11 глава.
Грохотнуло и позади, и где-то далеко впереди, и сразу со всех сторон. Посыпались мелкие и большие камни, штукатурка, настоящие водопады лежалой пыли. Земля под ногами заходила ходуном. Кэр выро-нил коробку, попытался её подобрать, но подскочивший Штэф бесцеремонно рванул за руку:
- Да брось ты эту ерунду! Скорее!
И потащил за собой лекаря.
Древние стены медленно оседали и кренились, казалось, что они гулко и низко вздыхают. Гэйб переска-кивал через валящиеся квадратные колонны, уворачивался от камней и кусков перекрытий. И изредка оглядывался назад. Надо вперёд смотреть, вперёд! Что тебе какие-то мутант и темноглазый?!
Гэйб вернулся, схватив Кэра за вторую руку и потащив его дальше.
Сработали не все заложенные бомбы – многие контакты и провода за века отошли или перетёрлись, или же были перекушены всяческими обитающими тут тварями. Но и прогремевших взрывов было достаточ-но для того, чтоб всколыхнуть мёртвый город. Заброшенная база медленно кренилась и стонала, как раз-буженный великан. Гэйб выскочил в оказавшийся на пути пролом в стене и зажмурился от яркого оран-жевого света. Это не был начавшийся пожар. Поморгав, Гэйб понял, что очутился на открытом простран-стве. Перед ним расстилалось растрескавшееся плато, залитое закатным солнцем. Чуть поодаль торчали остовы железобетонных балок, на которых когда-то держались, как на каркасах, стеклянно-пастиковые коробки небоскрёбов. Гэйб оглянулся и рванулся обратно под своды рушащейся базы.
- Эй! Тут выход!
Его голос потонул в скрежете просевшего потолка, по которому зазмеились широкие трещины. Кэр вы-летел из темноты, едва ли не опрокинув Гэйба. Потом резко оглянулся и попытался рвануться обратно.
- Да стой ты! Куда!? – Гэйб вцепился в его безрукавку.
- Штэф. Отстал где-то… - сбивчиво проговорил лекарь, вырвавшись. Гэйб шагнул было следом, но ему пришлось отскочить – кусок стены закачался, как будто раздумывая, в какую сторону всё-таки упасть. И упал внутрь.

- Штэф! – позвал Кэр, кашляя от клубов едкого дыма и прикрывая лицо от нестерпимого жара разгуляв-шегося огня. Не понятно, чему было гореть на заброшенной базе, но пожар всё-таки начался и быстро поглощал пространство – остатки стен, потолок, разломанный и выщербленный пол.
Мутант яростно пытался высвободиться из-под огромной плиты весом никак не меньше пары сотен ки-лограммов. Кэр коротко вздохнул и бросился к нему на помощь.
Вдруг Штэф вскинул лицо и зашипел, оголяя зубы.
Кэр опешил и замер.
- Убирайся! – рявкнул мутант, рванувшись ещё раз.
- Я помогу… - проговорил Кэр и попытался сдвинуть неподъёмную плиту в сторону. Мутант ощерился сильнее и попытался зацепить ногу лекаря когтями. Тот отскочил, в изумлении глядя на него. Тонкая струйка крови стекала из носа и рта Штэфа. Повреждены лёгкие, скорее всего. Эта агрессия, вероятно, вызвана болевым шоком.
Обессилев, мутант опустился на пол, поджав руки под грудь. Кэр тщетно боролся с плитой, которая ни на миллиметр не сдвинулась с места. Лекарь в отчаянии хныкнул и отступил. Штэф поднял на него тусклые глаза и прошипел:
- Кэр, уходи. Я потом выберусь…
Кэр сглотнул. И ощутил, что медленно холодеет от ужасного предчувствия. Штэф не выберется. А напа-дает на него потому, что пытается отогнать. Выгнать из разрушающегося и охваченного пламенем зда-ния. Лекарь быстро опустился на колени и стиснул в объятиях сильно ослабевшего от кровопотери му-танта. Тот рванулся и зашипел, стараясь выглядеть устрашающе.
- Если мы не можем вместе выбраться, – проговорил Кэр тихо, не обращая на его уловки внимания, - то я остаюсь с тобой.
И закрыл глаза.
Штэф прижался к нему.
Становилось всё жарче. Кожу щипало, глаза, казалось, высохли. От дыма гудело в голове и сдавливало череп. Куски штукатурки и небольшие плиты продолжали то и дело падать сверху. Где-то запоздало гро-хотнула ещё одна бомба. Смерть обещала быть долгой и мучительной. И она неумолимо приближалась, окружала языками пламени…
Штэф потёрся щекой о шею Кэра, медленно и ласково прикоснулся к ней губами. К тому месту, где бы-стро-быстро билась жилка.
- Ты должен уходить, - прошептал мутант.
Кэр лишь молча стиснул его ещё сильнее, давая этим понять, что никуда не пойдёт, а будет ждать любой участи. Только бы вместе. Иногда он был просто чертовски упрям.
Штэф закрыл глаза и вонзил острые зубы в податливую человеческую плоть.

Гэйб ещё долго смотрел на дымящиеся развалины, ожидая, что с минуты на минуту лекарь и его мутант выберутся на поверхность. Огромное оранжевое солнце медленно скользило к горизонту, и тень Гэйба всё удлинялась, искривляясь на безучастных камнях и торчащих из земли и бетона арматур.
Скоро ночь. Сухой пыльный воздух становился холоднее. Гэйб смотрел с надеждой на то, что совсем не-давно было базой. И чувствовал даже не жалость, а скорее обиду на Кэра и Штэфа за то, что они до сих пор не выбрались. Может быть, им нужно больше времени? Что ж, стоит подождать.
Ожидания прервались мерным гулом геликопта. Гэйб повернулся на звук. В небе маячила быстро при-ближающаяся тёмная точка. Ну вот. Ещё какая-то бригада ловцов? Хватит, надоели неприятные встре-чи…
Гэйб быстро поднялся с валуна, на котором сидел, и помчался по плато. Гул становился всё явственнее. Маячившие в дымке остовы небоскрёбов приближались. И вдруг Гэйб затормозил. Плато закончилось обрывом на многие десятки метров вниз. Виднелись многочисленные слои грунта и подземных строе-ний, как будто кто-то вскрыл живую плоть и демонстрировал разные уровни покровов – вот верхние слои кожи, вот более глубокие, вот мышцы, вот кости…
Гэйб оглянулся. Над плато висел серебристый геликопт с маркировкой семьи Хозяина Эйма. Интересно, а кто за штурвалом? Гэйб напрягся и нахмурил брови, готовый к новой драке.
Машина тем временем снизилась, разгоняя ветром от работающих двигателей сухую и колкую пыль.
Гэйб прикрыл глаза рукой и закашлялся, отворачиваясь.
Пилот заглушил двигатели. Потом с шорохом приподнялось тонированное стекло кабины.
На землю спрыгнул высокий сухопарый человек во френче из белой кожи. Гэйб округлил глаза в изум-лении.
- Эрнст?!
Это и вправду был любимый раб Хозяина Эйма. Казалось, что за последние несколько суток он осунулся и постарел ещё больше, хотя его безупречная порода не позволила ему подурнеть с возрастом – он был всё так же подтянут и элегантен, и в его соломенно-блондинистых волосах почти не проглядывались серебристые нити. Подняв на лоб лётные очки с встроенной трёхмерной картой, Эрнст стремительно приблизился к Гэйбу, на ходу вынимая из кобуры пистолет и стреляя.
Гэйба даже слегка отбросило. Повалившись на землю почти у самого края разлома, молодой раб схватил-ся за простреленное плечо и рявкнул от боли. Сердце неистово заколотилось от ярости и нежелания ос-танавливаться от следующего выстрела. Но Эрнст больше не стрелял.
Остановившись над Гэйбом, он скривил тонкие губы в гримасе презрения и ненависти.
- Ты не представляешь, каких усилий мне стоит не разнести тебе сейчас череп в клочья, - негромко про-говорил он, - но ты не заслужил такой лёгкой смерти…
Гэйб приподнялся, глядя на него в недоумении. Рука в белой перчатке и правда опустилась, хоть и силь-но дрожала от желания выстрелить в лоб Гэйбу.
- Слушай, - прохрипел молодой раб, - я расстроил Хозяина Эйма, я понимаю… Но у него кроме меня ос-талось ещё несколько десятков доноров! Что такого, если…
- Он умер! – заорал Эрнст, неожиданно эмоционально для своей всегдашней холодности, - И умер из-за тебя! Только твои иммунные клетки ему помогали справляться с болезнью и больше ничьи! Остальные были всё равно что вода, которой пытаются заглушить сильный голод. Как ты мог бросить Эйма, подо-нок?!
Гэйб приоткрыл рот. Хозяин Эйм умер? Из-за того, что он сбежал?...
- Но… Но я ничего этого не знал… - прошептал он, - я не хотел…Я не думал, что он может… Эрнст, это правда…
- Встать, - процедил Эрнст сквозь зубы и снова поднял пистолет.
Гэйб медленно встал, глядя в его зелёные, казалось, немного остекленевшие глаза. Было страшно. И ду-шила злоба на проклятого чистокровку. Ему-то хорошо. У него пистолет. Проклятье…
Эйм… Добрый и маленький Хозяин Эйм. Как же так, почему он умер?...
Гэйб сглотнул. Ему стало тяжело где-то под ложечкой. И прохладно. Кажется, глаза даже обожгло слеза-ми. Гэйб закусил губу и сурово уставился на Эрнста, хотя взгляд против воли поворачивался к дулу пис-толета, смотрящему в лоб.
- Я могу понять тебя, - сухо проговорил Эрнст, взяв себя в руки, - ты хотел свободы. Все из нас на опре-делённом этапе жизни хотят свободы. Но твоё желание стало причиной смерти человека, которого я лю-бил. Поэтому…
Он вздохнул, чуть приподняв лицо и убирая оружие в кобуру. Гэйб внимательно проследил за этим гра-циозным и плавным движением.
- Поэтому пусть за нас решит судьба.
Он чуть отодвинул полу своего френча и вынул из петель на поясе два длинных тесака. Один бросил под ноги Гэйбу. Тот посмотрел в зелёные глаза своего противника.
- Бери, - приказал Эрнст, - будем драться до смерти.
Гэйб криво и со злостью усмехнулся, прикасаясь к ране и намекая на неравенство. Эрнст, не изменив-шись в лице, прокомментировал:
- Ты моложе меня, сильнее и выносливее. Я просто сравнял шансы. Бери оружие.
Гэйб медленно наклонился, подняв тесак. Боль в плече кольнула так, что отдача в шею и грудь заставила поморщиться. Но Гэйб нашёл в себе силы распрямиться.
Несколько секунд они стояли лицом к лицу, молчаливые и напряжённые. Потом Эрнст немного отошёл и пружинисто чуть согнул ноги. Гэйб немного наклонился вперёд, перебросив тесак в ладони обратным хватом.
Гэйб умел драться на ножах, и даже очень неплохо. Однажды пришлось защищать свою жизнь, и он вы-держал бой с честью. Старик, его наставник, даже хвалил. Но если бы Гэйб только знал, что глаз Старик потерял в схватке с тогда ещё юным и амбициозным мальчишкой по имени Эрнст, который отстаивал своё право на то, чтоб быть с Хозяином Эймом чаще…
Они кружили, не сводя друг с друга глаз. Длинные тени поворачивались на земле, словно стрелки часов. Гэйб не выпускал из головы одно – нельзя вставать так, чтобы тень противника оказалась перед ним – тогда яркое солнце ударит в глаза.
Эрнст молча ринулся в атаку со скоростью и стремительностью гепарда. Ухнуло широкое лезвие. Гэйб резко отклонился назад и сразу же вбок, выбрасывая руку вперёд. Ударить в левую подмышку противни-ка не удалось – Эрнст мгновенно поставил чёткий блок. Лезвия звонко тренькнули. Гэйб снова ткнул вперёд, метя в живот. Эрнст ловко отскочил, сжав губы в нитку и чуть прищурившись. Ударил сверху. Глубоко пропорол второе плечо Гэйба. Молодой раб вскрикнул, упал на колено. Тесак противника в сле-дующую секунду должен был пронзить горло Гэйба, но тот скользнул вперёд, ударив Эрнста головой в живот. Зеленоглазый раб охнул, на секунду утратив возможность дышать, но при этом не забывая о том, что нужно защищаться, и скользнул в сторону. Широкое лезвие всё же успело распороть пояс френча.
Гэйбу первые несколько секунд не верилось, что они действительно сражаются насмерть. Но боль в рас-поротом плече явственно сказала о том, что так всё и есть. Глупо ждать от Эрнста пощады. Он действи-тельно любил Хозяина Эйма. И ему нужно хоть кого-то наказать за его смерть. Эрнст рванулся в атаку снова.
Они кружили, сшибались, то и дело оставляли друг на друге глубокие порезы. Эрнст уже дышал сипло и напряжённо. И скалился в ярости. Гэйб тоже дал волю эмоциям. Он хотел жить. И он считал себя пра-вым. Он не верил в то, что может погибнуть. И ему казалось, что это Эрнст нашёл его и вызвал на бой, чтобы погибнуть самому. Ведь его жизнь без Эйма утратила смысл.
Но Эрнст пока не собирался сдаваться. Он снова налетел на Гэйба, виртуозно орудуя огромным ножом, который гулко взрезал воздух то перед самым горлом Гэйба, то перед его грудью. Гэйб держался, успевал уворачиваться или ставить блоки. Он сильно порезал пальцы противнику, и белоснежные перчатки Эрн-ста свисали с запястий окровавленными лохмотьями. Но Эрнст не сдавался. Он тоже считал себя правым.
Огромное закатное солнце, казалось, разрезало небо, словно циркулярная пила, и теперь облака походи-ли на пропитанную кровью вату. Две крошечные фигурки кружили в клубах пыли по растрескавшемуся плато, бывшему пару столетий назад, может быть, оживлённой площадью или магистралью. Две ни-чтожные пылинки – белая и грязновато-бурая. Гэйб, чумазый и растрёпанный, натерпевшийся злоклю-чений в прерии и горах, и Эрнст – прямой и грациозный, как породистая собака. С тусклыми зелёными глазами, в которых осталось только одно желание - убить. Не было даже ненависти.
Гэйб мельком глянул под ноги и сразу же вскинул лицо, поднимая руку с оружием и блокируя очеред-ной удар. А теперь – самую малость, но резко, в сторону. Затылок немного припекло от солнца, которое ударило в глаза Эрнсту. Казалось, в этих глазах вспыхнули золотистые искорки. Эрнст коротко вскрик-нул, зажмурившись. И удар прошёл вскользь, лишь слегка оцарапав бок Гэйба. Тот перехватил узкое жи-листое запястье, отводя тесак Эрнста в сторону. А свой по самую рукоять всадил ему в живот.
Эрнст судорожно и сипло втянул воздух открытым ртом и подался вперёд, упершись подбородком в ок-ровавленное дрожащее плечо Гэйба.
Несколько секунд они стояли, словно окаменевшие, их обоих била дрожь. Потом Гэйб качнулся, едва не оступившись – они очутились на самом краю разлома. Эрнст прижимался к своему врагу, как будто об-нимал. Его отведённая в сторону рука стиснула тесак до побелевших костяшек пальцев.
Гэйб торопливо выдернул оружие из раны и ударил ещё раз. И ещё. И ещё. Тесак Эрнста с гулким звоном выпал из длинных крепких пальцев.
- Достаточно…Ты же победил… - прохрипел Эрнст в ухо молодому рабу. Гэйб отшатнулся. Отступил. Ноги почему-то подкосились. Вероятно, от напряжения, усталости и кровопотери.
Эрнст стоял ещё некоторое время, как-то странно, косо согнувшись и держась за рукоять торчащего из его тела тесака. Потом медленно поднял на Гэйба уже ничего не видящие глаза. И соскользнул в провал.
Гэйб сипло дышал, чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из груди. Потом лёг на спину. Рыжее небо ви-село низко. Было тепло. И ощущалась – жизнь. Он жив. Он будет жить.
Немного восстановив дыхание и стараясь не обращать внимания на боль, Гэйб поднялся и осторожно приблизился к краю разлома. Вытянув шею, посмотрел вниз.
Эрнст выделялся из темноты белоснежным пятном, а кровь на его френче казалась россыпью алых цве-тов. Зелёные глаза были открыты и стеклянно смотрели в низкое бурое небо.
Гэйб протяжно и удручённо вздохнул. Потом отступил от пропасти. Подобрал тесак Эрнста, прикрепил его к сапогу вместо своего потерянного ножа и медленно двинулся в сторону геликопта.
Если верить сказкам Старика, которые тот любил рассказывать по вечерам, то где-то есть такой мир, в котором встречаются все, кто любит. Может быть, Эрнст сейчас с Эймом. Гэлу с Ноллом. А Кэр – со Штэфом. Не стоит жалеть о том, что они нашли своё пристанище.
Гэйбу ещё предстоит найти своё.

Управлять геликоптом оказалось не так сложно. Не намного сложнее, чем байком. Гэйб отправился в путь с рассветом, сперва немного залатав раны при помощи медикаментов и биопластырей, обнаружен-ных во встроенной аптечке геликопта, и отдохнув.
Там, где садится солнце, должен быть Город. Ну и пусть вот уже несколько часов под крылом серебри-стой машины – только вода необъятного моря. Где-то ведь море кончается. И там начинается чистая, не-заражённая земля.
Гэйб легонько улыбался, всматриваясь в мутный горизонт. И даже не задумывался о том, хватит ли го-рючего, и что он будет делать, если геликопт сломается. Он думал только о Городе.
А за его спиной начинался новый день.

Хабаровск, 08.03.06