Сколько не читал об этой крепости, так и не возникло у меня чувство глубокого удовлетворения. Википедия так вообще утверждает, что крепость Копорье построили «немецкие рыцари Ливонского ордена» - так интеллектуалы, получившие образование по художественным фильмам называют «Ливонское ландмайстерство тевтонского ордена» т.е., говоря по-русски, - Тевтонский Орден.
Что характерно, при этом Википедия ссылается на церковное Житие Невского, (выдаваемое по незнанию за летописное свидетельство), в котором, кстати, про Орден нет ни слова. Зато, в качестве строителей, упоминается родственная вожанам чудь, т.е. эстонцы.
Так как же было на самом деле? Кто построил крепость и когда, и при каких обстоятельствах? А дело было так: Новгород стал данником Орды, а великим князем стал ордынский ставленник Ярослав Всеволодович, навязавший новгородцам в качестве князя своего старшего сына Александра. Вожане, не забившие страшный голод 1214 г., организованный Ярославом для того чтобы стать новгородским князем, решили вновь просить помощи у своих братьев эстов (чуди). За что летописец и назвал их «переветниками». Эсты, к тому времени, глядя на печальный пример вожан и на основе личного опыта общения с Ярославом Всеволодовичем, из двух зол выбрали меньшее и признали власть Риги, став подданными Ливонской конфедерации (за исключением тех кто был порабощен датчанами). Ливонцы своим союзникам оказывали помощь, строя для них каменные укрепления, для отражения нападения врагов – сами аборигены этого не умели, не обладая необходимыми навыками и технологиями.
На просьбу вожан ливонцы (скорее всего не Орден, а Рига) откликнулись и на скорую руку что-то слепили (1240 г.). На постройку серьезной фортеции у них не было ни средств, ни времени. Не удивительно, что уже на следующий год новгородцы с союзниками в лице единокровных вожанам ижор и корелов крепостицу разрушили.
И вот ведь что характерно - до этого момента русским не удавалось взять приступом ни одного ливонского укрепления (следующая удачная попытка случиться только через 60 лет, а в промежутке они успели облажаться, по меньшей мере, еще два раза: под Дерптом и Роковором). О чем это говорит?
Во-первых, о том это была не крепость, а пародия на крепость, защите которой не помог даже чрезвычайно удобный рельеф местности.
Во-вторых, о том, что в Копорье не было ливонского гарнизона, который бы мог организовать достойный отпор супостатам, а вожане предпочли капитулировать на милость победителя, видимо, рассчитывая что от жестокой расправы их спасут братья финно-угоры.
Столетия спустя, Тевтонцы приписали постройку копорской крепости себе, но веры этому нет. Дело в том, что задача хронистов - оправдать права Ордена на присвоенные им ливонские земли, которые исторически меченосцы (и, следовательно, наследовавшие им тевтонцы) получили от Риги в лен за вассальную службу.
Интересно, что построенную ливонцами крепость новгородцы разрушили, а не стали использовать по назначению. Почему? Потому что Новгороду тут ни кто не угрожал, а защита данников вожан от нападений эстов и финских племен, которые те совершали в отместку за новгородские походы, в планы новгородцев не входили. Тем более, что вожане могли ее использовать, если бы вновь захотели скинуть тяжкое бремя ордыно-новгородского господства.
Но скальный мыс, окруженный глубоким оврагом, был настолько прекрасным местом для строительства крепости, что очередной новгородский князь – Дмитрий Александрович спустя сорок лет решил построить тут для себя убежище. Новгородцам это не понравилось: как князя оттуда выковыривать если что? Уже на следующий год новгородцы не поленились и крепость срыли (1281 г.). Но в скорее (1293 г.) таки построили заново как один из форпостов против шведов, которые, пытаясь перекрыть пути для карело-новгородских набегов, стали закрепляться на восточных берегах финского залива.
То, что мы сейчас видим в Копорье, это перестроенная после насильственного присоединения к Москве бывшая новгородская крепость, приспособленная новыми хозяевами к использованию артиллерии.
[320x240]
Исключительная особенность Копорья по сравнению с другими памятниками отечественного фортификационного искусства в ее расположении. Как я уже говорил, крепость стоит на небольшом скальном утесе столообразной формы в центре глубокого оврага, образованного струящейся по его дну рекой Копоркой. Стены крепости, по сути, -продолжение скальных стен, а ее башни не поднимаются вверх над склонами утеса, а, наоборот, опускаются к его подножью. На практике это означает, что вход в башню находится на ее верху, а для того чтобы попасть на нижний ярус нужно спуститься с верху вниз. Из-за этого создается впечатление, что крепость опутана сетью подземных коммуникаций.
[180x240]
Другая интересная особенность крепости в том, что в нее ведет только один вход. И он проходит не как обычно через башенные ворота или захаб, а представляет собой достаточно длинный изгибающийся коридор, пробитый в толще скалы, который выводит во внутрь крепости - на плоскую площадку на вершине утеса, которую собственно и окружают крепостные станы и башни.
Ворота в крепость охраняют две башни, в которые можно пройти через мост, ранее, видимо, подъемный, сейчас построенный в камне.
[320x240]
В заключение отмечу, с развитием артиллерии природные достоинства места, где построена крепость, обратились в роковой недостаток. Дело в том, что один из краев оврага возвышается до уровня утеса, на котором стоит крепость, при чем та ее часть, которая в силу труднодоступности для приступа была наименее защищена: все крепостные башни обращены в другую сторону. Артиллерия, размещенная там, может практически безнаказанно вести прямой наводкой огонь прямо по крепостному двору. Что и произошло в ходе Северной войны, когда оказалось достаточно пяти пушек, которые вели обстрел несколько часов, чтобы крепость пала. Такие вот дела.