44. Меланхолия

 

Раздался стук в дверь. Идти открывать никто не хотел. Тим и Генрих скалили на нас зубы за видеосъемку, а Улли потирал затылок и глаза спросонок. Первым приподнялся Дин, дошел до тумбочки, открыл бутылку с водой и присосался к ней.

- Я тоже хочу, - проскулила я.

Он, не отрываясь, бросил мне вторую. «Ура! Живительная влага!»

- Ну, коли малявка сегодня на раздаче, подкинь и нам! – буркнул Тим.

Солист скорчил презренную физиономию и пульнул в гитаристов ещё одной тарой. На этом запас закончился, а ко мне потянулась рука Ульриха. Он смотрел таким умоляющим и изможденным взглядом, что я сжалилась над ним и напоила, как ребенка, из своей бутылки.

Тем временем в дверь продолжали стучать, но никто из нас в её направлении не двигался, так как не двигался вообще ни в каком направлении. Вскоре всё стихло, в дверь вставили карточку, и она распахнулась. На пороге стоял Майер и горничная, открывшая ему. Продюсер выглядел ничуть не лучше, чем любой из присутствующих. Он проследовал в центр комнаты и показался нам страшнее самого черта: так помят и лохмат. В руках у него была пачка газет, он бросил каждому по экземпляру и расплылся в умиротворенной улыбке:

- Читайте, пьянчуги малолетние, поклонники групповухи, если в состоянии складывать буквы в слова.

Дин уставился в текст, проморгался и осевшим голосом огласил:

- Вчера в мюнхенском клубе «Карбон» состоялась презентация нового альбома глэм-рок группы «Adrenalin». Так, стоп, а мы разве глэм-рок играем?

- Не отвлекайся! – в нетерпении зяпнули на него остальные.

- На чем я там остановился? А, на «Адреналине»…

- Не «на», а «с», - уточнил Улли.

- Это из другой оперы, - укоризненно произнес Генри.

- Клуб «Опера» это вообще в Москве, - рассмеялась я.

- Не путайте его, он без вас запутается, - прервал тираду Тим.

Дин водил пальцем по газете, выискивая нужную строку:

- Диск под странным, не совсем соответствующим содержанию, названием «Меланхолия» приятно удивил. По сравнению с предыдущими альбомами значительно улучшился звук…

- Ещё бы! – вскрикнул Майер. – Мы же его в Лондоне делали!

- … также тексты стали менее депрессивными, хотя общее ощущение некой оторванности от реальности всё же остаётся, - продолжал читать солист. – В целом, в отличие от «Громче» и «Комнаты 465», «Меланхолию» я добавлю в список воспроизведения своего плеера. Патрик Кински.

На минутку мы все замолчали, осмысливая услышанное, а затем радостно закричали, вскинув руки к небу:

- Победа!!!  

 

Действительно, если такой серьезный критик, как Кински, написал положительный отзыв, то ребята сделали серьезный шаг вперед в музыкальном плане. И это было только началом. Сотни газет и журналов по всему миру день за днем пестрели заметками о новом альбоме, и, судя по всему, «Адреналин» перестали воспринимать, как группу исключительно для подростков. Графики продаж радовали менеджмент несказанно. Даже затрудняюсь представить, сколько средств упало на счет Биг Босса, если динькин пополнялся на кругленькую сумму каждый час. Да что там говорить, мне такие деньги даже во сне не снились. Хотя честно признаюсь, что количество нулей в его гонораре волновало меня меньше всего.     

На две недели ребята закрылись в нашей гамбургской квартире-студии, репетируя предстоящий тур. Может, кто-то и свихнулся бы оттого, что в течение целого дня по его ушам ездят одними и теми же песнями сомнительного содержания в надрывном исполнении, но только не я. Я обожаю голос Дина, я могу слушать его круглосуточно: когда он поет, говорит, шепчет, бормочет, кричит, возмущается. Я тащусь от звуков гитар Тима и Генриха и барабанной установки Ульриха. А когда Шульц-старший достал клавиши, я вообще тихонько сидела в уголочке, открыв рот, и заворожено внимала каждому звуку.

…

 

Когда Дин впервые увидел новую сцену, собранную на одной из спортивных арен для двухдневной репетиции, он сначала обомлел, потом забрался по ступенькам повыше и расположился в своей любимой позе - «расставлю ноги так широко, как только смогу».

- Всё, конечно, шикарно, но я не уверен, что не запутаюсь во всех этих подъемах, спусках, возвышениях и ответвлениях.

- Дин, давай я тебе начерчу подробный план местности с этими баррикадами и обозначу пунсонами Тима, Ульриха и Генриха, а крестиками по периметру – охранников, - предложила я, домысливая, что крестики как ежи, останавливавшие немецкие танки в 1943 году. Хотя, мне показалось, что некоторые немецкие фанатки хлестче всяких танков могут прорвать оборону Шульцев и К.

Мы дружно посмеялись.

…

 

- Диня, мне надо на пару-тройку дней съездить в Россию, - я теребила волосы болтающего ногами солиста, сидящего на краю сцены после первого прогона.

- Зачем это? – возмутился он.

- У моей мамы День Рождения, плюс необходимо забрать кое-какие документы.

- Даже не знаю, что сказать, - он потерся носом о моё ухо. – Мне грустно, - он сделался обиженным и беззащитным маленьким мальчиком.

- Мне тоже не хочется с тобой расставаться даже на время…

- Может, подождем до паузы в расписании и съездим вместе? - воодушевленно предложил Дин.

- Не думаю, что после последнего твоего визита в Москву тебе следует в ближайшее время там появляться. Начнутся вопросы о бутике одежды под маркой «Dean Schulz», а где он?

- Поеду инкогнито, - он махнул рукой в сторону и закатил глаза так, как будто это самая гениальная идея в его жизни.

- Знаю я твоё «инкогнито», где-нибудь да засветишься, как всегда!

Дин, не моргая, посмотрел мне в глаза, я выказала своё полнейшее недоумение по поводу его взгляда и даже пожала плечами, он успокоился.

 - Слушай, а когда ты к моей маме насчет платья заедешь? – сменил он тему. - Я ей звонил, мы всё обсудили, она тебя ждет.

- Эскизы у меня готовы, так что можно сегодня, а на завтрашнее утро я забронирую авиабилет.

- Геля, ты решила меня на ночь одного кинуть?!

- А что такого? – будто бы не понимая, поинтересовалась я.

- Я хочу секса, - мурлыкнул он.

- Ну, если разобраться, Динни, то мы с тобой его всё время хотим…

- О, да-а-а… - вожделенно прорычал Шульц.

- Но дел-то по горло… Ну давай по-быстрому, пока все ещё тут и дома никого, а потом я сразу уеду.

Мы синхронно облизнулись и, спрыгнув с краешка сцены, метнулись к выходу. До дома мы так и не добрались, припарковавшись в безлюдном переулке и рискуя в очередной раз найти приключения на свои тощие задницы, предались плотским утехам прямо в нашем BMW…

 

- Я хочу… доставлять тебе удовольствие… как можно дольше… - задыхаясь, просипел Дин. – Но у нас вечная спешка… Всё слишком быстро кончается… и я после этого слабею…

- Нет, любимый, всё хорошо… - впиваюсь в его губы. «Пей меня, мою силу, мою энергию, мою любовь»… – Это не быстро… Мы тут уже минут двадцать… Но если ты хочешь дольше, - шепчу ему в самое ухо, - давай попробуем остановиться сразу после твоего оргазма…

- Это невозможно, - он тяжело вздохнул. – Я не смогу удержать сперму внутри.

- Сможешь. Я верю, что у нас получится. Есть некоторые способы механического воздействия, но если тебе будет некомфортно или больно, мы прекратим такие попытки.

- Хорошо, я согласен. Это даже интересно. Давай прямо сейчас… точнее - через несколько минут, - смутился он, бросая взгляд на свою поникшую штучку.

- Нет, уже не сегодня, - пытаюсь разговорами отвлечь его от этих мыслей. – Мне, правда, пора ехать. Ты же не хочешь, чтобы за рулем авто по пути к твоим родителям был полусонный Михаэль?

- Не хочу, и сам отвезу своё сокровище.   

- Не надо, котёнок, - продолжаю зацеловывать его прекрасное тело – лицо, плечи, грудь. – Выспись, как следует, наберись сил; завтра ещё одна репетиция; послезавтра – интервью на телевидении. Время пролетит незаметно, а в ночь с 18 на 19 марта я появлюсь снова.

- Night Angel вернется ко мне темной нежной ночью и укутает меня своим крылом, - Дин закрыл глаза, запрокинув голову, легкая улыбка обнажила несимметричные зубки мальчика.

- Без тебя это были бы не крылья, а жалкие рудименты.

…

 

«Четыре часа утра. С одной стороны, так приятно быть дома, снова увидеть всех своих родных; с другой – самого близкого для меня человека сейчас нет рядом. Где ты, Дин? Что ты делаешь? В Германии два ночи. Наверное, ты спишь. Прошёл всего день. Я побывала у твоей мамы, мы обсудили моё подвенечное платье. Она очень огорчилась, что на нашей с тобой свадьбе никого из наших родственников не будет, кроме Тима. Но потом она согласилась, что иначе нельзя. Она у тебя понимающая… Хотя моя тоже, она только ворчит много, но это наносное… Смотри, Дин, растущая луна. Она прекрасна».

«Ты её видишь, я её вижу. Мы связаны, Геля, ты чувствуешь?»

«Да. Значит, ты не спишь?»

«Не сплю».

- Гелька, ты чего тут полуночничаешь? – окликнула меня мама, заметив мой силуэт у окна, теребящий подвеску-сердечко на шее.

- Скучаю.

- Сильно тебя засосало…

- Не то слово. Я так страдаю без него. Я здесь, но я одновременно и там.

- Так позвони ему. Хотя, что я говорю, на дворе же ночь, - сказала мама, выпивая стакан воды в полумраке кухни.

Я в нерешительности уставилась на свой мобильный телефон, гадая «позвонить - не позвонить». Он тут же завибрировал. «Боже, Дин!»

- Малыш, привет! – моей радости нет предела; сердце вырывается из груди, берет себе билет до луны и обратно, отскакивает, ударившись о её поверхность, и слёту оказывается внутри у Дина, пылает там, согревает его.

- Привет, я тебя не разбудил, любовь моя? – я не успела заметить, что его сердце уже бьется внутри меня, перехватывая моё дыхание; оно такое огромное, что ему даже тесно.

- Нет, я тут на луну любовалась…

- Я тоже. Так у нас с тобой телепатия, так что ли получается?

- Получается, что так… Мы с твоей мамой…

- Так ты уже говорила.

- Ну да, точно, про твою я тебе рассказала мысленно, - я усмехнулась. – А ещё мы тут отмечали День Рождения моей.

- Передавай ей от меня поздравления.

- Мам, Дин тебя тоже поздравляет.

- Спасибо, привет ему, - отозвалась мать уже откуда-то из коридора.

- Тебе от нее привет.

- А что это вы все не спите?

- А сам чего не спишь?

- Тоска заела. Вою, как волк, на луну.

- Знаю. Я тоже.

- Скоро приедешь?

- Сегодня вечером. Рейс из Москвы в девять.

- Жду с нетерпением нашей встречи.

- Обнимаю и целую тебя.

- Провожу языком по твоим губам, ныряю внутрь.

- Отвечаю.

Немного поиграв в ролевую игру по телефону, мы пожелали друг другу «спокойной ночи» и отключились, обеспечив себе километровые счета за мобильную связь.

 

- Вы так громко чирикаете, что спать просто невозможно, - бухтела мать. – У Дина такой писклявый голос. У него хоть агрегат то твердый? Или, может, у вас чисто платонические отношения? - язвительно заметила она.

- У нас не просто отношения, у нас - любовь. Этим словом последнее время стали часто называть просто секс, но у нас что-то за гранью страсти и влечения. Всё это есть, и оно очень сильно, но появилось и нечто иное – то, что я не могу объяснить словами. Я не понимаю, как мы могли быть врозь. Нет, неверно говорю. Мы как будто всегда были вместе и лишь на какое-то время – худшее для нас (с рождения до нашей встречи) – расставались. 

- Да-а-а  у-у-уж, - мама растягивала междометия. – Может, ещё и замуж за него выйдешь?

- Ты только никому не говори, - я по привычке перешла на шепот. – Он сделал мне предложение, - я показала ей кольцо с черным бриллиантом, сияющее на моем пальце. Она внимательно его рассматривала. – В конце марта мы тайно обвенчаемся.

- И в ЗАГСе зарегистрируете брак?

- Нет, только в церкви.

- Вот он, скотина, тебе мозги пудрит! Этот брак будет недействителен.

- Не смей его обзывать, слышишь! – я как с цепи сорвалась.

- Ну да, Динни - свет в окошке! Он же тебе в младшие братья годится. Одумайся!

Я вдохнула – выдохнула.

«Дин, что же делать?»

«Верить моим и своим чувствам».

«Я верю в нас».

- Похоже, что я напрасно приехала. Надо было выслать тебе подарок почтой и поздравить по телефону, а не слушать всё это, - уже спокойным тоном ответила я.

- Мне не нужны твои подарки. Мне нужна ты сама. Я просто волнуюсь за тебя. Этот малец вскружил тебе голову, ты не отдаешь себе отчета в том, что творишь.

- Может я и сумасшедшая, но мне это очень нравится.

- Ну, дай Бог, чтобы у вас всё по правде было. Эти артисты такие ветреные, а про него вообще такие вещи говорят… И что с бандитами он связан, и…

- Мало ли, что говорят, - перебила её я, пытаясь сдержать эмоции, нахлынувшие при воспоминаниях о подвале. – Если всему верить, мозг закипит.

- Я просто боюсь за тебя.

- Всё будет хорошо. С ним не страшно. Он только на вид хрупкий, у него огромная внутренняя сила. Иногда мне кажется, что он может убить взглядом или мыслью.

- Прям как ты, - она обняла меня. - Береги себя, ладно?

- Ладно.

…

45. Тайна  на двоих

 

Я не стала звонить Дину, когда мой самолет приземлился в аэропорту Гамбурга. Я сообразила, что он не усёк, что я ему говорила время вылета по Москве, и ждет меня на пару часов позже. Дверь в квартиру я открыла своими ключами. Мне навстречу кинулась Стейси - йоркшир Дина, она не залаяла, а только радостно виляла хвостом. Я потрепала её загривок, а сама постаралась двигаться бесшумно, как кошка. Но разве можно провести человека, всё существо которого настроено с тобой на одну волну?!

- Ангелина? – послышался его голос из комнаты.

«Господи, эта интонация. Как же я по ней скучала!» Между нами тоненькая гипсокартонная стена, но я уже вижу, как он сидит на кровати, поджав одну ногу и вытянув вперед другую.

Я замираю у самой двери и, затаив дыхание, выжидаю. Моё сердцебиение меня не выдаст, так как у Дина бухтит телевизор. Но он нажимает на кнопку выключения, не имеет больше смысла скрываться, и я заглядываю внутрь.

- Ну, здравствуй, малыш.

Он вскакивает с постели и опрометью кидается в мои объятия.

- Ну, наконец-то ты здесь, - почти кричит он  и крепко стискивает меня в своих руках.

 «Твои глаза, твой голос, твой запах, твой вкус, твои ласки. Мне этого так не хватало. Какой же ты внезапный. Целуешь сумбурно, не выбирая мест». Мы быстро избавились от одежды и очутились на краю кровати. Дин пылал страстью, надо было срочно его остудить.

- Мы же договорились не торопиться сегодня или концепция изменилась?

- Нет, уговор в силе, но так трудно удержаться.

- Никто не обещал, что будет легко, - прохладно дую на разбухающий на глазах член. - Но ты же не обыкновенный парень.

«Ты принимаешь установленные условия игры и начинаешь медленно ласкать меня: сначала лицо, шею, плечи, ключицы. Затем спускаешься всё ниже, увлажняя каждый миллиметр моего тела. Прерываешься и целуешь мою ногу по всей длине: от лодыжки, до бедра. О, Дин, ты блокируешь мой мозг. Я так хочу тебя! Прошу тебя медлить, но не могу сдержаться сама. Хватаю тебя за худенькие плечи, побуждаю тебя сесть на твою очаровательную попу. Какая же у тебя великолепная эрекция. Играю с твоим пенисом, ты рычишь и закрываешь глаза. Скулишь. Подаешься вперед. Не дай Бог, ты кончишь прямо мне в руки! Тогда всё насмарку, придется снова ждать. Отвлекаю тебя на поцелуй в припухшие губы. Открываешь глаза. Сколько в них любви и эротики! Нет, не эротики, а уже именно секса! Как же ты прекрасен! Ты чувствуешь моё нетерпение, но ты - лидер, ты хочешь порулить. Ты соскальзываешь на пол, встаешь на колени, оставляя меня сидеть на самом краю. Я дергаюсь тебе навстречу. Ты понимаешь, что пора войти, но делаешь это так медленно, что заставляешь меня громко простонать. Не торопишься: вводишь поглубже и возвращаешься ко входу. Неожиданно совершаешь сильный толчок. Вскрикиваю. Ты переходишь к пяти-шести неглубоким быстрым фрикциям, чередуя их с одной глубокой. Первый пик моего удовольствия достигнут».

- Ди-и-ин, мне так хорошо, так сладко. Хочу ещё, - моя интонация надрывная.

«Ты ударяешь то влево, то вправо, то вверх, то вниз; то скользишь, то вкручиваешь, то неистово бьешься. Новый оргазм ещё мощнее. Меня пронизывает электричеством в твоих руках. Вдруг ты замираешь, стонешь, дрожишь, часто и поверхностно дышишь. Твой член сильно вибрирует у меня внутри, еще чуть-чуть и он изольется». 

- Я почти, помоги мне, - выкрикиваешь изменившимся голосом.

«Перестаю двигаться синхронно с тобой, пробираюсь одной рукой к твоей мошонке и сильно оттягиваю её вниз, а другой обхватываю твою шею, наклоняя твою голову вперед».

- Дин, смотри мне в глаза, думай только обо мне.

«Ты слушаешься. Тебе было больно, но ты не подал виду. Твои карие очи так блестят в темноте, что, кажется, освещают всё вокруг. Я глажу тебя по спине: от поясницы, вдоль позвоночника, к шее и затылку. Ты делаешь то же самое с моим телом. Тебе всё ещё очень трудно сдерживаться».

- Дыши глубже. Дыши, как я, - мой нос в миллиметре от твоего уха, я глубоко вдыхаю, жду, пока ты повторишь, и выдыхаю. Теперь у нас одно дыхание на двоих.

«Эякуляция не произошла, эрекция не исчезла, только слегка ослабла. Поверить не могу! Неужели разговоры о том, что у мужчины возможен оргазм без выброса семени, не сказки?!»

- Диня – ты умница! У тебя получилось!

- Я для тебя стараюсь. Скажи, тебе хоть это приятно?

«Где же твой знаменитый эгоизм?»

- Да, мне необыкновенно. Ты восхитителен.

«Ты расплываешься в улыбке, наполненной добротой и любовью. Серебряные кулоны на наших шеях сцепились намертво».

- Милый, что я могу ещё для тебя сделать, что бы ты был счастлив?

- Я и так счастлив.

«Я крепко обнимаю тебя ногами. Твои нежные руки продолжают прогуливаться по моему телу. Наши губы смыкаются, наш поцелуй кажется бесконечно долгим. Или, может быть, я теряю счет времени, потому что в моей голове крутится что-то теплое, поднявшееся снизу, пришедшее из глубины тела. Мне думается, что я отдала тебе всё, что сейчас рухну без сил, но нет, твоя энергия через язык возвращается ко мне, и мы с тобой снова в равновесии. Тебе кажется, что я немного подостыла и ты спрашиваешь»:

- Продолжим?

- Да.

«Оргазмы следуют один за другим. Каждый следующий сильнее предыдущего, потому что он, как волна, не разбивается о берег, а подхватывается следующей, более мощной волной наслаждения и уносит всё выше и выше. Сокращаются мышцы всего тела, всюду покалывание и пощипывание. Ты не отрываешь от меня какого-то очумевшего взгляда. Ты не можешь поверить в то, что это происходит на самом деле. Ты с упоением поглощаешь каждый мой протяжный стон и каждый громкий вскрик. Где только ни побывали твои руки, они сводят меня с ума. Дин, только бы это никогда не кончалось. Ты весь дрожишь, твое тело такое влажное. Ты резко напрягаешься, хрипишь, впиваясь в меня пальцами, и пытаешься уравновесить дыхание».

Больше мыслей в голове не было. После того как Дину снова удалось остановиться в последний момент, всё наше поведение перешло в разряд чувств и инстинктов. Мы дарили друг другу свою бесконечную любовь, и она возвращалась к нам в троекратном объеме. Мы продолжали, меняя позы, а силы не убывали, они прибавлялись…

У меня все тело зазвенело миллионами маленьких колокольчиков, а перед глазами встали картины невиданной красоты: яркие многоцветные звезды, планеты и галактики проплывали на фоне самого прекрасного и ценного, что есть для меня во всей Вселенной, - на фоне Дина. Я почти перестала осознавать, где он, а где я; мы просто растворились друг в друге и стали единым целым.

Чувство всепоглощающей любви к моему сладкому мальчику и странные видения заставили меня не обратить внимания на тот момент, когда его стержень покинул мою пещерку. Я более-менее пришла в себя, когда он уже уложил нас обоих на подушки.

- Диня, извини за глупый вопрос: ты кончил? Я как-то упустила это… -  мне было немного стыдно, но любопытство взяло верх.

- Нет, но я полностью удовлетворен. Я только боюсь, что это будет вредно для моего организма.

- Что ты, милый! Секс без эякуляции - не вредно. Просто нужно массаж сделать.

Я протянула руки и помассировала его половые органы, промежность и кости тазовой области позвоночника. Он принялся ласкаться и нашептывать мне нежности. Это так ново: он хочет объятий и поцелуев после секса и совсем не хочет спать после тяжелого напряженного дня. «Отпад! Мы стали мультиоргазменной парой!»

- Знаешь, любимый, мне в конце такие странные вещи померещились.

- Стоп! Ты тоже это видела? – его глаза удивленно смотрели на меня.

- Как? И ты?

- Я думал, что у меня глюки. Там были звезды. Я такой красоты никогда себе и не представлял. Как думаешь, что это?

- Я думаю, что произошла какая-то трансформация нашего сознания. Подобные вещи снились Циолковскому, - «о чем я ему говорю? Он же - волшебник-недоучка. Ну да надо же когда-то начинать…» - А точнее, он их видел, не закрывая глаз, - наяву. Он мечтал показать великолепие далёких галактик остальным людям и потому работал в области исследований и усовершенствования технологий для познания космоса. Когда намного поздней люди создали мощные телескопы, позволившие им заглянуть в отдаленные уголки Вселенной, они поняли, что тамошние миры выглядят именно так, как описал их Циолковский.

Дин открывал рот всё шире, а глаза его, подобно планетам, столкнувшимся с кометами, пытались сойти с орбит. Он вовремя опомнился:

- Я всегда интуитивно полагал, что интеллект – самая сексуальная часть тела, но не думал, что до такой степени!

«Мне обижаться?»

- Нет-нет, это не в переносном смысле, а в прямом. Кому-то покажется странным, что ум может возбуждать, но этот кто-то, готов поспорить, никогда не испытывал ничего из того, что сегодня открылось нам. Я в таком благоговейном восторге.

- Мне кажется, что такие ощущения доступны очень немногим. Это как тайна, как откровение, подарок огромной Вселенной двум маленьким влюбленным существам.

- Точно. Потрясающее состояние. Полет, блаженство, экстаз. Ничего подобного со мной прежде не было. Я по-настоящему счастлив.

У нас была, наверное, ещё тысяча поцелуев прежде, чем мы уснули. Моя энергия перетекала в него, его – в меня. А наутро мы были бодры и веселы, как никогда. С этой необыкновенной ночи жизнь стала казаться ярче, на сон у нас оставалось всё меньше времени, но и уставать мы почти перестали. Секс превратился для нас в настоящее физическое, эмоциональное и духовное единение.