Хенозекил был китчем,изысканным стёбом, жестами глухонемых,мимикой минорного клоуна.Звезда молчала,но светилась.Он не нуждался в представлении, поцелуях в кольцо "аля Папа Римский".
На фешенебельных аллеях какой-нибудь фотограф обязательно проходил мимо,но непременно оборачивался назад,снимая звезду, кидая снимки под Порше, Мерседесы или Бентли.Чтобы чёрно-белый глянец в анфас они вмяли.Фотограф смеялся,истерил,когда туловище переехали и оно перешло в вид протухших полуфабрикатов.После каждой трагедии Хено бросал к жертве красоты брендовый красный лак,чуть светлее,чем кровь,-это значило "благодарю".Он целовал асфальт синей акварелью, и ультрафиолет превращал цветы, в сочные ягодки мата,лестную эпитафию.
Близ кафе "Ленойр" солнцезащитные очки расплавились,он отправил мусор в чашку кофе дамы.Даме было плевать: она считала мёртвых голубей на тарелке соседа.
-Странно.Четыре.Это обман зрения,- бросила леди вегетерианцу с чёртовой тарелкой и отхлебнула напиток.Кофе показался ей блаженством.
-Вы паук-птицеед?
-Нет, это оригами из газет.Сытные новости.
-О да!,- кивнула кофеман,- деликатес!В этом кафе чудовищно приятно сдохнуть!
Вегетерианский смех подавился первой плосой свежих сплетен.Ухмыльнувшись чужой асфиксии,дамочка допила топлёный сладкий аксессуар.Ядовитый.
В этом квартале очень много стильных психопатов-мазохистов .Хенозекил любил их и зрелища смерти со вкусом.Японец нирванировал от завистливых криков витрин бутиков,факов манекенов,озлобленных страниц журналов ,режущих кожу и вены.Культурный садист,он весь -распятие моды.