши и воспитатель.
С грустью вспоминаю Калягина в роли Варравина. В его спектакле был великолепнейший актёрский состав, лучшие из лучших в его театре – Виктор Вержбицкий, Татьяна Владимирова, Ольга Белова, Людмила Дмитриева, Владимир Скворцов. Литовец О. Коршуновас поставил жуткую, но завораживающую мистерию, в центре которой Варравин-Воланд правил балом чертей. Сейчас, к сожалению, этот спектакль уже ушёл в театральную историю.
Каждый делает выводы самостоятельно. В зале Центра Высоцкого, на сцене которого играют спектакль «Смерть Тарелкина», молодёжь много смеялась и очень живо реагировала на происходящие на сцене события. Я не нашла в этом спектакле повода для смеха. Это не значит, что спектакль не удался, такая трактовка тоже должна быть. Просто тема, на мой взгляд, не вызывает желания улыбнуться. Только повеситься…