Вот и дожили до Нового года! Кто как сумел. У кого как получилось, у кого как вышло: плохо ли хорошо ли – все относительно.
У меня в этом году сбылась давняя мечта – был в Париже. Хорошо знакомые посоветовали хороший тур, главное со шведским столом. «Кормежка там,- так и сказали, - что надо!». Факт для меня немаловажный. Я на голодный желудок Лувр не пойму и Эйфелева башня на меня впечатления не произведет. Один из моих знакомых Иван Иванович расслышал о моей поездке и попросил меня рассказать о Париже, а главное о шведском столе: что это такое и с чем его едят?
- О, Париж! Там французы, а особенно француженки натуры нежные, утонченные. Они там живут по другим понятиям: если ему можно, то почему ей нельзя! И никто никому не должен. У нас никому нельзя, но в тихую можно! Спрашиваю у знакомой: «Как там молодые поживают?». «Уехали в санаторий» - отвечает она. «Вместе?» - поинтересовался я. «Нет, у них болезни разные». Вот так и живем: хитрим, лукавим, делаем вид, что ничего не происходит.
- А ты разговор-то в сторону не уводи, про шведский стол рассказывай!- просит Иван Иванович.
- Про шведский стол, так слушай: Спускаюсь в ресторан, что при гостинице. Тихо, чинно, никаких очередей, никакой суеты, чувствуется воспитание такое, но сам понимаешь, внутренний голос, пережиток прошлого подзуживает: «А вдруг не хватит! Не достанется!». Я схватил поднос и ринулся к столам. А их представь себе , двадцать пять или тридцать! Выставленные в ряд и на каждом столе по четыре-пять блюд и все разные. Накладывай себе на поднос, чего хочешь и сколько хочешь. Естественно, от такого изобилия глаза разбежались, голова кругом пошла. Познания в кулинарии, сам знаешь какие: щи да каша. А тут?! Одним словом – толстая кулинарная книга и все это в натуре представлено. Иностранцы, народ бывалый – все прошли. Не спеша, подходят к столикам, нос морщат, для них устрицы не устрицы, - все знакомо, все старо. Подавай чего - небудь новенького, а то съедут с гостиницы. Взяли себе по порции блинов с черной икрой и как мне сказали, ради интереса, на пари будут пересчитывать икринки в порции. Положил я себе тоже порция блинов с икры и вдруг слышу голос:
- Мужики, там каша обалденная! – понял, что это наши из России. У столика с кашей тут же выстроилась очередь. Я тоже встал. Стоим, а из котла с кашей такой терпкий запах прет, аж в нос шибает. Иностранцы, народ не только любознательный, но и любопытный, к нам в очередь пристроились. Рядом с кашей тазик с кусочками масла стоит. Кусочки масла в воде плавают. Положил я каши и три кусочка масла туда бухнул. Иностранцы показывают мне на тарелку с кашей и пытаются объяснить, что три кусочка масла – это много. На что я им ответил, что кашу маслом не испортишь! Народ сообразительный, вижу уже по три, четыре кусочка масла кладут. Умял я эту кашу за добавкам пошел. Наелся так хорошо и пошел глазеть в Лувр. Молва по Парижу пошла про нашу русскую кашу, что в гостинице полный аншлаг. Свободных мест нет!
Иван Иванович выслушал меня и просит, чтобы я вновь пересказал про шведский стол. Рассказываю все, как было в деталях. Какая обалденная каша, что я два раза ходил за добавками.
- Не понял, - говорит Иван Иванович и просит еще раз рассказать про шведский стол. Рассказываю в подробностях, особенно про кашу. Иван Иванович не выдержал, возмутился:
-Что ты мне, три раза рассказываешь про шведский стол, выходит все про нашу кашу! Нашел чем хвастаться, и надо было за тысячи верст киселя хлебать, - обиделся и ушел.
А я подумал: «Интересный мы все же народ. Было время, говорили о коммунизме, а мечтали о колбасе. Сейчас говорим о непонятной модернизации, а думаем о шведском столе, как о сказочном благополучии….