деревья, родные деревья. не знаю в честь чего это настроение вдруг так изменилось. хоть плачь. книга, наверное, чересчур грустная. или я чересчур впечатлительная. не помню, когда я стала ненавидеть все грустное. когда мама упрекает за это, я говорю, что этого вполне хватает в повседневной жизни и нечего переживать и волноваться еще за кого-то постороннего, особенно, если этот кто-то является полностью плодом воображения автора. а она говорит, что я эгоистка и не могу никому сопереживать, а я ей отвечаю, что. . а неважно.

милые деревья! вы по прежнему кажетесь великанами! я безгранично счастлива, что детство не забрало это чувство с собой. вот там, за этим рвом среди высой травы я читала джен эйр. сколько мне тогда было? лет двенадцать, кажется. я так и не смогла домучать эту книгу. не смогла.

маленькие мальчик и две девочки перед забором зовут дашу. и я им завидую. очень сильно завидую! они сейчас проживают мои лучшие годы. восемь - одиннадцать. да и двенадцать тоже. хотя к. говорит, что тринадцать и четырнадцать, когда мы были вдоем, были тоже хороши. не знаю почему ей так кажется. хотя, нет, дни на крыше с книгой в руках, когда просто захлебывались буквамисловами, хотелось впитать как можно больше за эти несчастные три месяца были незабываемые, так что я с ней согласна.

здесь жила настя. сейчас она уехала. нет, давно уже уехала. поселился дяденька с деньгами. вот здесь, прямо перед забором была куча песка, в которой мы играли резиновыми пищащими собачками. у меня была желтая, а у нее розовая.

чем больше мы думаем, тем больее грустными мы становимся. так сказал бегбедер и сейчас лишний раз в этом убеждаюсь.

я завидую тому мальчику, той девочке в красной футболке, и той, которая спрашивала 'кто будет звать, а то у меня горло болит?'.

и все-таки эти коши скребут. скребут без причины. не исключено, что куча мааленьких причин-беспричин слились в одну большую. по дороге домой, из-под куста выскочил черно-белый облезлый кот. его выцветшие глаза терялись на белой морде, что каким-то невообразимым образом притягивало к ней взгляд. от отвратительного так же трудно отвести взгляд, как и от прекрасного. нет, он не отвратительный, он бедный. жалость. просто сжимается что-то внутри со страшной силой. зачем мне смотреть этот фильм про холеного черного бима белого уха, если не ошибаюсь, если я могу попереживать всего лишь выйдя на улицу?

может, я просто соскучилась по маме. но я знаю, стоит мне приехать, как все полетит вверх дном. и я буду жалеть, что приехала и что хотела приехать.

вишни. молодцы! большие и красные. нет, здесь возле дороги лучше не пробовать. вишни. а у нас сливы. говорила я , что сад нужно было засадить абрикосами: ростут по часам. а у нас сливы! тьфу.


вот, собственно, краткий пересказ мыслей которые бились о мой череп час назад. все, что успело пройти через него за четыре минуты по дороге домой.
голова - улей.
долго думала нажимать или не нажимать на кнопку в желтой рамке. и все же нажала.
хроника.