Элиот Абрамс, "The Weekly Standard", США.



Если президент проводит катастрофическую внешнюю политику, нельзя сидеть сложа руки.

Визит министра иностранных дел Ирана в Вашингтон, состоявшийся на прошлой неделе, когда еще не высохла кровь на асфальте после жестокого подавления тегеранским режимом студенческих акций протеста, — очередное напоминание о том, что во внешней политике администрация Обамы избрала путь, ведущий к катастрофе. Не так давно сторонники более решительной позиции США уже сталкивались с подобной слабостью и уступчивостью Вашингтона. В 1970-х мы не раз становились свидетелями самых мрачных проявлений «разрядки» — когда Джеральд Форд отказался встретиться с Александром Солженицыным, когда США не помешали переброске кубинских войск в Анголу, или когда в 1979 г. Джимми Картер равнодушно наблюдал, как кучка прокоммунистически настроенных фанатиков берет власть на Гренаде, сандинисты захватывают Никарагуа, а Советы вторгаются в Афганистан – и это не говоря уже о свержении шаха и установлении хомейнистского режима в Иране.

Сегодня нам снова приходится гадать, сколько рукотворных катастроф устроит Америке нынешний Белый дом. В Гондурасе мы поддерживаем верного ученика Уго Чавеса и заявляем, что не признаем результаты ноябрьских свободных выборов. В отношениях с Израилем мы руководствуемся абсурдным тезисом о том, что расширение еврейских поселений – это главное препятствие мирному процессу на Ближнем Востоке и выкручиваем руки новоизбранному премьер-министру этой страны, требуя «заморозить» этот процесс, что невозможно по политическим соображениям и к тому же ни на шаг не приблизит мирное урегулирование. В Восточной Европе мы отказываемся от договоренности по ПРО с Польшей и Чехией, недвусмысленно давая им понять, что США не намерены противодействовать российской гегемонии в прежней советской сфере влияния.

Как уже отмечалось, Вашингтон посетил глава иранского МИДа Манучехр Моттаки (Manouchehr Mottaki) – после того, как уже десять лет подобные визиты находились под запретом. Кроме того, высокопоставленные американские чиновники шесть раз побывали в Сирии – хотя правительство Ирака и командующий нашим контингентом утверждают, что Дамаск поддерживает в этой стране убийц-джихадистов. Недавно еще один высокопоставленный представитель администрации впервые за несколько десятилетий совершил турне по «тропическому раю» братьев Кастро. В то же время президент, не желая «оскорблять» китайцев, отказывается от встречи с Далай-ламой.


Вы не видите здесь определенной последовательности? Впрочем, в своем выступлении на Генассамблее ООН президент, возможно неосознанно, сам связал все звенья в единую цепочку. Он ни словом не упомянул о наших союзниках, противниках или национальных интересах. Стремиться получить что-то взамен на сделанные уступки – тоже противоречит новоявленному духу сотрудничества. Президент отбросил все эти анахронизмы – он видит себя представителем. . . всего человечества. А раз так, то зачем Америке делать различия между друзьями и врагами, зачем торговаться о взаимных уступках? Это же вчерашний день, дух «холодной войны»!

Вместо этого он говорит нам: «Я отлично знаю, какие ожидания связываются в мире с моей деятельностью на посту президента. Эти ожидания касаются не меня лично. Скорее они обусловлены – как мне кажется – недовольством существующей ситуацией, из-за которой наши отношения все больше определяются нашими разногласиями». (Похоже, спичрайтеры Обамы решили заменить словом «недовольство» знаменитый картеровский «кризис доверия»). Значит, полагает президент, нам нужно изменить образ мышления: «Я глубоко убежден, что сейчас, в 2009 г. – больше, чем когда либо в истории человечества – страны и народы объединены общими интересами». Руководствоваться «узкими» интересами США, наших друзей и союзников – это устаревший подход: «Ведь для всего мира пришло время двинуться в новом направлении. Мы должны вступить в новую эру сотрудничества, основанного на общих интересах и взаимном уважении, и эту работу нужно начинать уже сегодня». Должно быть, для Ахмадинежада – или Путина, Асада, Чавеса, Кастро – эти слова звучат так же, как картеровский призыв избавиться от «чрезмерного страха перед коммунизмом» звучал для Брежнева.

Для тех же, кому небезразличны интересы нашей страны, ее друзей и союзников, речь президента должна прозвучать как призыв к оружию, и побудить их задаться вопросом: как мы в прошлом добивались успеха в борьбе за изменение внешнеполитического курса США? В семидесятых штабом сопротивления разрядке и сопровождавшим ее просчетам стала комната № 135 в старом здании Сената, где работали советники сенатора-демократа Генри М. Джексона (Henry M. Jackson) по внешней политике и национальной безопасности.

Я тогда трудился в секретариате Джексона – он располагался в соседнем кабинете. Мы прозвали комнату 135 «бастионом», поскольку сенатор и его «войско» постоянно подвергались атакам со стороны «прогрессивно мыслящего», либерального, космополитического истэблишмента. Нас называли поджигателями войны, адептами насилия, противниками дипломатии, отсталыми, примитивно мыслящими, опасными людьми. Мы (как же без этого) отстаивали не американские, а израильские интересы. Большинство Демократической партии, выдвинувшее в 1972 г. Джорджа Макговерна (George McGovern) кандидатом в президенты, относилось к нам с отвращением. Когда Картера избрали президентом, он вскоре возненавидел нас не меньше, чем Никсон и Форд, так что нельзя сказать, что наши противники преследовали узкопартийные интересы.

Почему я вдруг вспомнил о «бастионе»? Потому что сегодня, когда нас ожидает столь же прискорбный и опасный с внешнеполитической точки зрения период, мы могли бы кое-чему поучиться на примере тогдашней оппозиции. Джексон объединял вокруг себя противников разрядки с 1972 г., и продолжал борьбу до тех пор, пока восемь лет спустя Рональд Рейган наконец не списал ее в архив. Сегодня нас, возможно, ждет не менее затяжная битва. Джексон тогда возглавлял усилия представителей обеих партий. В наше время оппозиция, похоже, ограничивается лишь станом республиканцев, но эта ситуация изменится, когда после провалов администрации политики-демократы захотят от нее дистанцироваться.

Официально на Джексона работала небольшая группа сотрудников, но зато у него было много «добровольных помощников» в аппарате Конгресса (тогда его партия контролировала и Сенат, и Палату представителей). Сегодня республиканцам на Капитолийском холме можно дать такой совет: чтобы оказывать реальное сопротивление политическим шагам, вредным для интересов Америки, позаботьтесь о сплоченности вашей команды. Джексон и его «войско» понимали, что неформальная «сеть» способных, преданных делу сотрудников Конгресса представляет собой незаметную, но мощную силу, способную преодолевать узкопартийные рамки.

Времена меняются. Уже само появление кабельных информационных каналов и интернета создало массу новых возможностей, чтобы «достучаться» до американского народа. Но в основе своей «джексоновская модель» и ее основные принципы – готовиться к затяжной борьбе, искать сторонников не только в собственной партии, верить в американский народ и не обращать внимания на критику «властителей дум» — остается актуальной. Будь сенатор жив сегодня – он печально покачал бы головой, глядя на нынешний внешнеполитический курс, и приказал бы своему «войску» седлать коней.

Но на лице его играла бы улыбка – Джексон любил хорошую схватку и никогда не терял веры в то, что здравый смысл восторжествует. И это последний урок, который преподнес нам не только он, но и Рейган: выше нос! Не надо ныть, не надо опускаться до личных выпадов. Подобные вещи политически ошибочны, непривлекательны, от них попахивает ничем не обоснованным пораженчеством. Ведь американский народ по-прежнему считает, что наши отношения с убийцами-исламистами и репрессивными режимами «определяются нашими разногласиями». Он не согласен с тезисом о том, будто нас с этими группировками «объединяют общие интересы», и знает, что к друзьям и врагам не следует относиться одинаково. В этой борьбе вокруг политики нашей страны по отношению к окружающему миру мы сражаемся на стороне американского народа, и он тоже на нашей стороне.

Элиот Абрамс (Elliott Abrams) – специалист по Ближнему Востоку, старший научный сотрудник Совета по международным отношениям (Council on Foreign Relations). В свое время он работал в администрациях Рейгана и Джорджа У. Буша




__________________________________________________
Украинско-российские противоречия проявляются в Крыму (“The Washington Post”, США)
Конец доллара = установление нового миропорядка (“The Independent”, Великобритания)
Российский антиамериканизм (“The New York Times”, США)
Стоит ли Франции вооружать Россию? ("Le Monde", Франция)
Война России со словами (“The Washington Post”, США)