За деревней Айдарово, в засуху 2010 года, на дороге по сосновому бору, у некоего поворота, у тайного лаза через забор у пионерлагеря.
Увидал синицу в ихней воробьиной компании. Запыленную, мелкую, однако, довольно подвижную и немного растерянную. «Вот и сказка о том, как синица увидела лето». Чьё-то «В заключеньи – сказка про синицу, что когда-то море подожгла»
И вот, друг – что такое поэзия?
Да, речь Бродского об игре. Детское впечатление о разговорах с миром. Ты спрашиваешь, мир отвечает, и обе фразы произносишь ты, а рифма – тайный ключ, означающий присутствие в беседе другого. Понятный «для всех и для никого».
Игра – и ещё игровая площадка. Проходящий мимо, собирающий замысловатую конструкцию былой игры по памяти. Примечательно, основной вопрос здесь – о честности, а не о дальности полёта воображения. Такая поэзия создается для воспитания чести, и вопрос честности серьезно разделяет мечтателей красот и поэтов.
- Впрочем Психея – психология вновь способна свести их соразмерностью допущений математике, словно на встрече выпускников. Человеческое, слишком человеческое и далее.
И ещё – светлая мечта, точнее – живое чувство.
Словно радость от реплик товарищей, будто они поднимутся из звонких созвучий.
Словно музыка.
Куда каждый может сказать вслух своё звонкое заповедное слово.
Синице посреди лета забавно и неуютно.
Неуверенно она вспорхнула и попрыгала немного, трижды, навстречу