Иринка зашла сказать дочке «спокойной ночи», но та уже спала.
Иринка наклонилась поцеловать – зазвонил дочкин мобильник,  и там высветилось: сестра.
Иринка нажала отбой, пусть выспится. Но утром спросила, что за сестра такая, может, девчонки прикалываются, мол, все мы братья и сестры. Но дочь повела себя странно:
- Ой, меня папа убьёт.
Так Иринка, любимая супруга, мать двоих детей: 16-летнего сыночка и лапочки-дочки узнала, что у её мужа есть вторая семья. И что дети знакомы.

Сердце выскочило в форточку, как во время турбулентности в фильмах про самолет и аварию. А в комнате случилась разгерметизация. Вошел Серега, муж, отец, и она шарахнулась от него как от прокаженного.
Иринка садится в машину и по газам. Ну… скажете вы, убилась ни за что. Нет! Иринка гнала, конечно, всё нарушая. И вот какая дорожная – она же картина мира – была перед ее глазами. «Тупик»,  а на том привычном маршруте, что вёл в семью – красный кирпич.
- Всё! Это конец. Обманывал меня 20 лет!
Иринка  чувствовала себя поездом, несущимся на огромной скорости, у которого вдруг… кончились рельсы. Стало не на что опираться.
Серега бросился догонять. И вот какая картина мира, выраженная дорожной навигацией, была перед его глазами. Ну, может, «Осторожно, туман-неопределенность», что для мужика хуже некуда.  Или «Уклон дороги-жизни в 45 градусов». «Разрулю, я ж мужик», - Серега-ас думал, что у него, как у мужика, преимущество в движении. Рассуждал преследователь примерно так:
- Ну зачем? Зачем она (жена1, Ирина – прим. Авт.) всё испортила? Всё ж утряслось-устоялось. Все ж были довольны, всем хватало его и его денег. Да каждый второй мужик имеет семью на стороне. Любовницы – это по первости. По неопытности. Не та степень крутизны что ли. Пока она тебе не скажет:
- Я беременна. Хочу ребёнка.
Ну ты ж не изверг, пусть родит, успокоится. А задумываться всегда некогда – дела. Был один беличий круг. Стал другой – большего диаметра. Я путёвый и правильный.  А где первый – там второй, перерывчик небольшой.  Анжелка (жена №2) объявила о второй беременности. Ну шутила Анжелка что-то про «энергосберегающие технологии», мол, душу он оставляет там, где жена1. Ну да что теперь заморачиваться? Он же ночевать приходил к Иринке.
Это не спорт, где дисквалифицируют за заступ, и не церковь, дорогая.  Это – жизнь!  Все так живут.
Детей познакомил случайно. Гулял с одними - вышел на других. Самая младшая крикнула «папа».  Не говорил Ирке, потому что… Потому что любил ее, дуру, жалел.
Серегу тормознули гаишники.
Иринка ночевала в гостинице. Сын прислал смску: «Мама, мы тебя ждем!». Ответ был такой: «Я не вернусь, пока там отец.»
Утром получила сообщение:
«Отец не вернется. Приезжай».
Ей казалось, что она знает его до дна. Ну да, ходок, но он всегда говорил примирительное: «Да я даже имен их не помню…»
Иринка вспоминала: пуд соли съели, начинали с щепотки денег, в дом купили разделочную доску-первая покупка в семью, она до сих пор ее хранит. А потом… рука об руку дошли до сети ресторанов. Про них говорили: дом-полная чаша. И прислугу Иринка не хотела: все сама-сама. И дети накормлены, и мужу подмога.

Иринка жила теперь без сердца и чувств, они, если вы помните, улетели в форточку. Живой труп. Мумия. 
- Ты взял и слил нашу жизнь в унитаз! – сказала она на его попытку помириться.
- Давай как раньше, будто ты этого не знаешь, - по-деловому предложил Серега.
- Ты мне хочешь устроить анестезию?
Выходит, 20 лет – это было не счастье, а наркоз. Во главе операционного стола – хирург высшей квалификационной категории Сергей, он же мастер вивисекции. Перебинтует – и заживём хорошо. Как в сказке. Не стоните, больная. Надо потерпеть, хлороформа мало, на всех не хватает.
Про ту, другую, жену 2, Иринке было даже страшно думать. Подруга Валька предположила, что та, вторая, скорее всего, молодая стерва, через ширинку у Сереги квартиру с машиной вытащила.
Но двое детей по залёту не получаются.  Значит, он ее, вторую, любил? Любит?!
Тогда всё, что было у Иринки – неправда? Это был наркоз, а она называла его счастьем и семьей. Как? Как он мог существовать параллельно? Как мог не сказать ей, а повесить такой груз на плечи детей? И как это она, дура, божья корова, не заметила? И главное, как научиться теперь жить с этой правдой? 
- И чего ты в итоге добилась? – округлила горе в краткую формулу другая подружка. – Ну ушёл он – тебе легче стало? Осчастливила другую дуру…

Вот такую историю пунктиром мне рассказала одна приятельница. И попросила написать в блог. Я задавала ей кучу уточняющих вопросов, но она могла ответить только на ту часть, что касалась Ирины.
- Ты хочешь, чтобы я Сереге позвонила и спросила «Хули ты, козел, обидел мою подругу? И расскажи-ка, дружочек, о мотивах своих поступков? Я этого козла могу только серпом по яйцам…
У меня к вам, уважаемые френды, вопросы. Считаете ли вы эту историю жизненной? Встречал ли вы мужчин, живущих на две семьи? Зачем это им надо? Чем руководствуется мужчина, когда говорит детям о другой семье. Как Иринку вытащить из депрессии? Ирина, ее подруга и я ждем ваших советов.