В нашей игрушечке было достаточно немного экшына, намного чаще - разговоры, разговоры, разговоры, на которых мы с Несси и братом Иоанном спали, и которые стороннему наблюдателю не покажутся сколь-нибудь интересными без многостраничных мануалов. Не о том игрушечка! Но действия - моменты, в которые следует принимать решение, пока Мироздание считает до пяти, - тоже имели место быть. Как правило, после них моя героиня получала очередное увечье, физическое или психологическое. Слишком она любит действовать по наитию. Слишком.


То был самый обыкновенный день, ничто, кроме офицера Лола, не предвещало беды. Во внутреннем дворе Незапертого Дома неспешно прогуливались или сидели на бронзовых скамеечках жители района Клерков. Дворники гоняли мётлами пару варгулий. В обоих крыльях Дома работали раздачи бесплатной еды, в оба окошечка стояли немалые, но приличные очереди чинных оборванцев. Жизнь текла своим чередом. Мы сидели на одной из скамей и коротали время за неспешной беседой. Подобное начало повествования обычно указывает либо на последующее резкое нарушение покоя и близкую беду, либо на желание автора глупо пошутить. Наш случай первый.

Продолжать данный художественный приём следует неожиданным возгласом типа «И вот!» или «Но вдруг!». В случае же шутки, перевёртыша следует написать что-то вроде «Ничто и не нарушило этот покой» и добавить, например «Но в своей тесной каморке...», если роман детективный, или «Но я теперь видел всё совершенно иным», если роман претендует на некий экзистенциализм. Но наш покой был грубейшим образом нарушен.
И вдруг, ровно в полдень, одна из оборванных баб, склонная к полноте женщина из левой очереди, стала голосить. Люди, интересовавшиеся, в чём дело, быстро к ней присоединялись. Кто-то бросал казенные миски на брусчатку, кто-то – даже в Дом. Общая суть, долетевшая до нас, звучало как-то как «Они нами же нас и кормят!» Не могу не согласиться, грозное обвинение. На площади медленно закипали хаос и анархия.
Свет и заря Запертых, господин Лорд Утер, показался на балкончике Незапертого Дома, желая единым жестом прекратить безобразие. Действительно, толпа, уже единообразная, увидев его, замолчала и вытолкнула вперёд скандалистку, желая объяснений и горькой правды. Но вдруг...
Ох уж это «вдруг»! Второй раз оно нам встречается, и сейчас – действительно неожиданно. Что-то случилось, можно радоваться неудачам Запертых или сочувствовать невиновным, а после – расходиться, но... Но тут стало ясно, что первый «вдруг» совершенно ничего не стоит рядом со вторым, хоть и является его предвестником и глашатаем.
Когда мы вчера гнались за господином Эдвардсом, мы не были вполне уверены, что скажем ему в случае удачи. Тем более мы не были готовы к сегодняшней нашей встрече, но, к счастью, Эдвардс не потребовал от нас немедленного обмена репликами. Он вообще обнаружился достаточно далеко от нас. Господин Норт Эдвардс, в прошлом почтенный клерковец, примерный муж и семьянин, взмыл из толпы в небеса и – подстрелил господина Утера из арбалета.

К такому повороту событий мы не были готовы.
Хаос? Ха! Только сейчас мы поняли, что такое настоящие беспорядки, и получили уникальную возможность принять в них участие.
Люди ломанулись к выходу из огороженного металлическим забором дворика Дома, Полиция – шла навстречу людям, не желая выпускать никого. Дан кинулся куда-то вглубь толпы, а я же... Я вдруг увидела, как в опустевшее окошечко левой раздачи пищи под шумок залез кто-то тощий и аасимароподобный, со свёртком подмышкой.
Господин Мыр? Или тот чуть более весОм? Три месяца не кормленый господин Мыр? Эти мысли проносились у меня в голове, тогда как ноги уже несли к раздаче. Товарищи были предоставлены сами себе.
С чего бы кому-то проникать в Незапертый Дом? Он же не заперт! Тем более – на кухню. Боится, что останется без еды из-за шума? Нет, боится он, вполне возможно, справедливо, но что-то эта аргументация шита белыми нитками. Может, простой вор, воспользовавшийся шумихой? Сходный вариант, и более вероятный. Но, опять же, кухня здесь при чём?!
Моему проникновению, как и тощего парня, никто не помешал. Разве что, Дина немного: не так просто запрыгивать в окно с кошечкой в руках! Но это небольшое разногласие никак не повлияло на наши отношения. Дина полностью поддерживала моё решение идти напролом.
В первом помещении ничего не было, кроме конвейера с едой. Второй помещение было кухней, и дверь в него была закрыта. Пинаю дверь, и...
Кухня встретила меня едой. Ничто не предвещало еды, да-да. Что я ещё ожидала увидеть на кухне? Увидеть – да, но не почувствовать же! Аййй! Дело в том, что дверью я благополучно сбила кастрюлю с каким-то варом, и всё это великолепие обрушилось на меня! От удара я увернулась, но кипящий супчик нехило облил меня! Одеяние леди Ланы, толстая шерстяная кофта, о где ты? Культистская блуза оголяет плечи, и именно моё левое плечо приняло на себя весь удар. Надолго у меня останется этот ожог! Левая рука еле гнётся... Хорошо ещё, что Дину не задело.
Не обращать внимания на дикую боль. Не замечать её! Тихо. Тихо. Здесь нет следов вора, но у входа валяется свёрток, из него торчит мясо. Активный поставщик? Здесь нет следов вора, но я могу услышать его тяжёлое дыхание – если хотя бы немного заглушу своё. И стоны, сжать зубы и терпеть! И даже стук сердца мешает слышать – он намного, намного громче шума снаружи.
Кто-то скребётся в огромном котле. Всего лишь отзвук, но я бросаюсь к добыче! Дина сама спрыгивает с моих рук и прячется меж котлов. В свалке она не участвует.
Крышка, закрывающая чан, огромна. Не знаю, что помогло мне сдвинуть её – она упала, побив кафель и прогрохотав, кажется, на весь Сигил. В котле, среди сырого, подготовленного к варке мяса, прятался мой противник. Ничего не говоря, он напал на меня.
Моя рука повреждена, движения замедленны. Я, кажется, попадаю в соперника, но следующее заклинание сбивает меня с ног. Воспользовавшись замешательством, вор ловко выпрыгивает из котла, хватает невесомую меня и закидывает туда же прежде, чем я успеваю отреагировать. Хочет убежать, но мой удар догоняет его. Он зло огрызается и кидает беломагическое* заклинание! Странно... Но в следующий момент груда мяса, по пояс в которой я нахожусь, – неприятно, но терпеть можно – бурлит и смешивается с водой в однородную массу. Счастье ещё, что в эту массу не были добавлены мои ноги. Но я поскальзываюсь и погружаюсь в получившийся бульон из воды, костной муки, кусочков плоти и крови, крови, КРОВИ! Меня мутит, я, захлёбываясь, пытаюсь обрести равновесие и, стоит моей голове только показаться на поверхности, как я получаю ещё один ловкий удар. Я, обездвиженная, медленно погружаюсь в воду... Надо мной закрывается тяжёлая крышка...

______________
*Белая магия, червы, отвечает за созидание; чёрная, пики, - за разрушение. Ничего относящегося к обычной шкале благонравия-злонравия! Некромантия вот называлась бы белой, но кто в наше просвещённое время верит в некромантию?