В тихой комнате мы готовимся к встрече с будущим. Иногда учимся надирать задницы, иногда - поджимать хвостик и отступать, но чаще слушаем...
В тихой комнате с огромным столом и печатной машинкой "Любава" на самом деле почти не бывает тихо, потому что она впитывает звуки. Трубы шипят, кричат петухи на заднем дворе, кто-то ходит наверху, а чаще - носится, как слон, топая. Там также есть мы, и наши ручки робко скребут на бумаге очередную пародию на хорошую работу.
Потому ли, что заранее убеждены в своей никчёмности, мы так легко откладываем дело и начинаем разговаривать?

Она смотрит всегда внимательно и пишет быстрее всех. Её голос умеет варьировать от непринуждённого спокойствия до серьёзного тона экзаменуемого. Даже в черновике её почерк почти каллиграфический, её волосы - копна тёмных кудрей, её традиции - в Армении, а душа, кажется, всюду, где есть добрые люди.
Она из тех, у кого получается всё. По крайней мере, так думаешь, видя, как дурацкая отписка в её исполнении превращается вдруг в завершённый и смысловой текст. Пока ты заикаешься и выдумываешь, не в силах расшифровать собственные уродливые иероглифы, она читает тем самым рассудительным тоном, и А.В. кивает, соглашается, даёт пару советов по улучшению.
Она совершенно точно выше нас двоих, умнее, способнее. Даже тупиковые задачи в результате она разрешает успешно. Она исполнительна, старательна и трудолюбива. Она всё делает раньше нас. Она всё делает лучше нас. Но оттого ни мы, ни она не меняем тёплого отношения друг к другу.
Она никогда не комплексовала из-за внешности, она всегда слушалась старшего брата. Она терпеть не может алгебру, но всё же учит её. Она видит мораль в каждом дне и порой даже пишет - кратко и чувственно.
Когда мы входим в комнату, она уже что-то делает, её лист исписан наполовину. Когда она входит в комнату, мы жуём конфеты и охаем-ахаем над сложностью новых тем. Она всегда может что-то сказать. Она всегда сердцем чувствует, что нужно сказать.
Когда мы откладываем ручки, разговоры всплывают самые разные. Иногда она рассказывает о мальчике, который ей нравится. Иногда о своей сестре, попавшей на телевидение. Иногда о множестве девочек "очень даже неглупых", у которых всё-таки случились неприятности.
Она смеётся моим истеричным шуткам. Иногда смотрит раздражающе снисходительно, но я знаю - таков её тип - и прощаю те взгляды.
Она обсуждает с нами платья на выпускной, фото-выставки, поэтов и концерт Ланы Дель Рэй, на который то ли идти, то ли не идти.

Она выше нас и, возможно, знает об этом. У неё - свой стиль, а потому я не пытаюсь оказывать влияние. У неё - далёкий мир, а потому я не пытаюсь приблизиться.
В её твиттере записи о классической музыке, баллах на олимпиадах, фильмах и своём личном мнении.
Я ничего о ней не знаю кроме того, что таких, как она, не то чтобы много и не то чтобы мало.
Она - очередной человек, перед которым я никогда не раскроюсь.