Мой милый друг… По утрам осень проливается туманами, оставляя черные стволы кленов немыми свидетелями своей неизбывной печали. Холодные серые ленты их опутывают сонное сознание – предрассветные грезы полны мягкости. По утрам слышны лишь отголоски грядущих мертвенных холодов – тихие, словно шаги по мягкой земле. И ничто не рушит их шепота – звуки тонут в тумане, повисают в его призрачных пальцах, растворяются в их нежной жесткости.

За домом викария, что на холме рядом с церковью, есть старый сад. В нем желто-зеленые листья на тонких ветвях полупрозрачны – почти не скрывают они за собою сад. Дорожки расползлись по краям, полны мягкой коричневой земли. Боярышник покрылся кроваво-красными ягодами, из которых в детстве так весело было мастерить сережки. На земле под старой яблоней лежат на опавшей листве яблоки – желтые в оранжево-красную полоску. Я беру их в руки – они мокрые от утренних дождей и покрыты землей. Их запах – смесь корицы и прелой листвы, запах памяти детства, запах воспоминаний. Их вкус – будто пьешь Осень из ковша, полного морозно-стальной воды; коричнево-печальный, туманно-пряный, вкус тоски о прошедшем, что осталось лишь высохшими ветвями. Вся осень лишь в этих плодах…