Если вспомнить, как выглядит та, что была у меня на роли музы/немузы, то она была бы такой:
бледная кожа, волосы цвета мокрый асфальт, подросток в слишком маленьком платье, любящий сидеть в углу и коллекционировать неработающие наушники.
Если бы мы снова встретились, она бы покачала головой и сказала бы:
- Ну как ты могла такое допустить?
И указала бы на разбитые окна нежилых помещений, стены цвета её волос, паутину и длинные пустые коридоры того живого мира, который мы можем легко увидеть, лишь стоит закрыть глаза.
Я бы с видом «всё знаю, всё умею и вообще не твоё дело» ответила бы:
- Тут вполне можно жить.
- И потому здесь больше нет ничего?
Наверное, именно в тот момент я бы вспоминала, что когда-то здесь/там парили облачка, всё было в стиле «crazy works», «bright brushes» и «soul for breakfast», никто никогда и подумать не мог, что ветру нужен ошейник, а сны надо собирать в баночки из-под сока.
Кажется, немного хотелось плакать.
Кажется, очень хотелось снова распустить крылышки и придумать что-нибудь эдакое. Новое.
- Ну что, ты готова проснуться? – а вот улыбалась немуза уже по-настоящему.
Кто бы знал, что мы никуда не деваемся.
Кто бы знал.