Великую поэзию Шекспира Бутусов умудрился поместить в пластиковую бутылку из-под Кока-Колы. Ей там тесно, душно, она стремится выбраться наружу, но даже великая сила слова начала XVII(?) века слаба перед толстым, почти неразлагаемым пластиком века XXI. Почти!
Герои новой драмы со старыми мотивами разбрасывают по сцене мусор из пластиковых бутылок, гадят везде, где только смогут, чтобы потом кто-то попытался собрать это всё и очистить мир от скверны. Любители помусорить в общественных местах в обиде не останутся, на место старых бесов придут новые, и в конце спектакля сцена обязательно будет завалена новой щедрой порцией мусора из века XXI.
О чём спектакль? Как ни странно, о чистоте. О чистоте моральной, нравственной. О силе духа и борьбе за жизнь. Брат главной героини осуждён на казнь. Единственный способ его спасти – отдать свою девственность человеку, от которого зависит его жизнь.
Спектакль построен на контрастах: возвышенные диалоги о чистоте человеческого духа и чести, которая дороже жизни, соседствуют с низменными рассуждениями о тяжёлой доли блядей в мире, где проституция практически под запретом, где один человек содержит бордель, срёт на всё человечество и никогда в своей жизни не останется в накладе, а другой вынужден лишиться жизни из-за того лишь, что у него не вовремя «гульфик вздулся».
Почему-то этот спектакль мне напомнил «Мадемуазель Нитуш» - сатиру о человеческих нравах XIX века, где мужчины ведут разгульный образ жизни, а богатые юные леди воспитываются по монастырям в чистоте и непорочности, едва догадываясь о том, откуда берутся дети. Спектакль «Мера за меру» изобилует точно такими же контрастами, только в более злобных, мерзких, карикатурных изображениях.
Режиссёр постановки Юрий Бутусов превратил условно счастливый финал Шекспира в безусловную драму, заставив историю развиваться строго по законам диалектики, однако добавив при этом, что развитие истории по спирали – есть ничто иное как кара небесная за всё то зло, что человек причиняет людям. Именно эту идею бумеранга использовал Стивен Кинг, когда описывал свой вариант ада: целую вечность человек возвращается к самым страшным событиям жизни, проживая их снова и снова.
Конечно, сравнивать Шекспира с Бутусовым не имеет смысла, поскольку спектакль получился чрезмерно новаторским и противоречивым. Однако, совместив обстановку века настоящего с текстом классика, режиссёр постановки смог наглядно показать зрителю, насколько актуально в наше время звучит незаслуженно забытое творение XVII века, которое, по моему личному убеждению, стоит на голову выше активно обсасываемых в наши дни «Гамлета» и «Ромео и Джульетты».
Шекспир написал гениальное произведение, в нём так много скрытых смыслов, что их все нереально уместить в одной постановке. Многое в спектакле раздражает, отдельные диалоги режут слух, а некоторые сцены я бы вообще убрала. Уж очень наигранно и неестественно они смотрятся. Просто как опухоль на человеческом теле.
Но, несмотря на все минусы спектакля, Шекспировский мир в пластиковой бутылке Бутусова смог вполне достойно выразить главную идею книги, которая, как мне кажется, была и будет актуальна в любой эпохе. Идею о чести как о высшей духовной ценности. О том, что может и должно быть дороже человеческой жизни. Потому что речь идёт не о девственном теле, которое пытается заполучить герой. Речь идёт о чести и достоинстве, на которые он покусился. И отдаться – значит продать душу. Продать всё, во что веришь ради человека, который с лёгкостью и сам бы продал родную сестру ради собственной свободы.
И мне очень приятно осознавать, что в 21 веке ещё есть люди, считающие честь – наивысшей ценностью. Готовые говорить об этом открыто и даже ставить спектакли, поднимающие такие вот сложные темы.
Еще надеясь жить, готовясь умереть,
Безмолвен он сидел, и с ним в плаще широком
Под черным куколем с распятием в руках
Согбенный старостью беседовал монах.
Старик доказывал страдальцу молодому,
Что смерть и бытие равны одна другому,
Что здесь и там одна бессмертная душа
И что подлунный мир не стоит ни гроша.
С ним бедный Клавдио печально соглашался,
А в сердце милою Джюльетой занимался…
(А.С. Пушкин, «Анджело»)