- Куда ты хочешь сейчас идти? – спросила у меня Лена, когда мы отошли от перекрёстка на сто метров. - У нас же с тобой, - и я посмотрел на свои часы, - осталось ровно пятьдесят минут. Поднимемся до кольца троллейбуса и обратно. Куда ещё можно сходить за такой промежуток времени, а после смотрин, времени вообще не останется, надо будет ехать к Бороде. - Да, ты прав, - ответила мне Лена, и, ухватившись покрепче за мою талию, уже без вопросов пошла туда, куда я запланировал идти. Перед дверью её квартиры мы были за несколько минут. Лена молча, стояла рядом со мной и рассказывала мне о своих подругах, одна живёт рядом, прямо на этой же площадке, а вторая, в центре города за магазином «Абсолют». - Лена, я тебя люблю! – наклонившись, сказал я своей девушке прямо в ухо. - Ещё! – требовательно попросила она меня. - Я очень, очень, очень тебя люблю! - Ещё! Ещё! Ещё! - Люблю! Люблю! Люблю! Одну тебя больше всех на свете люблю! – шептал я девушке на ухо. - Второе ушко тоже хочет это услышать! – так же тихо ответила мне Лена. - Люблю, люблю, люблю, тебя лишь только одну! – повторял я ей одно «люблю» несколько раз и на второе её ушко. - А теперь поцелуй меня. Мы вдвоём сомкнули наши губы в поцелуе. - Эй, я долгу буду вас ждать? – неожиданно рядом раздался несколько знакомый мне голос. Рядом с нами, в метре от нас, в проёме двери стояла Ленкина мама. Она смотрела на нас обоих и улыбалась нам обоим. Лена смущённо отпрянула от меня, и подалась к маме, и поцеловав её в щёку, проскользнула мимо неё в прихожую, меня же мама просто радушно пропустила, отступив шаг назад. - Разувайтесь прямо здесь, и поставьте ваши туфли вот сюда на эту полку, теперь это место будет за вашей обувью. У нас чисто, всюду постелены ковры, и каждую субботу мы делаем генеральные уборки. Снял туфли и поставил их на указанное место. Эта прихожая была метров шесть в длину. Слева у стенки с самого низа до потолка стояли несколько настенных шкафов с книгами, и все закрыты раздвижными стёклами. Я ранее уже бывал в этой квартире с конца мая, по июнь включительно, и уже подробно ознакомился с содержимым этих полок. В основном на этих полках стояли книги различных иностранных авторов: французов, немцев, англичан, итальянцев, испанцев… В этой семье больше всех языков знает бабушка Алиса, мама маму Лены, тридцать четыре языка! Естественно, моя тёща знает полностью все европейские языки. Её муж, Василий Иванович то же знал не меньше своей жены языков, этому способствовала мама, как мне уже рассказала Лена. Они постоянно, ежедневно практикуют в разговорах между собой. Лена уже знает в совершенстве: английский, французский, немецкий, и польский языки, не говоря об отличном знании родного украинского и русского языков. Мама сняла своё красное платье, и переоделась к нашему приходу в другое на менее совершенно-красивое платье бело-жёлтого фона, и в складках покроя с множеством красных, синих, розовых и зелёных цветов, и аккуратный вырез на груди, который показывал мне мамины полные груди. Василий Иванович вышел мне на встречу, пожал мне мою руку, и представился, в ответ я назвал ему своё имя. Стол был уже накрыт. Интересно, у них вся посуда из чистого фарфора, и из настоящего хрусталя бокалы, фужеры, и даже маленькие стопочки. Все кастрюли, которые стояли на столе, были накрыты крышками, а в центре стола красовался красивый, причудливых граней графинчик с вишнёвого цвета в ней жидкостью. Запотевшая бутылка водки, бутылка коньяка, и бутылка какого-то вина. И несколько бутылок с ситро, боржоми и просто минерально-газированной водой. Мне сходу пригласили присесть к столу. Стол и стулья, как и вся мебель в этой комнате была изготовлена из тёмного дерева, с тёмно-коричневым цветом, с заметной примесью тёмно-красного цветов. Ножки стола и стульев были изготовлены из витых узоров, и обивка, и сиденья и спинки на стульях, обиты хорошей тканью с причудливыми узорами под старинный гобелен. С четырёх сторон по углам комнаты в больших кадках росли какие-то экзотические растения, с длинными, тёмно-зелёными листьями. Слева к балкону стояли красивые стеклянные шкафы со стеклянными внутри полками, на которых стояла эта, выставленная на столе посуда и хрусталь. Кроме посуды и хрусталя, на тех самых полках лежали причудливых форм вилки, ножи, различного назначения ложки и ещё много разных кухонных предметов старинного исполнения. Справа между большим кожаным диваном, и кадкой с растением, стоял такой же стеклянный шкаф, на полках которого были выставлены очень красивые тарелки с очень красивыми на них рисунками под старину, и в нижней части выставлены бутылки с водкой, коньяком, виски, и других известных брендов, горячительные напитки. Василий Иванович каждый раз привозил с собой из рейсов в качестве сувениров. Ещё было несколько резных стоек в виде колон. Между этими колоннами, и на всём остальном свободном пространстве, стояли уменьшенные стойки книжных шкафов. Над столом висела очень большая и красивая люстра с множеством лампочек в виде свечей, и над ними ещё маленькие лампочки в виде причудливых звёздочек, с множеством хрустальных сосулек, которые в своих гранях на горевшем над ними свету переливались различными причудливыми вспышками и лучиками. Подошвы моих ступней утопали в мягком, и приятном на ощупь, пушистом ковру, на котором были выведены немыслимые экзотические узоры, страны, в которой был изготовлен этот большой ковёр. Оставшееся свободное пространство, как на стенах, так и на потолке, занимали обои с очень красивыми узорами в большинстве с золотистыми окончаниями. Папа был одет в не менее красивый халат, чем та обстановка, в которой мы все вместе находились. Под его халатам была пижама, рубашка, и на шее повязан красивым красным платком. Такая домашняя одежда очень шла Василию Ивановичу. К столу мы сели с двух сторон: мама и папа слева, а я с Леной справа, я напротив мамы, а Лена напротив своего папы. Мы начали по-простому. Василий Иванович сразу спросил меня, что я буду пить? – и так как, я больше предпочитал иметь дело с коньяком, папа сразу же одобрил моё решение, а своей жене и дочке он из иной бутылки налил по бокалу вина. Мама тем временем всем из супницы налила ароматного борща. Меня это дело немного смущало и я ел очень аккуратно. Но Лена заметила моё некоторое напряжение, тихо сказала мне, чтобы я расслабился, и ел нормально, как уже к этому привык. На второе мама поставила новые чистые тарелки, наложила всем картофельное пюре, и в остальном попросила из мясных блюд выбирать на выбор, так как была и курица, и свиные рёбрышки, и котлеты по-киевски, нарезанная колбаса, салаты, сыр, солёные огурчики и аппетитное сало с прослойками. Мама и Лена ухаживали за нами обоими. Когда мы поели и второе, мама на десерт предложила мороженое в хрустальных вазочках, свежевыжатый апельсиновый сок в хрустальном стакане. Папа на прощание конца коньячной бутылки поразлил остаток коньячной ароматной жидкости. Мама же после бокала вина перешла к бабушкиной наливке. Лена успела выпить только один бокал лёгкого вина. Я уже знал свою Лену, она любит пить бутылочное пиво только из одной со мной бутылки, сама она целую бутылку пива никогда не пила, потому, что полную она всё равно не сможет осилить, а со мной это не заметно. Любит таранку, и так же сама не ест целую, а только те кусочки, которые я сам ей выбираю и подготавливаю, так называемые «лучшие кусочки». Может выпит вина или шампанского, но только в том случае, если я ей его налью. В этот раз она пила то, что мама ей налила в её бокал. Ни водку, ни коньяк, и другие горячительные напитки ничего подобное не пьёт. Но может, она как-то мне сказала, когда мы с ней были на крыше её дома, где мы вдвоём уже раз шесть загорали под лучами как восходящего, так и склоняющегося к закату солнышка, она мне сказала: - Я тебя так люблю, что дашь мне хоть что, всё выпью из твоих рук, даже если это будет яд. Только помни, мама тоже меня очень любит, и она никогда не простит тебе моей смерти! - Что ты Лена, как такое могло тебе прийти в твою голову. Мы очень любим друг друга, и я просто не смогу тебе причинить что-то подобное смерти. То был вечер любви и признания между нами. Первым, не вставая из-за стола, закурил сам Василий Иванович, тоже предложил сделать и мне. В моих карманах была одна новая начатая пачка болгарских сигарет «Opal», и серебряный портсигар, который мне подарил сам Борода. Когда он мне сделал этот шикарный подарок, я просто на тот момент спросил у него: - Коля, почему ты решил сделать мне такой шикарный подарок? - Я чувствую Коля к тебе какое-то внутри меня необъяснимое расположение. Просто нравишься ты мне, и это нечто даёт мне думать, что я могу тебе доверять и ты никогда меня не предашь. То уже был второй вечер, когда я с Бородой посидели с новой бутылочкой коньяка. С нами на тот момент была и его жена Натали. О Натали уже можно рассказать кое-что отдельно, но это будет немного ниже в других главах и уже не один раз. Раскрыв серебряный портсигар, я предложил этих сигарет с мундштуками и Василию Ивановичу, и рассказал ему о их происхождении. Под дымок от сигарет, мне предложили рассказать о себе. Ну чего греха таить, или мне что-то утаивать о себе? Борода уже всё знает, и я с ним уже приобрёл очень тесный контакт, и здесь, в этой, теперь уже новой моей семье, я рассказал так же всё без утайки, и так же о сегодняшнем с моей родной матерью инциденте. Моя тёща, когда выслушала весь мой рассказ обо мне и моей жизни пообещала мне помочь, и больше не беспокоиться на этот счёт, что скоро у меня всё наладится. В общей сложности мы за обеденным столом просидели около трёх часов, и после этого я с Леной, поехали на улицу Фрунзе в наш с ней новый дом. Между делом, когда мама сама вышла нас проводить к лифту, она попросила меня лично приехать к ней в гости во вторник, она хочет поговорить со мной один на один.

Лена ведь тоже присутствовала при моём последнем разговоре в субботу, когда мама перед лифтом сказала мне лично, что она меня ждёт во вторник после шестнадцати тридцати, когда она тоже приедет после работы. Самое удивительное, что произошло в моей семье на квартале Молодёжном, моя родная мать своё мнение обо мне поменяла в лучшую сторону. Правильно говориться – как бабка пошептала. Моя мать спокойно собралась, и в понедельник с утра укатила по своей путёвке отдыхать в Кисловодск, а меня оставила одного дома, и на пропитание дала мне три червонца. В принципе мне эти деньги и не были нужны. Нам выдавали в нашем доме, или сам Борода, или его хозяйка – Натали, некоторую сумму в кредит под наши будущие взносы. Пять рублей в день я всегда имел, и свободно мог на них существовать, а три червонца я сохранил, и отдал их матери, когда она приехала из Кисловодска домой. В этот день, во вторник, мы по графику с Леной были от посещения нашего дома. Лена, по указанию своей мамы поехала к их ней бабушке с ночёвкой, а я прямиком к своей тёще. У меня первоначально сложилось мнение, что она хочет о чём-то со мной серьёзно поговорить, быть может даже о моих взаимоотношениях с её дочерью. Но всё оказалось проще и романтичнее, чего я просто никак не мог ожидать от этой красивой женщины. Лишь только я подошёл к двери её квартиры, дверь тут же открылась, мама на этот раз была одета не в платье, а в халат. Я разулся и поставил туфли на отведённое им место и прошёл в большую комнату. - Подойди ко мне, - сказала мама. – Начиная с сегодняшнего дня, я начну постепенно тебя вводить в мою семью и стану рассказывать тебе о наших семейных тайнах. Она в этот момент стояла передо мной, лёгким движением одной руки, узел на поясе её халата легко развязался, и в следующее мгновение халат сам легко сполз с её плеч, и упал на подставленные снизу её руки, и дальше он упал на свободное сзади кресло. - Я сама тебя раздену, позволь мне это прямо сейчас сделать самой. Да что меня раздевать, на дворе уже давно лето, и на мне всего ничего, рубашка, брюки, трусы и носки. Но это было неожиданно и приятно. Когда мама стянула с меня мои трусы, у меня, сразу же прямо на моих глазах поднялся мой член, это было очень неожиданно. Мама до него ещё и пальцем не притронулась, а он уже зазвенел, как это было месяц назад у Бороды, после выпитого индийского чая. После трусов, мама даже и носки с меня сняла. - Теперь отныне и всегда, будешь приходить, и сразу же раздеваться в комнате у Лены, - не вставая с колен на ноги, продолжила говорить мне мама. Так у нас заведено с тех пор, как мы только переехали от нашей бабушки на эту квартиру. Мама не встала на ноги, она так же, стоя на коленях, положила все мои вещи на стоящее за её спиной кресло, и затем положила ладони своих рук на мои бёдра. Моя головка члена была перед её губами в буквальном смысле, то есть в пяти сантиметрах. - Когда женщина хочет, она сама мужчину своего раздевает, хоть в большинстве случаев и наоборот. В данном случае, выбор за мной, я сама хочу ввести тебя в свой дом и в свою семью. - Мама поднялась с колен, так и не притронувшись, ни рукой, ни тем более губами до моего стоящего перед её лицом члена. – Коля, это очень хорошо, что ты так быстро возбудился, и твой половой член поднялся на меня. Не смущайся, меня, пожалуйста, это должно происходить с тобой в порядке вещей и подобных ситуаций. Позже всё у тебя нормализуется, и когда такое будет происходить здесь, ты, уже не сдерживаясь, можешь заняться любовью со своей любимой женщиной. Пойдём, дорогой мой сынок на кухню, там я уже всё приготовила для нашей с тобой встречи. И действительно, на столе стоял тот самый гранёный пузатый графин с янтарно-красной вишнёвой наливочкой. Мама заботливо на мой стул положила салфетку, и себе сделала то же самое, и мы сели на наши стулья. - Коля, не напрягайся, сиди спокойно и удобно передо мной, теперь так будет всегда. Единственный нюанс в нашей ситуации, это наши соседи, они не вкурсе наших правил поведения. Если тебе когда-либо вдруг потребуется открыть взодную дверь, тебе надо будет с вешалки надеть на себя свой халат, и в таком виде уже начать открывать входную дверь в тамбур на площадку, где тоже живут наши соседи. - Мама разлила по стопочкам на ножках вишнёвую настойку, и мы с ней выпили по первому разу. – Я знаю, что ты уже занимаешься любовью с моей дочерью, и в данном случае, ты должен будешь переехать жить к нам, и уже будешь спать вместе с моей Леной на её кровати. - Но, мама, я же ещё пока не женился на Лене? - Ничего страшного в данном случае я не вижу. Я не хочу, чтобы от такой путаницы страдали мои дети. Пока этот вопрос полностью не согласуется с твоей мамой, ты уже в открытую можешь приходить к нам даже тогда, когда я с папой буду дома, и не выбирать моментов, когда нас вовсе не должно быть дома. Мы снова накатили, и мама попросила у меня, дать ей закурить одну сигарету из моих сигарет. - Я курю редко, и только под настроение, - ответила мне мама, на мой немой не высказанный вопрос. – Да, когда хочется мне, я могу закурить и покурить столько сигарет, сколько потребуется в этот момент для моего организма. Ты говорил, что это Колины сигареты. А ничего так, она мне нравится, и запах, и на вкус. Говоришь, что выполнены на заказ? Тебе тоже нравятся? - Да, нравятся, и я курю эти, когда если заканчиваются в пачке болгарские сигареты. Они у меня во внутреннем кармане как бы про запас. - Закажи ему десять тысяч штук себе и мне, - не волнуйся, я всё сама оплачу. Представь себе такую ситуацию, что я тоже в курсе, что происходит там у вас, у моего родственника Коли в его доме. Да, да, я всё знаю, и ничего сделать против этого не могу, хоть и хочу этого избежать. Просто и я, как и Коля, посвящённая в индийском храме любви… Мы сидели с мамой на кухне, смаковали на вкус бабушки Алисы вишнёвый ликёр. Между прочих новостей, мама рассказывала о своей жизни, и неожиданно поведала и о том, что она уже целый год не живёт половой жизнью со своим мужем, Василием Ивановичем. Каждый раз, когда её муж приезжает домой из очередного рейса, мама гадает на своих картах, и они ей ведали о том, что её родной муж и сегодня занимался любовью со своей тайной любовницей, которая была бортпроводницей в его экипаже. И она просто не даёт ему, когда он ложится спать с ней в одну постель. И я неожиданно увидел, как у мамы покатилась одна единственная слезинка из её красиво накрашенных глаз. Я отвернулся, делая вид, что не заметил этого, а мама ни говоря ни слова, украдкой её смахнула со своей щеки. - Я хочу научить тебя, как правильно любить свою женщину в постели, и вообще всей прелюдии перед тем, как ты войдёшь в её лоно. У меня на эту тему есть кинофильмы, которые нам из Франции привёз наш папа. Ты поможешь мне установить кинопроектор? - Да, мама, с удовольствием это сделаю для тебя. (Мама сама предложила не говорить ей «вы», а перейти с ней уже на - «ты»). - Он стоит в кладовке, в шкафу, и рядом с ним в тубе находится экран для него. Мама встала со стула и пошла из кухни обратно в большую комнату, там в переходе между двух комнат была небольшая кладовка. Кроме всего прочего, в этой кладовке на её полках стояла трёхлитровая консервация, и в ней было прохладней, чем в комнатах по квартире. Мама показала мне, где стоит чемодан с кинопроектором, и тубус с экраном. В зале мы сдвинули вдвоём стол вплотную к дверям, ведущих на балкон, и установили на него чемодан, открыли крышку, и я вынул из него сложенный кинопроектор. Пока мама раскрывала его, я убрал все шесть стульев, которые стояли у стола, и придвинул два кресла на это место. Затем мама показала мне, где и как надо повесить развёрнутый ею экран. Дальше я помогал маме подключить аппарат к электросети, и подготовить его к работе, а потом дважды показала мне, как надо заправлять плёнку, и после попросила меня тоже дважды заправить эту плёнку самому. Это было сделано для того, чтобы я в дальнейшем, если захочу уже сам что-либо просматривать, и не соверши бы потом такой подобной ошибки. Но вот, всё было готово к просмотру, и мама запустила в работу кинопроектор. Начавшийся фильм, в действительности был на французском языке, и мама сидя рядом со мной в соседнем кресле, приятным голосом переводила мне разговор мужчин и женщин. За два часа, мы вместе просмотрели несколько подобных лент, и все три фильма продолжала мне комментировать. Когда мы закончили смотреть наше кино, мама сказала мне: - Ну, что, я пойду в ванную мыться, а ты пока я буду там, прибери всё по местам. Мама ушла в ванную, а я занялся уборкой, и пока она мылась, я собрал аппарат, скрутил экран, и убрал их в кладовку на теже места, и восстановил мебель на свои места. Когда мама вышла из ванной, и увидела в комнате полный порядок, она поблагодарила меня, и добавила, что всегда вот за такие подобные дела, она будет благодарить устно словами, и поцелуем в губы. Её поцелуй был нежным, бархатным, словно к моим губам прикоснулись лепестки бутона роз. От её губ исходил какой-то невероятный сладкий аромат. - Ты проходи в ванную, я для тебя включила воду, искупаешься, протри её стенки, когда спустишь воду, и приходи вот в эту комнату, я там тебя буду ждать. Эти правила в ванной, я уже знал от Лены, и мы в ней уже мылись и купались как вдвоём, так и поодиночке, и меня мамины слова ничуть не удивили. Спокойно помывшись, и протерев ванную, и вытерев от воды своё тело, я пошёл в родительскую комнату. В этой комнате стояла большая кровать тёщи и тестя. Сейчас по всей комнате было расставлено множество толстых разноцветных свечей, и их пламя колебалось от небольшого сквозняка, который проходил через комнату от дверей к раскрытым створкам окна. Ещё по комнате уже стелились еле заметные слои тумана, и пахло каким-то приятным ароматным запахом. Из акустических систем установленных по углам комнаты звучала приятная на слух индийская медитативная музыка. Мама сидела в голове кровати, между множества подушек в позе лотоса. Вся кровать была устелена красно-кровавой простынею. Я осторожно встал коленями на матрас кровати, и медленно, чтобы не потревожить женщину, подполз к ней. Мама спокойно сидела на своей попе, скрестив перед собой ноги, и её руки лежали на коленях, а на пальцах стояли какие-то замысловатые пальцевые замки. Я переместился с колен на свой зад, и попытался точно так же, как это было у мамы, завести свои ноги, но как с первого раза, так и с последующих проб и моих мучений, у меня ничего не выходило. Мама, открыв свои глаза, понаблюдав, молча за моими мучениями, а затем стала давать мне дельные советы, как правильно завести одну ногу над другой ногой, и где мне для этого надо было подложить рядом со мной свободно лежащие подушки, и вскоре у меня всё как надо получилось. Мама, оказывается, умела давать правильные советы. И когда я наконец-то уселся в позе лотоса, она рассказала мне, как при этом надо правильно дышать; куда и как в моём теле протекают мои жизненно-важные потоки моих энергий, и как надо при этом держать мои пальцы, если менять на них замковые соединения, что потом происходит в моём теле. Так мы просидели в позе лотоса до тех пор, пока не закончилась проигрываемая музыка в акустических системах. Мама осторожно переместилась к своей прикроватной тумбочек, и вынув кассету из приёмника, перевернула её на другую сторону, и снова включила уже другую сторону. Прошло где-то немногим более часа, когда снова закончилась и эта сторона. Мама осторожно встала на колени, и помогла мне тоже встать, так как из-за неудобной для меня позиции, мои ноги очень затекли, и мне не подчинялись. Предложив мне лечь, она сделала небольшой массаж обеим мои ногам. - Сейчас, я первой стану тебе показывать, как надо разогревать своего мужчину, перед тем, когда он должен будет войти своим половым членом в её лоно. После меня, ты должен будешь сам сделать мне, то же самое. И так, я начинаю. Мама говорила, и делала, а то, что делала, она назвала основной прелюдией к любви между мужчиной и женщиной. Она мне сделала такие вещи, что мне бы это сделать для моей Ленки, мне даже и в голову не пришло бы. После, мама легла на моё место, и я сам провёл почти, то же самое, за исключением тех моментов, когда она мне делала свои подсказки. Когда я дошёл до её промежности, я коснулся языком её вульвы и почувствовал на своих вкусовых рецепторах приятные и вкус, и удивительный запах. Я просто всем лицом зарылся в её вагину. - Хватит, Коля, продолжай дальше, - неожиданно услышал я её голос. Я посмотрел на неё, и придвинулся своим корпусом к её промежности, и когда коснулся членом её вульвы, готовый в любой момент в неё войти, мама спокойно сказала мне: - Коля, обратной дороги у тебя уже не будет, я стану тебе твоей женой, и мне придётся развестись с моим Василием Ивановичем. Так что, тебе надо хорошо подумать, прежде чем сделать этот твой на первый взгляд необдуманный шаг. Ты готов его сделать? Мамина вагина источала такой дикий для меня притягивающий аромат, что я был на распутье, - что мне делать? Моя головка, под давлением моих пальцев свободно погружалась в распалённую вагину этой красивой и притягивающей всё моё существо женщины, что я только от этих моих движений уже испытывал будоражащий меня кайф. Пальцы же левой руки, смоченные выделениями её вагины, легонько массировали её уже основательно набухший клитор. Мама облизывала свои губы, чтобы снова не войти в новый оргазм. Её глаза тревожно следили за мной, за моими действиями, но она ничего не предпринимала, чтобы как-то отстраниться от моих действий. - Я бы не делала этого необдуманного действия, а просто пошла бы домой, а завтра посоветовалась бы с Леной, и вы вместе решите, что тебе делать. Вот такое бы было моё решение! - Мама, мне сейчас нужно кончить, иначе, у меня пол ночи будут болеть мои яички, - ответил я ей, и стал онанировать свой член, держа наполовину головку погруженной в ей вульву. - Иди ко мне. Я ничем не могу тебе помочь: ни моей киской, ни попой, ни ртом, и даже не руками, но мой язык в твоём полном распоряжении. Стань над моей головой, своей попой ко мне, и мой язык сделает тебе то, что ты хочешь очень быстро. Я так и сделал, став над её головой, лишь только помог затолкнуть подушку под её голову, и её язычок сотворил с моим организмом невозможное. Из моего члена вырвалась неимоверно сильная струя, которая оросила её живот до самой промежности и частично одну часть грудей. Сойдя с неё, я последними каплями с моего члена, оставил их на её прелестных красивых губках. Я упал рядом с мамой на постель, и воткнулся лицом в её шелковистые, каштановые волосы. Мама своими руками растёрла мою сперму по своим обеим грудям, животу, и даже хватила на её щёки, веки и лоб. - Какой у твоей спермы хороший запах и вкус! – восторженно сказала мне мама, и положила мне на руку свою голову. – Я благодарна тебе, мой милый мальчик, что ты сегодня не совершил этого шага, а это говорит о том, что ты умеешь думать, и отдаёшь отчёт своим действиям. Ты уже отдохнул? - Да, мама, отдохнул. Сейчас схожу в ванную, и начну собираться домой. Мама помогла мне с подмыванием, держала мне лейку, а я сделал сам все действия. И примерно через сорок минут за полночь, был у себя дома.

Я с Леной ещё накануне договорились встретиться в городе. Лена приехала ко мне на встречу от бабушки Алисы, я же с квартала Молодёжного, где переспал эту оставшуюся ночь на своём диване. Мы встретились у дома, и пошли вместе к Бороде, и пока ещё было время до назначенного времени прихода, я рассказал Лене, что было у меня с нашей мамой. И когда я закончил, спросил у Лены: - Вот и всё! Что ты думаешь о событиях минувшего дня и половины ночи? - Единственное, что я думаю, я вас обоих очень люблю, и тебе не стоит форсировать эти события с нашей мамой. Мы зашли во двор, и прошли в дом. Встретились с Натали, и она мне сходу: - Коля, ты сегодня дежурный по дому, а тебе Лена пора готовиться к съёмкам. – Когда Лена поцеловав меня на прощание, скрылась за дверь в ванной комнате, Натали проводила меня во двор, - сначала вынесешь весь мусор с этих вёдер на мусорник, ты знаешь куда. Затем тщательно подметёшь весь двор, и так же весь подметённый мусор отнесёшь туда же. – Я ходил вместе с Натали по её двору, и она мне рассказывала, что и как всё сделать, потом добавила. – Когда справишься со двором, придёшь на первый этаж, снимешь ковровые дорожки, выбьешь их в дальнем конце двора на перекладине. После этого подметёшь пол, и вымоешь всюду полы, и после этого вновь застелешь уже чистые дорожки. Всё понятно? - Да, моя госпожа! – ответил я ей с шуткой, и легонько кивнул ей головой. Эта уборка дома и двора началась буквально недавно, когда Борода обратил своё внимание на то, что Натали не всегда вовремя приходила на его звоночек, исходивший из его кабинета. И он сам составил график этих дежурств на каждый день, теперь каждый день дежурили по одному человек. На парнях более тяжёлая работа: подметать двор и выносить в вёдрах накопившийся в них мусор, не зависимо от того, сколько там стоит полных вёдер. Когда я справился с первым заданием по двору и первому этажу, и доложил об этом Натали, она велела искупаться и приходить в её спальню. Так со мной Натали расплатилась со мной за хорошо проделанною мною уборку. Мы с пол часа занимались с ней сексом и я на ней отыгрался за то, что я минувшей ночью не получил от мамы. Отдыхая в кровати после полученных удовольствий, Натали мне сказала: - То, чем мы с тобой здесь вдвоём занимаемся, получаешь только ты и мой муж, больше я никого сюда не приглашаю. - Почему? – не понял я её. - Потому, что ты мне понравился с первого дня нашей с тобой встречи, и я первая послала тот, наполненный моей любовью поцелуй. Ты мне нравишься в такой же равной степени, как и мой Коля. Вот почему. Быть может, это подсказывает мне моя интуиция, что я больше буду получать удовольствия от тебя, чем от других наших ребят. Не хочу раскрывать больше ни перед кем весь свой душевный потенциал. Ты, и Коля. От меня ты получишь всё, что только будет возможным, удовлетворить любое твоё желание. - Ты меня полностью удовлетворила сполна, что я вчера не получил от моей мамы. - То есть, - не поняла меня Натали, - а ну, поподробнее? И я и Натали рассказал всё, что вчера было у меня с мамой моей Лены. - В принципе, твоя мама права, - ответила мне Наташа, - я бы на её месте поступила бы точно так же. Она взрослая женщина, и имеет полное право иметь молодого мужа, такого как ты. И она так же права, что ты должен этот вопрос уладить со своей девушкой, так как теперь втроём предстоит спать в одной постели каждую ночь. - Натали, но как это возможно, один мужчина на две женщины? - Ещё как возможно. Ты ведь слышал о турецких султанах, и об их гаремах? - Конечно, слышал. - Ну, так вот, эти гаремы достигали более ста жён и наложниц, по-простому, любовниц. Если будет у тебя такая возможность, почему бы и не любить тех женщин, которые тебе нравятся. Совершенству нет предела. Вот ты, нравишься мне, и я могу стать для тебя такой любовницей. Так можно рассуждать долго, и я встал с её постели. - Двор убрал, мусор вынес, первый этаж убрал, свою любовницу удовлетворил, остался второй этаж? - Да, - ответила Натали, и тоже поднялась. – Пойдём, я покажу, что тебе надо сделать. В четыре часа я был уже свободен, и мы с Леной покинули дом на улице Фрунзе. В это день должна была состояться очередная тренировка по каратэ, и я с Леной немного прошёлся по центру. После тренировки поехал уже не на квартал Молодёжный, а к Лене, так как мама уже разрешила мне жить у них, но только с её дочерью. Поужинав, и посмотрев телевизор на сон грядущий, я с Леной впервые лёг спать в её комнате, с разрешения её мамы. Утром, домой из рейса вернулся наш папа, Василий Иванович. Во вторую встречу со своим тестем я был без одежды. Папа встретил меня с улыбкой, мы пожали друг другу ладони, и поцеловались, так было заведено в этой семье. Папа разделся, принял ванную, и мы все вместе сели кушать за обеденный стол в большой комнате. Папа рассказал нам о своём рейсе, что он летал в Америку, в Нью-Йорк. Побывал у букиниста, и он передал ему новые книги. Сейчас они стояли на столе в его кабинете. Папа ни словом не обмолвился о своей любовнице, но сегодня утром, я впервые увидел, как мама на кухне гадала на своих картах на папу. Немного позже из откровенного разговора с Василием Ивановичем, я от него самого узнал, что у них в экипаже случилось два романа, две стюардессы сошлись с их товарищами по работе. Его подругу звать Кристина, она работает в их экипаже несколько лет, при перелётах отдыхают в одной комнате на двоих. Из-за этого мама больше не живёт с ним регулярной половой жизнью.

Лена беспрекословно подчиняясь просьбам своей маме, снова оставила меня в один на один ней. - Мама, я посоветовался с твоей дочерью, и мы пришли к единому решению, что я должен это сделать сегодня, и решить все наши с тобой недопонимания друг друга. - Ты серьёзно это решил? Взвесил все за и против своего решения? Смотри, отказаться ты уже не сможешь, я ведь тоже живой человек, а не механический робот! - Да, мама, я всё это понимаю. Я долго думал над своим решением, и ты заслуживаешь такого мужа, как я. - Хорошо, мы перенесём нашу любовь на вечер. Сейчас ещё день, и можно решить множество дневных вопросов. Мне помнится, что когда мы в прошлый раз просматривали французские фильмы, ты изъявил желание, что хотел бы изучить разговорный французский язык, и понимать любимые французские фильмы без переводчика, было такое? - Да, мама, всё правильно. - Хорошо, я уже подготовила для тебя несколько книг из нашей библиотеки, и сама лично буду с тобой заниматься. - Мама, если честно, у меня и с английским языком в школе не очень хорошо, а здесь ещё начать заниматься французским языком? - Этому делу легко помочь. Иди сюда, садись на стул, я проведу с тобой обряд на улучшение твоей памяти. Ты сам увидишь улучшение своих результатов. Я выполнил всё, что мне велела сделать мама, и она став сзади меня, прочила над моей головой молитву и заговор. Ничего такого сразу же не произошло, но мама сказала, что теперь можно заниматься с удвоенной силой. Забегая наперёд, утром, не осознавая произошедших со мной изменений за ночь, утром, когда мама поприветствовала меня с пробуждением на французском языке, я ответил ей тем же языком. Я попросил маму научить меня гадать на картах, и она согласилась проводить со мной это обучение до тех пор, пока я уже не стану без её помощи гадать уже на своих картах. В этот вечер, мама подарила мне новую мою колоду простых карт, и я произвёл над ней заклинание на их посвящение. С тех пор я начал гадать на простой колоде карт. За изучением языков и обучению гаданию на картах, прошло несколько часов. Наступил один из последних тёплых летних дней июня месяца. Мы немного посидели с мамой на кухне, распивая её вишнёвую наливочку. Постепенно, я начал чувствовать нарастающее половое возбуждение к маме. Мой член ещё не стоял, но я почувствовал по нему, что если мама сделает ко мне любое прикосновение, то он встанет на неё. Как будто услышав мои мысли, мама сказала: - На балконе, в вазе, стоит большой букет роз. Мы сейчас пойдём в спальню, и снова застелем нашу кровать красной простынёй. Я пойду в ванную, включу воду, и когда вода наберётся, позову тебя к себе, а ты, тем временем, оборвёшь все бутоны с роз, и лепестки их разбросаешь по всей кровати. Понял меня? - Да, мама, я всё понял, - ответил я ей. Мы вместе убрали белую простыню, и застелили красно-кровавого цвета простынь, и на подушках заменили наволочки на такой же цвет, затем мама ушла в ванную, а я занялся букетом роз. Лишь только выполнил свою работу, тут же услышал её голос из ванной. Мама стояла на коленях в ванной и поджидала меня. - Иди ко мне, только осторожно, не поскользнись. В ванной впервые мамины руки коснулись моей плоти, это было самое восхитительное прикосновение, и хотя она только мыла меня, я, было, чуть не кончил, но, мама была внимательна ко мне, и этого момента не произошло. На постели полной покрытой лепестками роз, я начал первым свою работу над маминым телом, и я не стал переходить ниже её промежности, а с превеликим удовольствием ввёл свой член в мамино влагалище. Но этот половой акт был вторым этапом моего обучения. - Коля, когда ты почувствуешь сам момент приближения своего оргазма, ты должен будешь выйти из меня. После этого ты будешь должен сделать внутреннюю работу над обратным вытягиванием энергии, которая скопилась в твоих яичках, и выбросить её обратно во все уголки своего большого тела, как это постоянно делает лампочка, рассеивая вокруг себя свои светящиеся лучи. Ты понял меня? - Да, мама, понял, - ответил я ей, продолжая с ней наш половой акт. Мамино тело было восхитительно, и что-то нечто происходила внутри её вагины, эта глубина словно засасывала в себя мой член. Лишь только я его вытяну из неё, я сразу чувствую этот великолепный засасывающий момент. Но вот я почувствовал, пришла волна нарастающего оргазма, и я тут же вышел из её вагины. - Набираешь воздуха полные лёгкие, и в этот самый момент, вытягиваешь энергию из своих яичек в район пупка, и на выдохе, рассеиваешь её во все уголки своего большого, и красивого тела. Не получится с первого раза, повтори туже самую работу заново, у тебя всё должно получиться как надо. Мои руки лежали на маминых коленях, мой красный член подрагивал над её красивой, восхитительной распалённой вагиной. Я проделал два вдоха и выдоха, как это мне сказала мама, после чего почувствовал, как полна предоргазмового состояния схлынула обратно, и я снова прижал пальцем головку члена ко входу в её влагалища, и снова вошёл в мамину промежность. Неожиданно в моей голове заработал секундный отсчёт моих толчков вовнутрь, и выходов назад. Раз – вверх, два – вниз, три – вверх, четыре – вниз. Где-то на сорок пятом вводе моего члена вниз, я снова почувствовал, как волна оргазма стала приближаться к моей голове. И я вывел член из её влагалища, сел на свои пятки, положив руки на её колени, и медленно потянул воздух в свои лёгкие, одновременно вытягивая энергию из яичек в район пупка, и на выдохе, её лучевое перераспределение по всему моему организму. И снова предоргазмовая волна схлынула из моей головы. Как только это произошло, я снова ввёл член в мамино влагалище. - Ну, что, муж мой, получается у тебя моё учение? – спросила меня мама с лёгкой улыбкой на её губах. - Как видишь, получилось второй раз. Как невероятно звучат твои слова о том, что я стал твоим мужем, любимая моя мамочка! - Я тоже тебя очень люблю! – ответила она. – Теперь ты можешь меня наравне с мамой, называть меня моим именем, Настя. Анастасия, и многими другими подобными ласкательными словами. Помни, мне это очень приятно слышать от тебя. И снова подкатила новая волна оргазма, и я по новой вышел из её лона. Где-то минут через сорок, Настя стала ко мне своей восхитительной попой, и я вошёл в неё сзади. - Один раз попробуешь сделать по другому, оставшись во мне, только притянешь меня на свои колени, и обнимешь меня своими руками. Хорошо? - Да, мама, я понял тебя, - тут же ответил я ей. Вскоре стала приближаться новая предоргазмовая волна, и я потянул мамино тело к себе. Настя легко подалась ко мне, и села своей попой на мои колени и замерла. Я обхватив её тело руками, медленно стал вбирать в лёгкие воздух. В это момент я закрыл глаза, прикоснувшись лицом к её голове и сосредоточившись своим вниманием на своих внутренних чувствах, и через некоторое время последовал выдох. Наша поза была не обычной, мой член был в её вагине, и волна оргазма пока ещё оставалась замершей на одном месте, и я снова потянул в себя второй вдох, тщательно вытягивая энергию из яичек. И вот последовал второй медленный выдох, и вся энергия пошла во все концы моего тела. Наконец-то я почувствовал, как волна оргазма пошла ну убыль. - Что, не получается? – повернув ко мне свою голову, в пол голоса спросила меня Настя. - Получается, но не так, чтоб очень, - расползается значительно медленнее. - Вот, это второй случай, когда твой член находится внутри меня. Тебе надо очень много раз сделать это перераспределение энергии, чтобы добиться наилучшего результата. Будешь слушаться меня, и я научу тебя, как долго заниматься любовью в постели со своей любимой женщиной. - Мама, давай поменяем позицию, я хочу войти в твою попу! - Сделай мне такое одолжение, - легко согласилась Настя. Она осторожно снялась с моего члена, и придерживая мою плоть своей рукой, перенаправила её в свою попу, и осторожно надавила ею на мой член. Головка вошла скачкообразно в её попу, и затем погрузилась в её тугую глубину. Мама снова прислонилась спиной к моему телу. - Ну, как, думал, что я не соглашусь это сделать? Что ты, любимый, отныне, ты получишь от меня всё, что только не пожелаешь. Продолжим? Можешь поиграть одновременно с обеими моими дырочками, я буду непротив. И снова продолжилось моё учение, но когда мой член оказался в её попе, перекачка моих энергий стала получаться лучше, чем если бы я был в её вагине, и я об этом поведал маме. - Дело в том, что в прямой кишке, где сейчас находится твоё тело, нет тех мускулов, которые находятся в моём влагалище, и они не пульсируют вокруг твоей головки. Вот сейчас, попробуй войти в моё влагалище, и сделай тоже самое, будет позапрошлый эффект. Действительно, всё просто и наоборот, я еле сдержал себя, чтобы не кончить в её влагалище. Прошло более часа времени, как я до сих пор ещё ни разу не кончил, а мой член стоял как рог у быка. Мама согласилась поменять нашу с ней позицию на шестьдесят девять. Сколько всякого разнообразия в этих удивительных позициях, когда моя женщина имеет такой удивительный большой опыт в любовных играх между мужчиной и женщиной. Впервые мои яички побывали в её ротике, и мама делала мне такие неожиданные ласкательные движения по моей плоти между её двух половинок грудей. Поиграв с её грудями, мой член снова оказался в её ротике, а я лицом полностью искупался в соках её истекающей вагины. За прошедших полтора часа я ещё не кончил в маму, а я ещё ни капельки не устал, и мне всё время хотелось заниматься любовью с её так же неутомимым телом. - Мама, я люблю тебя, и честное слово, не жалею о том, что я это совершил с тобой. Теперь скажи мне, пожалуйста, почему папа поменял тебя на другую женщину? - Единственное этому объяснение в том, что его приворожили. Мама у этой женщины занимается колдовством. Наконец-то, я вышел из мамы, и лежал с ней в наших тесных, обоюдных объятиях. Мы тихонько целовали друг друга в губы.

На следующий день, я проснулся от того, что меня разбудили губы моей мамы. - Вставай, соня! – ласково сказала она мне. – Твой завтрак на столе, если захочешь чего-нибудь другого, поищи это в холодильнике. И вот тебе уже твои ключи. Будешь уходить, закрой все окна в комнатах, на балконе и здесь, на лоджии, и две входные двери. Понятно? - Да, мама, я тебя понял, - ответил я ей, и тут же высвободил свою руку из-под одеяла, и по её ноге поднял её к её промежности, и легонько потёл по её киске несколькими пальчиками. - Этого не стоит делать, а то, не мне ещё чего-то захочется! – тихо, и с выражением в голосе, сказала мне мама. - Так я непротив, - ответил я ей, и быстро поймал её обе ноги, и потянул на себя, мама наклонилась, и неловко завалилась на меня, так что, её лицо оказалось над моим лицом. - Мои губы накрашены, лицо тоже, и мне заново придётся наводить на моём лице марафет, и я из-за этого опоздаю на работу. Оставим всё на вечер. Сегодня будет сложное соединение в нашей постели, твоё, моё, и нашей Леночки. - Мама осторожно высвободилась из моих объятий, и, поправив подол своего платья, села боком рядом со мной. – Любимый, верь мне, я сделаю всё от меня зависящее, чтобы наша семья была самой счастливой. Прости, - и мама посмотрела на часики на своей руке, - мне уже пора уходить. Мама встала, оправила своё платье, послала мне воздушный ласковый поцелуй, и тихо ушла на работу. Всё! Теперь я был полноправным членом в этой замечательной семье. Помечтав ещё немного, я встал с кровати, заправил её, и пошёл купаться, затем кушать, и надо было ехать в центр, в дом на улицу Фрунзе. Там я снова встретился, с Леной, и рассказал ей, что у меня было с нашей мамой. - Я очень рада этим решительным переменам, - призналась со счастливой улыбкой моя девушка. Мы ещё немного поговорили перед тем, как вошли в дом. Лена дежурила по дому сразу на другой день после меня, так что мы сегодня должны были снимать что-то новое, что выберет по своему усмотрению хозяйка дома. Я же поделился с собравшимися участниками сегодняшнего собрания с тем, что у меня произошло вчерашним вечером с моей восхитительной тёщей, и что я ни разу не кончил в неё за полтора часа моей с ней любви. Кое-кто мне не поверил, и мне пришлось подробно объяснить принцип работы перекачки предоргазмовой энергии в моём теле. Но мы не стали что-либо делать на эту тему, потому, что самой трудной режиссурой руководит Борода, а Натали только фото сессиями, так как это у неё лучше получается. После дома я пошёл на тренировку по каратэ, и вернулся домой к девяти часам вечера. Дома меня ждал накрытый на стол ужин, и две любимые женщины. Самое сложное, меня ожидало впереди, слияние трёх любящих сердец. Всё пошло архи замечательно. Лена добровольно, помогла меня обмыть, в принципе, в чём я не нуждался, так как после тренировки, мы по желанию, кто сильно потел, могли мыться под душем. Впервые в моей постели теперь было две женщины, и я муж обеих этих женщин, и мои женщины, мать и дочь. Дочь легко приняла в свою семью свою родную маму, а мама пошла на это после того, как дала мне возможность поговорить мне со своей девушкой, или, иначе, с её дочерью. Если бы в нашем разговоре, Лена воспротивилась бы такому союзу, то, я, как потом выяснил это у мамы, она бы ни за что не пошла бы на такой союз со мной. И у нас, с ней, не состоялся бы полового контакта во второй раз, а этот, третий день, был уже вторым моим контактов в постели с моей, теперь уже любимой Настенькой. Подойдя к кровати, я стал на неё коленями, и подполз к моим теперь уже родным и любимым женщинам. Я положил свои ладони на их бёдра, и стал гладить сразу обеих, и у меня моя плоть стала напрягаться. - Мама, тебе первое слово, - сказал я Насте, - ты уже продумала, как мы будем начинать нашу семейную жизнь на троих? - Представь себе, что весь день думала об этом, и пришла к единому выводу, что нами должна руководить наша друг к другу любовь. Я уже тебе говорила, всё, что делается между мужчиной и женщиной в постели, всё правильно. Так оно и останется, только на это раз, две женщины, и один мужчина, и всё равно, то же самое правило остаётся в силе. Чтобы мы не начали сейчас делать, будет правильным. - Будет правильным, если я прямо сейчас захочу Лену сделать девушкой? - Это решать теперь не мне, а Лене, - тихо ответила мне мама. – Наша ситуация в корне изменилась, честно, я, в самом начале даже не предполагала такого развития событий в нашей семье. Думаю, будет честным спросить об этом у Лены. Я не буду настаивать на своём раннем решении, теперь я и Лена, мы обе твои гражданские женщины. Пусть она сама за себя примет такое решение. Я всё сказала. Теперь я посмотрел на Лену, а она, словно смотрела сквозь меня, и не видела меня, и думала о чём-то, о своём, внутреннем и далёком. - О чём ты думаешь, девочка моя? – спросил я у Лены. - Слушала вас, и думала о том же, о чём вы друг с другом говорили. Правильно мама сказала, мне решать, когда это мне сделать, и я не тороплюсь. Любимый, потерпи, всё придёт постепенно, со мной ты будешь продолжать так же, как и раньше это было у нас с тобой, а мама даст тебе то, что бы ты хотел бы получить и от меня. Вот о чём я думала на тот момент. - Я хочу без предварительных любезностей с кем-то из вас, чтобы мама посмотрела на то, как правильно ты умеешь, делаешь мне, минет?! - Ты это серьёзно? – смутилась Лена. Я развернулся между двух женщин, и лёг головой на подушку, которая лежала в центре между ними. - Ну, я долго буду ждать? Потом, моя будет очередь сделать тебе куннилингус. И всё делать так, чтобы мама это видела. Лена очень неодобрительно посмотрела на меня, но у неё другого выбора не было, и она это стала делать так же, как в доме у Бороды на объектив фотоаппарата. Мама, посмотрев на то, что начала делать её дочь, сказала: - Нет, Лена, ты не права. Нельзя никоим образом сбрасывать предварительную ласку тела своего мужчины перед тем, как начать делать ему, минет. Стоит лечь рядом с ним на постель, и начать с поцелуев его губ, лица, и постепенно смещаясь в низ, к тому месту, что хочет на данный момент от тебя твой муж. Это самый наилучший вариант. Но можно и по-простому, точно так, как ты это начала только что сама. Леночка, девочка моя, давай ты сейчас просто посмотришь на то, что я сделаю сама нашему Коле. Лена молча, уступила своё место маме, и стала смотреть на то, как мама начала делать свою демонстрацию любви женщины к мужчине. Всё было точно так же, как и в прошлый раз, лишь исключение было в том, что в тот раз, мама просто обошла своим вниманием мой половой член, не тронув его ни руками, ни губами, и не языком тем более, а в этот раз всё было наоборот. Лишь только мама дошла своими поцелуями до моего члена, она с удовольствием перенесла все свои неистовые ласки, и я скоро ощутил то, что я очень хотел от неё. Не буду кривить душой, я кончил ей в её ротик, и с большим удовольствием. А когда она это делала, я притянул к себе Елену, и попросил её нежно меня целовать. Двойная обработка с обеих сторон, и это было в наивысшей степени блаженства. Мама с удовольствием испила из меня всю сперму, и показала, как это надо делать более качественно. Затем я сделал куннилингус попеременно обеим моим женщинам. Закончилась ночь любви в наивысшей степени хорошо, и я впервые заснул сразу зажатый с обеих сторон моими женщинами. Куда бы я ни повернулся, мои руки сразу ложились на бок и грудь Лены или Насти, а когда ложился на спину, они обе, одновременно ложились мне на мои предплечья. Теперь рано утром, когда у меня вставал мой член, и начинал в кого-то из женщин сзади упираться в их попы, мне стало намного лучше, когда это происходило с маминым влагалищем, которое она мне тут же предоставляла не без её тайного удовольствия. А вот с Леной это дело обстояло хуже, в её попу, то есть её в «мышиный глазик», просто так сухой член всё равно не засадишь, его головку надо смазать какой-либо вязкой жидкостью. Да и Лене надо с утра сходить по большой нужде в туалет, и она в этом очень проигрывала своей маме. Сегодня утром, с работы домой приезжает наш папа. Он открыл дверь своим ключом, и вошёл в квартиру в половине девятого утра. Его встретили я и Лена, мама же этого не сделала по понятной всем причине. После приветствия, он зашёл в спальню и разделся, после чего и принял душ. Завтракали мы вчетвером сели в большой комнате за стол. После десерта, мама сказала, что так больше продолжаться не должно, и предложила Василию Ивановичу, совместно подать заявление на развод, и папа сразу ничего не ответил ей, и лишь некоторое время сидел, молча, а потом ответил согласием на мамино предложение.

Вскоре я с Леной оделся, и пошли в город по своим делам. Вышли мы в центре, и я прошёлся с ней по нескольким центральным магазином, когда мы уже шли вниз, к нашему дому, я спросил у Лены: - Лена, теперь у тебя есть возможность стать настоящей женщиной. Почему ты этого не хочешь сделать? - Ты доверяешь мне? – остановившись рядом со мной, и потянув меня за руку к себе, спросила меня Лена. - Конечно, всецело доверяю. Мы ведь столько с тобой сделали вместе, столько пережили хороших моментов, столько слов сказали друг другу, что у меня ничего в голову другого не приходит, чтобы удивиться твоему вопросу. - Ну, так вот. Доверься мне и в этот раз, пусть всё идёт своим чередом. Я не только тебе доверяю, но и маминой интуиции не меньше. Если она пошла у тебя на поводу и сдалась тебе на милость, то я, пока ещё пребываю в этом её контроле, и мне надо время, чтобы самой прийти к этом решению. Понимаешь меня? - Да, а почему бы и нет! Я это так, из своих эгоистических побуждений, чтобы и тебе в равной степени доставалось столько же, сколько этого достаётся твоей маме. - Ой, Коля, да не переживай ты за меня так. У меня ещё всё это впереди, а у мамы, это пройденный этап, так что нам достаётся от тебя в равной степени, столько, сколько этого положено имени и маме, и мне. Короче, говоря, больше не парься на эту тему. Сейчас, в моём кармане, в одной связке, были ключи от квартиры на квартале Молодёжном, и от второй, квартиры, на квартале Сазонова, где я теперь жил в новой своей семье. И это чувство немного меня будоражило. Теперь со мной у меня на плече, была спортивная сумка, которую мне месяц назад подарил Борода с моим новым кимоно. Чуть позже я через Натали сделал себе ещё и второе такое же кимоно. Это я сделал потому, что из-за того, что я сильно потел, первое кимоно всегда было мокрым, и Лена, поняв такой нюанс, что зачастую я ухожу тренироваться с несвежим кимоно на тренировку. Она его простирывала в стиральной машинке и вывешивала сушиться на балкон, и ко времени кимоно полностью не высыхало, да и Лена не выпускала меня на тренировку, не выгладив белую ткань до хруста. Это ещё ничего, обе женщины взялись за меня по-настоящему, и мама решила сделать из меня пай-мальчика, по своему образу мышления. Вошедший в моду клёш на моих брюках, она попросту запретила мне носить, и когда у меня появился первый джинсовый костюм, согласилась на него, но в большинстве случаев, она через своего мастера в пошивочной мастерской, заказала сразу несколько костюмов-троек. Один раз Лена мне призналась, что мама любительница походов в театры и просмотр новых кинолент в кинотеатрах. Она просто очень любит это дело. Через некоторое время я узнал, что у Насти есть любовница, и её звать Алёной, и эта женщина живёт где-то в центре города. Иногда мама ходит к ней по вечерам. У меня тогда возник резонный вопрос, зачем продолжать поддерживать эту связь, если у неё в её семье появилась такая возможность, заниматься этим с её любимой дочерью? И мама постепенно эту связь с Алёной прекратила. Чуть позже выяснилось и ещё немало важное обстоятельство, мама придерживалась домашних вечеринок со своими близкими друзьями, а так же ходила к ним в гости, то есть, всё делалось по очереди, один раз в месяц, у кого-нибудь по согласованному выбору. Ещё в обязательном порядке эти друзья приходили на её дни рождения, праздник восьмое марта, на их дни рождения. Было несколько совместных выездов и на природу к речке, или на лесное озеро. Правда до меня не доходило, как такую гулянку можно организовать и на природе, и чтобы вся компания была раздетой догола. Пока папа был дом, я спал с Леной в её комнате, а папа спал с мамой на их семейной кровати, но под разными одеялами, и друг от друга на расстоянии. Как то, один из вечеров я пришёл вместе с Леной домой, теперь мы всегда были вместе. Я даже не помню тех единичных случаев, когда я сам к ним являлся. Такие случаи были, но очень редко. В этот вечер, лишь только мы вошли в квартиру, нас с порога встретила мама и сказала: - Не раздевайтесь, все идём в баню! Коля бери в руку вот эту сумку, я всё заранее подготовила на всех нас. Мы вновь зашли в лифтовую кабину, и спустились вниз, вышли из подъезда, и пошли по улице вниз в частный сектор. - Сегодня у нас банный день! Жаль, что с нами нет нашего Василия Ивановича, он бы не пропустил попариться в настоящей баньке. Где-то на середине дороги вниз, мама с Леной остановились и позвонили в звонок на деревянных дверях на небольших воротах. Вскоре нам открыл пожилой мужчина и пропустил нас всех вовнутрь двора. Поприветствовав прибывших к нему гостей, он предложил пройти в сад. Весь сад утопал в зелени. Здесь было просто настоящее изобилие: яблок, груш, смородина, крыжовник и других растений. - Банька натоплена, бассейн полон прохладной воды и чай такой, как вы любите. Не смею вам мешать. Парьтесь на здоровье! Хозяин удалился и закрыл за собой калитку со двора в сад. Слева, почти рядом с домом был построен необычный флигелёк до самого конца изгороди. Посередине беседка со столиком в центре и несколькими из лозы витыми креслами. На столе стояла красивая витая из лозы корзина, в которой лежали плоды этого небольшого сада: большие спелые яблоки, сочные груши, виноград, и другие спелые фрукты. - Бери, Коля, кушай, что хочешь, - предложила мне мама. Мама и лена, стали не спеша раздеваться, и снимать с себя всю одежду, а пока я ел, женщины и меня самого стали раздевать. Одежду складывали тут же на скамье в самой беседке - Вы пока покушайте, а я схожу, проверю, так ли всё, как нам надо, - доев свою грушу, сказала нам мама, и первой прошла вовнутрь дома. Они как я понял, были здесь не в первый раз. В одной из комнат, небольшой бассейн, перед ним пару душевых кабинок, потом комната с обычными деревянными лежаками как в городской бане и две баньки. Вернее одна баня, а вторая сухая парилка и обе были в готовности. Я ничего до этого момента не знал, как вести себя в обеих банях. И откуда мне было об этом знать, если достаточно было ванной в квартире. А здесь мне, как и мама, так и Лена популярно объяснили, где и как париться, по сколько, что делать. Провели мы там ровно три часа: по несколько раз попарились в обеих банях. А после баньки опускались в отличный с прохладной водой бассейн. Мы друг друга по очереди отхлестали берёзовыми и дубовыми веничками. Мама и Лена – обе надо мной изрядно потрудились надо мной, а я над обеими поочерёдно, особенно над мамой, так как она сама попросила веников не жалеть. А вот с Леной пришлось понежнее. Мне так понравились эти веники, это надо было видеть и чувствовать. Я думал, мне будет хана после моей работы над мамой. Секс в бане тоже имеет место. Моя Лена ещё даже и не девушка, просто девочка, а вот мама это супер, женщина для опытного мужчины. Лена просто уже сама себе поставила этот барьер, быть девочкой до своего дня рождения, когда она, как и я получит паспорт, она отдастся мне по полной. Дедушкой был заварен самовар, и когда мы парились в баньке, он в наше отсутствие поставил его на нашем столе. Я слышал от ребят, что кое-кто ходит в такие вот бани, только там, вместо чая пьют горячительные напитки, типа водки и пива. Ну, у нас на столе стоял больших размеров самовар, в двух заварниках, был ароматный чай, мёд, варенье, бублики, пирожки, печенье. Мы сидели в саду за столиком, уже немного стемнело, кругом нас звенели комары, но почему-то они не кусали нас, а просто летали вокруг и всё. Здесь было очень хорошо, по договору с дедушкой, мама с ним договорилась посещать его баньку через две, и три недели, так как в дедушкину баню захаживали и его соседи. Мама сказала, что дедушка хорошо зарабатывает на этой бане. К его небольшой пенсии в сто двадцать рублей, это очень хороший приработок. Плюс, в этом саду много хороших фруктовых деревьев и кустарниковых растений, которые плодоносят, всё лето до осени.