- Слушай,   все-таки   скажи,   ты   с   ней  давно  живешь,  с  этой
скульпторшей? - Мне и на самом деле было интересно.  - Ты был с ней знаком
в Хуттонской школе?
     - Нет. Она недавно приехала в Штаты, несколько месяцев назад.
     - Да? Откуда же она?
     - Представь себе - из Шанхая.
     - Не ври! Китаянка, что ли?
     - Безусловно!
     - Врешь! И тебе это нравится? То, что она китаянка?
     - Безусловно, нравится.
     - Но почему? Честное слово, мне интересно знать - почему?
     - Просто меня восточная философия больше удовлетворяет, чем западная,
если тебе непременно  н а д о  знать.
     - Какая философия? Сексуальная? Что, разве у них в Китае  это  лучше?
Ты про это?
     - Да я не про Китай. Я вообще  про  Восток.  Бог  мой!  Неужели  надо
продолжать этот бессмысленный разговор?
     - Слушай, я тебя серьезно спрашиваю, - говорю я. - Я не шучу.  Почему
на Востоке все это лучше?
     - Слишком сложно объяснить, понимаешь? -говорит Льюс.  -  Просто  они
считают, что любовь - это общение не только физическое, но и духовное.  Да
зачем я тебе стану...
     - Но я тоже так считаю! Я тоже считаю, что это - как ты сказал?  -  и
духовное, и физическое. Честное слово, я тоже так считаю.  Но  все зависит
от того, с кем у тебя любовь. Если с кем-нибудь, кого ты вовсе...
     - Да не ори ты так, ради бога! Если не  можешь  говорить  тихо, давай
прекратим этот...
     - Хорошо, хорошо, только ты выслушай! - говорю. Я немножко волновался
и действительно говорил слишком громко. Бывает, что я очень громко говорю,
когда волнуюсь. -  Понимаешь, что я хочу  сказать:  я  знаю,  что  общение
должно быть и физическое, и духовное, и красивое, - словом,  всякое такое.
Но ты пойми, не может так быть с каждой - со всеми девчонками,  с которыми
целуешься, - не может! А у тебя может?
     - Давай прекратим этот разговор, - говорит Льюс. - Не возражаешь?