Идеалист – это человек, уверенный, что лучше видеть мир таким, как он есть, а не таким, каков он кажется. Наверное, это обо мне.

Жизненный опыт – он как многолетняя пыль, норовит все краски окружающего мира сделать тусклыми.

Впрочем, все относительно, даже и сама юность: однажды, в другом мире, девушка не многим старше этой, сказала мне как-то: «Юность – это возраст, когда тебе уже не улыбаются педофилы…»

Я влюблен в теток, как в класс, но ни в одну конкретно. Ни под каким видом! Брысь, брысь, проклятая, другим дурачкам сердце высушивай!

Мир и я – это объективная реальность в плену у субъективной. Я и мир – это субъективная реальность в плену у объективной.

Пресыщенность – искусственное скотство, несложное волшебство, и при небольшом старании даже простой смертный вполне может достичь подобного состояния, когда верхние конечности становятся передними. Легко.

Бесстрашие, кстати говоря, практически всегда соседствует с безмозглостью. Бесстрашие и безмозглость, альфа и омега существования какого-нибудь животного племени, типа акул, или термитов… Связка, губительная для отдельно взятой особи, но помогающая выжить виду.

Вроде бы и прикольно придумать такое развлечение: сначала за тех повоевать, потом к тем перекинуться, потом наоборот… Однако всю жизнь в мирах я этого стерегся; и без подобных фокусов полно поводов и соблазнов потерять в себе человеческое; взять хотя бы пол мужской-женский: в каком мире и кто бы мне помешал менять его, как мне вздумается? И то, и другое ведь человек? И там, и там есть свою плюсы и минусы: женщины лживы, но ветрены, мужчины простоваты, но потливы…

В прошлой жизни, в фильме, или на той неделе?…

Велимиру очень нравится мыслить вслух, и делать это энергично и красиво, так, чтобы у слушателей создавалось полное впечатление, что перед ними человек умный и серьезный, вылитый положительный герой из телесериалов.

– Как говорит один мой приятель: «Есть нечто вечное и нерушимое в мужском и женском человеческом: ненадежность и непостоянство».

Цитаты – это мысли с чужого плеча. Иногда, вот как сейчас, они впору.

- Кто будет старшим группы?
– Ты. У тебя и голос гуще и челюсть квадратнее.

Время всегда идет мне навстречу, но, собственно, кто его об этом просит?

Когда я возвращаюсь в мир трясти своей околобожественой сущностью, я обязательно, рано или поздно, обнаруживаю некое противодействие, вражду – не вражду, хотя и такое не редкость – но противодействие, конкуренцию.

А что такое обретение? Это процесс и результат перехода от неимения к обладанию. А неимение – это как раз и есть… отсутствие, препятствие, трудность, барьер. Да, да, да… Я либо искусственно создаю себе трудности, либо искусно их ищу. И обязательно нахожу – не забывайте о моих возможностях.

Диета – это кратковременная попытка жить долго, невкусно и по чужим рецептам.

Даже если тебя любят, или дают взаймы – не считай себя предметом первой необходимости. А вот если наоборот: вдруг постучались к тебе, когда ты менее всего этого ждешь… То и это еще не повод для радости.

«Ничего личного» – это всего лишь мантра палача, дабы ему отделить профессию от уколов совести...

Верить людям можно и нужно. Доверять нельзя.

И кроме того, женщина – это всего лишь навсего одна из ипостасей человеческих, не цветок и не богиня, и не муза, и не говорящее имущество, половинка – не симметричная, но равная, следовательно, подчинена всем тем законам, что определяют человеческую жизнь, поведение, образ мыслей… Все, брат, нет в ней ничего сверхъестественного, кроме экстерьера, и – закрыли тему.

Что вы! Я вру нечасто, и только с целью обмана!

Пословица гласит: доносчику первый кнут!… Но очень редко кто знает вторую ее половину: а советчику – второй и все остальные!

Ведь и Медный Всадник – с точки зрения голубя – простой унитаз…

Читатель – это пассивный графоман.

Из любого тупика есть выход. Но как правило его принимают за вход.

– И теперь уже не говорят «стопудово», это вчерашний отстой.
– Да? Неужели? А как теперь говорят?
– Тонна шестьсот.

Настоящая любовь живет не дольше хомяка, иначе это уже порок сердца.

И я буду жить и творить столько, сколько захочу, а хочу я невозможного и бесконечного, имя им: Всегда и Никогда.