Пожалуй, нигде так, как в России с ёё промарксистским прошлым, слово "Господин" не сохранило подспудных ассоциаций - "ищи рядом признаки рабства" Как бы кто не хотел переписать Историю - 20 век не прошёл бесследно. Новые политики продолжают идеологические распри, в лейтмотиве которых прежний антагонизм - либо общество должно одолеть свою власть, либо власть должна держать в узде своё общество. И третьего, вроде как - уже не дано.

Сегодня проблема уже не в том, как реорганизовать быт к лучшему. Она в том, как одержать идеологический верх количеством занятых государственных постов, региональных и местных администраций, и уж потом, в соответствии с победившей идеологией разбираться - кто виноват, что делать и как реорганизовать. И это несмотря на то, что сама власть стала в принципе временной и сменяемой по графику, установленному политиками же.

Никто, похоже, и не заметил ахиллесовой катастрофической пяты слияния политической власти с властью государственной профессиональной В подобной ситуации всего лишь мирная политическая дискуссия по поводу одной статьи Конституции - нанесла сокрушительный удар, но не по престижу партии, а по Генеральному Штабу всей системы государственного управления и хозяйствования. Чего не удалось осуществить силой ни Бонапарту, ни Гитлеру.

Такое впечатление, что в нашей стране уже не осталось никого, кто не был бы подвержен идеям европейского интеллигента Маркса со-товарищи, утвердившего в сознании людей непримиримый антагонизм в качестве единственного способа прогрессивного преобразования обществ. Антагонизм, который в переводе с интеллигентского на простонародный означает - мордобой до последнего издоха. Не русские кулачки с мировым застольем.

Никому, похоже, уже и в голову не приходит, что место революционных штурмов и переворотов - давно и прочно заняли атаки мозговые, способные как упреждать антагонизм, так и нагнетать его в сугубо конъюнктурных целях. И что экстремистские глобальные течения и красное и коричневое - выпорхнули из самой колыбели политического либерализма с полной свободой мысли, слова, любых убеждений и поступков в соответствии с ними.