Марк Медиш, ("The New York Times", США).



Владимир Путин планирует посетить Польшу 1 сентября – в семидесятую годовщину начала Второй мировой войны. Этот визит может во многом снять вновь обострившуюся в последнее время напряженность вокруг непростых проблем европейской истории 20 века. Как отметил польский премьер-министр Дональд Туск (Donald Tusk), присутствие его российского коллеги на памятных мероприятиях в Гданьске «станет прорывом с точки зрения нашей оценки и переоценки исторических событий».

Семьдесят лет назад, когда нацистская Германия напала на Польшу, из под пера У.Х. Одена (W.H. Auden) вышли знаменитые строки: «Рухнули надежды умников/ Бесчестного десятилетия/Волны злобы и страха/ Плывут над светлой землей». История падения Европы в пучину военного безумия – это длинная цепь интриг и взаимных обманов со стороны великих держав, как диктатур, так и демократий.

Одной из «бесчестных» вех на пути к войне стал Договор о ненападении между нацистской Германией и СССР, подписанный 23 августа 1939 г. в Москве гитлеровским и сталинским министрами иностранных дел — Иоахимом фон Риббентропом и Вячеславом Молотовым. В те годы пакты о ненападении были одним из излюбленных инструментов международной дипломатии. У Польши, кстати, тоже было такое соглашение с нацистской Германией, заключенное еще в 1934 г.

Договоренность в Москве обеспечила нейтралитет СССР в будущей войне и тем самым решила судьбу Польши. Сократив риски, связанные с войной на два фронта, Гитлер неделю спустя развязал блицкриг против этой страны, приведя в действие детонатор кровопролития и ужасов, захлестнувших Европу на шесть следующих лет.

Секретные протоколы к Пакту Риббентропа-Молотова были найдены в немецких архивах лишь после окончания войны. Выяснилось, что Гитлер и Сталин разделили Восточную Европу на сферы влияния. Очевидно, возможность расширить территорию СССР была необходимым условием сталинского нейтралитета. Советско-германское соглашение было подписано после многомесячных безрезультатных переговоров Москвы с Британией и Францией. Очевидно, западные лидеры относились к возможному альянсу со Сталиным с такой настороженностью, что предпочитали вести крайне рискованную игру в связи с намерениями Гитлера в Восточной Европе.

В ходе 22-месячного «медового месяца» между нацистской Германией и СССР произошел четвертый за два столетия раздел Польши. Кроме того, Сталин захватил прибалтийские республики, Бессарабию и Буковину, а также начал катастрофически неудачную войну с Финляндией. В это же время нацисты готовились к Холокосту, а сталинский НКВД занес в свой «послужной список» такие преступления, как расстрел польских офицеров в Катынском лесу.

Этот период закончился ранним утром 22 июня 1941 г.: обманув своего союзника, Гитлер напал на СССР и быстро захватил все территории, что оставлялись за Сталиным согласно секретному протоколу. Для таких случаев в России существует весьма уместная поговорка: «Вор у вора дубинку украл».

В июне нынешнего года на ежегодной сессии Парламентской ассамблеи Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе по предложению литовской делегации была принята резолюция: считать 23 августа днем памяти жертв сталинизма и нацизма. В Москве это решение тут же осудили, расценив его как «переписывание истории» в антироссийском ключе. Подобные заявления прозвучали несмотря на то, что еще в 1989 г. СССР, во многом благодаря его последнему лидеру Михаилу Горбачеву, официально признал существование секретных протоколов к Пакту Риббентропа-Молотова.

В последние годы гнев у людей, ностальгирующих по советским временам, вызвали, в частности, перенос памятника погибшим красноармейцам в Таллине и многочисленные позитивные отзывы украинского президента Виктора Ющенко об Украинской повстанческой армии, сотрудничавшей с нацистами в борьбе против СССР.

В мае президент России Дмитрий Медведев издал указ о создании «Комиссии по противодействию фальсификации истории в ущерб интересам России». Включение в ее название слова «фальсификация» означает прямой возврат к терминологии сталинской эпохи. Кроме того, в российском парламенте началось рассмотрение закона, квалифицирующего попытки «преуменьшить значение» победы СССР во Второй мировой войне как уголовное преступление.

Спикер верхней палаты парламента Сергей Миронов специально пояснил: закон касается «результатов» войны. Возможно, он вспомнил о том, что писал в 1965 г. советский историк-диссидент А.М. Некрич: «Рассказывать о последнем дне войны – задача более благодарная, чем о первом. Война, эта величайшая трагедия, имела не только блистательный конец, но и тяжелое начало».

Наилучший аргумент в защиту пакта, вероятно, заключается в том, что Сталин с самого начала осознавал опасность, исходящую от Гитлера, и просто старался выиграть время. Подобная стратегия была вполне разумна – точно так же поступали в то время все великие державы. Однако Сталин, судя по всему, был искренне ошеломлен началом операции «Барбаросса». Очевидно, он не верил многочисленным предостережения советской разведки о грядущем нападении именно потому, что считал: соглашение с Гитлером – это всерьез и надолго.

Не оправдывая Сталина, стоит вспомнить: западные демократии заключили «сделку с дьяволом» еще в сентябре 1938 г., на Мюнхенской конференции – Москва тогда осудила ее результаты как империалистический сговор. Мюнхенское соглашение привело к расчленению Чехословакии – кстати, при участии Польши – и стало очередной вехой «бесчестья» на пути к войне. Как заметил в то время Черчилль, «Пока что западные демократии заслуживают той страшной библейской оценки: «Ты взвешен на весах и найден слишком легким».

Покойный польский историк Лешек Колаковский (Leszek Kolakowski) говорил: «Мы учим историю не для того, чтобы узнать, как следует себя вести и как добиваться успеха, а для того, чтобы узнать, кто мы такие». Понимание истории – того, кто мы такие – требует изучения и раздумий. В то же время, и «большие» политические жесты могут сыграть важную роль в познании истины и примирении. Что бы мы ни говорили о годовщине нацистско-советского пакта, визит Путина в Гданьск 1 сентября может открыть новую страницу в истории отношений между Россией и Польшей.

Марк Медиш (Mark Medish) – внештатный научный сотрудник Фонда Карнеги за международный мир.





______________________________________________________
Революция во Франции ("The Times", Великобритания)
Кирилл – не человек Кремля ("The Guardian", Великобритания)
Д.Игнатиус: Великий Инквизитор России ("The Washington Post", США)
Я.Бугайски: Преступления Кремля ("The Wall Street Journal", США)
Ч.Краутхаммер: Луна, которую мы забыли ("Chicago Tribune", США)
Как я нашел в Москве «настоящую» Россию ("The Financial Times", Великобритания)
Грозит ли Европе горячее лето? ("Le Figaro", Франция)