Иногда мне хочется собрать в одном месте всех, с кем у меня почему-то не сложились отношения. Всех мальчиков и девочек, с которыми мы перестали общаться из-за километров между. Всех, с кем мы когда-то повздорили - и не нашли тропки обратно. Всех, чья симпатия ко мне не нашла должного отражения. Всех, к кому и моя симпатия не долетела. Всех, с кем я так и не собрался заговорить. Всех, кто так и не заговорил со мной. Всех, кто потерялись, кто потеряли, кого потерял. Всех, кого заменили. Всех, кого отменили. Всех.

Иногда мне хочется жить с ними со всеми в одном огромном доме - может, и порознь, но под одной крышей. По утрам мы все собирались бы в просторной гостиной, уставленной разными странными штуками, которые всем нравились бы, сонными глазами смотрели друг на друга и улыбались бы губами, такими сухими после сна. Мы говорили б о разных пустяках и разными пустяками занимались бы. Мы заново привыкали б к своим еще-не-остывшим-телам и принимали б чужие еще-не-остывшие-тела как что-то такое же привычное, как солнце или трава. Мы валялись бы, кто где, и коллективно ленились бы. Или изображали б бурную деятельность. Или не изображали б, а и правда бурно действовали. Мы б ссорились и мирились, ведь как не мириться с тем, кем живешь вместе? Мы говорили бы. Мы всякое делали бы.

Потом мирно расходились бы, каждый в свою сторону, комнату или улицу, чтоб потом ненароком пересечься где-то в районе холодильника, или коридора, или кладовки, или, может, у окна, или за окном, или в городе, или еще где-нибудь.

Наши шероховатости и неровности со временем обязательно сглаживались бы. Недели и месяца учили б нас находить баланс и смиряться с участями, принимать то, что есть, тем, что есть. Всё устаканилось бы. Мы были б дружными. Мы были б "мы".

Цельным механизмом, где каждая шестеренка и деталь со временем нашла свое место и назначение.

 

Иногда я всерьез задумываюсь, в чем же была, в чем есть та дикая причина, по которой люди сначала есть, а потом их нет - и уже не вернуть толком, как ни старайся, как ни клей вазу.

Иногда мне всерьез кажется, что это из-за того, что слишком мало общего времени, общей жизни, нет того дома, который берег бы, создавая ощущение общины, семьи. С семейными ведь не перессоришься до конца, насовсем, не разойдешься. А так - "можно".

Вот и есть так.

 

Глупые мысли в четвертом часу ночи, правда?