Это цитата сообщения Доктор_Хаус_Ру Оригинальное сообщение

Трагедия капитализма: он убьёт не сразу, но всех
Не нужно ложного пафоса, не нужно лишней романтики: всякая власть требует от подданных покорности. Не потому, что она такая плохая (тем более, что «всякая»), а по той очевидной причине, что без повиновения нет власти.

Тот, кто просит, канючит, умоляет, уговаривает – властью по определению не является.

Власть приказывает, говорит с человеком языком ультиматумов – или её нет.
Трагедия капитализма.png
Но если её нет – то появится другая, и всё пойдёт по вышеописанной схеме (кому хочется иллюстраций – история «перестройки» вам в помощь).

Потому любая власть, какой бы разлюли-народной ни была, ослушников карает, и технически процесс везде одинаков. Романтики могут рассказывать, насколько разлюли-народная власть карает мягче, чем антинародная, заниматься замерами уровня жестокости карательной команды, но, на наш взгляд, это пустая схоластика.

«Количество расстрелянных для тебя составляет 100%, если расстреляли тебя» - говорят умные люди. Кто мягче, а кто жёстче – дело вкуса и близости к вертикали, а так-то, по совести говоря, в любой стране, кто намерен идти против власти – должен быть готов к смерти.


Так что вопрос не в бунтарях – их судьба везде печальна, и везде одинакова. Вопрос в том, что остаётся и достаётся послушным, принявшим правила игры, навязанные властью.

Народная власть обслуживает верных. Тут безусловно, найдём элемент жестокости – когда она определяет, кто «верный», а кто «неверный», и не всегда по этому поводу с ангелами советуется. Но, когда определила – начинает верных обслуживать.

Неуёмные вольнодумцы могут, конечно, бежать на баррикады с криком «свобода, свобода!» - но это как игра. Если не будешь в неё играть и не побежишь, то ничего страшного с тобой не случится: у тебя есть дом, хлеб, тебе дано трудится и зарабатывать, тебе полагаются выходные и отпуска, в старости пенсия, тебя учат и лечат, за общественно-полезные дела (которые власть считает общественно-полезными) награждают, и т.п.

Терпимая власть оставляет человеку возможность жить, дышать, она оставляет ему то, что называется «жизненным пространством», в котором бывают семейные радости, праздники, банкеты, перекуры и т.п.

Настрадавшимся это пространство кажется просторным, и они восхваляют власть, порой в неприлично-подхалимской форме. Придирчивым это пространство кажется тесным и они брюзжат.

Нормальный же человек просто сосуществует с властью, как с порой неприятной, но необходимостью. А это значит: терпит то, что отобрали, и радуется тому, что оставили.

При одной важной оговорке: если вообще хоть что-то оставили…

+++

В чём же проблема?

В том, что власть поневоле, по определению выстроена на «вертикальном отборе». А вертикальный отбор – это не горизонтальный обмен, в котором стороны обязаны друг с другом договариваться.

Всё, что получено доминантом (не обязательно властью) при вертикальном отборе – для него бесплатно.

При эквивалентном обмене всё взятое приходится оплачивать своим, а потому люди стремятся не брать лишнего, чтобы не переплачивать. Бесплатность же получения рождает формулу «чем больше, тем лучше».

Оттого вертикаль начинает рассматривать любое благосостояние низов как затратное и очень затратное. И очень для неё накладное.

Если я наделён правом отбирать, и отобрал только 10 рублей из 100, то в голове роятся нехорошие вопросы: а почему не 20? Не 50?

+++

В СССР нуждающимся в жилье по очереди выдавали бесплатные квартиры. Тем, кто не хотел ждать своей очереди – предлагались «кооперативные» квартиры, за деньги, вполне сопоставимые с зарплатами.

Отказ от этого механизма не может быть объяснён техническими проблемами, потому что система УЖЕ работала, УЖЕ была отлажена, УЖЕ дала великолепные, доселе нигде не превзойдённые результаты.

В жестокости ельцинизма не было никакой необходимости – в ней было лишь осознанное желание сэкономить на низах, поменьше на них тратиться (чтобы верхам побольше оставалось).

Квартира для семьи – очень важная жизненная необходимость, но квартирами жизнь не исчерпывается. Жизнь складывается из множества потребностей, таких же насущных, как жильё, или менее насущных, но тоже приятных.

Конечно, людям хотелось бы жить пошире – не только с удовлетворением базовых потребностей, но и с некоторой роскошью – однако когда речь идёт о десятках миллионов человек, затратность гуманизма предоставления всего для жизни зашкаливает.

+++

Самое страшное в капитализме – то, что единожды встав на путь сокращения жизненного пространства человека, он с этого пути сойти уже не может, не сразу, но уверенно и последовательно «обрезая ветви» потребительского куста.

Это не какой-то «злодейский план злодеев», смеющихся зловещим смехом и в тиши подвалов служащих «чёрные мессы», а следствие перехода натурального хозяйства в денежную форму.

Следствия, далеко не всем понятного, не всеми осмысленного, отчего капитализм обижается, когда его упрекают в людоедстве. А мы верим, и даже охотно, что планов у него таких не было – «просто так получилось», паззл денежного оборота складывается только так, и если вставлять кусочки его в пазы, то людоедство получается «как бы нечаянно»…

Стремление человека жить получше, пошире, побогаче – настолько естественно и обыденно, что рука не поднимется его за это упрекнуть. Но если мы говорим о современном мире, то богатство выражается в деньгах, всё монетизировано.

Если бы количество материальных благ было бесконечным, то никто не стал бы «вредничать», деньги бы печатали бесконечным потоком, и раздавали всем по мере надобности, по потребности. Но в том-то и дело, кто количество материальных благ отнюдь не бесконечно!

Если, к примеру, всю землю отдать помещикам, то крестьянам её не останется. А если её начать раздавать крестьянам – тогда помещики обеднеют. А понравится ли это им? Беднеть-то?

А с квартирами что, не так? Советские успехи расселения нуждающихся были связаны с принципом – не более одной квартиры на одного человека (и семью). Те, кто ближе к власти – получали квартиру первыми, но потом отходили, потому что больше им уже не полагалось.

Если же 1 собственник может иметь неограниченное количество квартир, то нетрудно понять, что случится: те, кто ближе к власти и диктуют свою волю низам вертикально – заберут себе первую партию квартир, и вторую, и третью.

И уже неважно, сколько домов строится – потому что все новые квартиры обогащают только тех, кто и так уже богат. А кто был без жилья – так без жилья и останется. Навсегда.

+++

«Живи и давай жить другим» - не такой простой принцип, как на первый взгляд кажется. От власти он требует очень большого, я бы сказал – религиозного (идеологического) ограничения. Потому что дать жить другим – это же не тост поднять! Это затраты. Чем больше других – тем больше затраты. Чем больше им «дал жить» - тем больше затраты.

Оттого рыночная экономика, радея о богатстве «элит», предлагает сократить всех «лишних», а у тех, которые «не лишние» - всё сократить до минимума, чтобы не сдохли, но не более того.

Никто не принимает на этот счёт государственный план (какой Госплан, рыночная экономика!), это происходит явочным порядком, в каждой ячейке автономно, оттого зачастую неосознанно.

Просто человек, который находится в определённой нише, и чувствует, что в силах вытолкнуть оттуда других – выталкивает их, чтобы самому просторнее стало. Иногда это связано со злобностью характера, но чаще с производственной необходимостью.

Если предприятие будет содержать слишком много работников со слишком высокими зарплатами, то оно станет неконкурентоспособным, обанкротится, уступит место тем, кто сократил до минимума и работников, и затраты.

+++

В глупом либеральном мифе нищету людей создаёт некая злая власть, иногда с «коррупцией», а иногда и просто по причине «тоталитаризма», но в обоих случаях из-за отсутствия гласности и свободы.

Но мы же видим, что происходит: нищету создаёт не власть, а сами люди, причём с опорой на свободу. Умножается нищета – потому что люди хотят больше получать.

Ни у какой власти, как у политического института, нет задачи умножать нищету – это бред. Нищета – это когда одни люди частным порядком, забрали себе всё, и другим не оставили ничего. Задача власти, государства с этим бороться.

Но если государство недостаточно идеологизировано, недостаточно фанатично – то оно с этим не справляется. Оно «радеет родным человечкам» - и тем убивает других человечков. Потому что по его милости то, что раньше съедали двое, теперь ест один, и ему это очень выгодно, а второму смертоносно.

Что же происходит? Очень просто: экономия тех, кто может экономить на тех, на ком можно экономить.

Трагедия капитализма – в поляризации общества: богатые становятся ещё богаче, а бедные – ещё беднее. Это происходит не только в Эквадоре и Гаити, на которых без слёз не взглянешь, но и в самых, т.н. «развитых» странах Запада.

Если этого там не происходило в 70-е годы ХХ века, то только потому, что была «советская угроза» и она заставляла капитализм держать себя в руках, наступать на горло своей песне.

А сейчас советской угрозы нет, и ВСЕ страны, включая и крупнейшие колониальные метрополии, идут путём поляризации. Не понимая, почему это происходит – они недоумевают. Они негодуют. Они устраивают протестные голосования за Трампа.

Они хотят найти зло, оберегая и обходя стороной свободу, не понимая, что именно свобода личности и есть источник поляризации. Именно возможность каждому человеку действовать по собственной выгоде и приводит к относительному, а потом и к абсолютному обнищанию наций.

Каждый хотел бы, чтобы бедные стали богаче – но никто не хочет, чтобы бедные стали богаче за его счёт. Гуманизм вступает в смертельную схватку с рыночной оптимизацией, и шансов у него, скажем, немного...

Николай Выхин