Воскресение остановилось напротив меня, и смотрело в глаза. Долго.

Позвонил МакКой, и для меня это было радостью. Человек, который уже не имеет ровным счетом никакого отношения к моей жизни, но держится за меня, хватается, как за спасательный круг. У него никого больше нет, чтобы что-то рассказать, что-то высказать. Для этого у него есть я. Он же у меня есть, что бы просто побыть суперменом, пообнимать и поиграть роль близкого. Вот и все. 
Я надеюсь он никогда этого не прочтет. Ему будет правда больно от того, что творится у меня в голове. А ему я не желаю боли.

Поняла окончательно и бесповоротно, что совершенно нулевой из меня математик. Сидела пять часов за матрицами, в итоге более чем уверена, что половина не верна. Ну, на самом деле, не врем отчаиваться, а время браться за мозги. Хотя бы нарисованные. Об этом, я кстати, ранее писала. 

Решала вопросы массового масштаба, типа помощи в подборе нового гардероба бывшей однокласснице. По телефону. На самом деле в такие минуты чувствую себя двуличной и брезгливой тварью, которой ни от кого и ничего не надо. Мне правда не хочется никого обижать, но когда что-то так уж не нравится, приходится тихо, едва ли не нежно, огрызаться. Верю в себя, заставляю быть человечнее. Не принимать всех в штыки, не ругаться по малейшему поводу и вообще, свое мнение высказывать в натуральной (т.е. не спокойной) форме, только в крайних случаях. Пока удается.
К слову, в нашей 104 группе это мне тоже удается. Хотя есть некоторые моменты, от которых просто сводит все зубы разом. В сердце, будто заводится острое сверлецо, а я, все так же, живя, проигрывая самой себе, стараюсь, может тщетно, помалкивать и держать лицо. 

Мама сказала, что когда я взорвусь, мой характер оставит меня одну. Это было сказано не по теме, а так, будто просто пришло ей в голову. Стало досадно от того, что к счастью или нет, это правда. 
Ну не сахар, да, не милая, не доверчивая, не добрая и совсем не прилежная. Но жизнь приручила холодом и иголками. Хочешь жить – умей вертеться. Умей учиться на ошибках. И с этим не поспоришь. Но, на самом деле, есть случаи, когда даже на самые кровные правила жизни, надо уметь закрыть глаза.

На ночь глядя пила чай с лимоном, совсем кислый, и думала о том, что же в мире вечно? Не память, не вера, не надежда, и даже, наверное, не любовь (говорю скрипя сердцем, так как романтик, все же). И люди тоже далеко не вечны – некоторые уйдут в историю обглоданными паларойдами, некоторые – духовными полотками, последние – бездушными картинами в позолоте. А те, о ком память не сохранится, и будут жить вечно в неизвестности собственной бесконечности. Засыпающий МакКой на эту мою фразу прошипел в трубку, что у меня слишком много времени, чтоб думать, и пора бы мне найти себе кого-нибудь для этого свободного времени. Позаботился, да. Почти приятно, если бы не навеяло еще один сгусток мыслей, увы, видимо, неистребимых.
Посмеялись, попрощались.

В общем, выходные были глупыми и совершенно однообразными. Не знаю, вообще не интересно.

Спасибо. Искренне ваша.