Пересмотрела фильм по поляковскому "Небу падших". В четвертый раз. Все-таки очень и очень в духе времени. Для тех, кто в теме, для тех, кто соприкасался, для тех, кто помнит. Я вообще мало знаю отечественных фильмов-в-духе-времени, которые меня в какой-то степени цепляли. Ну, "Асса", "Игла", "Авария - дочь мента" [которая, разумеется, слабее]. Что там еще? Ничего больше не вспоминается.
[Конечно, потом все кинулись снимать мыло, типа "Бригады", но во-первых, это уже чуть более поздний временной промежуток, а во-вторых, романтизировать хроники братвы - это как-то пошленько. В общем, кроме потрясающего и очень настоящего Дюжева, ничего в "Бригаде" не было. Эмм, какого хрена у меня она пылится на лицензионке с 2002 года?]
Но вернемся к "Игре на вылет". По-моему, Одегов не слишком претендовал на шедевр, его просто зацепило и поволокло по эмоциям, как обычно бывает у мужчин, невзначай подсевших на Полякова. Именно поэтому он и сыграл главную роль. Все так прозрачно, иначе и быть не могло. Однако то ли в бюджете было дело, то ли в чем-то еще, но фильм не стал концентратом книги, а скорее [снова простите мне мою тягу к образам] напомнил мне лоскутное одеяло, где вместо лоскутов - выдерганные страницы повести. И слова искажались, и сюжет искажался. Жалко, что массу потрясающих отрывков или скомкали, или вообще проигнорировали. Например вот этот:

В классе были две девочки, которые мне сразу понравились,- Валя
Обиход и Нина Назарова. Подружки. Они даже на переменах под ручку ходили. И
знаешь, поначалу они меня как будто приняли... Но потом был новогодний вечер
- и я вырядилась, как дура, во все лучшее... Мне, конечно, мать должна была
подсказать, что так нельзя, что это воспримут как вызов (в магазинах-то
тогда ничего не было!), но моя мамочка в ту пору крутила роман с одним
синхронистом, и ей было не до меня. В общем, я вырядилась... Учительши потом
еще месяц мои парижские тряпки обсуждали. А он весь вечер танцевал только со
мной!
- Кто - он?
- Ван Вей. Он был по отцу китайцем и учился в десятом. Родители его
работали в цирке - жонглировали, - и он после школы собирался в цирковое
училище. Это было в нем самое интересное, потому что выглядел он совершенно
невзрачно - щуплый и желтый. Но именно в него влюбилась до потери сознания
Валя Обиход. Нина Назарова была у нее поверенной и даже своего рода
парламентером - выясняла у Ван Вея, как он к Вале относится. Обычные
среднешкольные глупости. В этом возрасте, сам помнишь, все в кого-то
влюблены...
- А ты?
- Я - нет. Не успела. В тот новогодний вечер Нина отправилась выяснять,
почему Ван Вей не приглашает танцевать Валю, а он сказал какую-то гадость и
снова пригласил меня. Так я стала врагом. У Вали оказались хорошие
организаторские способности - и скоро весь класс стал относиться ко мне уже
не равнодушно, а враждебно... Ты знаешь, что это такое, когда ты входишь в
комнату и на тебя устремляются тридцать пар ненавидящих глаз? Тогда я решила
наказать ее. Ван Веем... Напросилась как-то к нему домой - и это было
отвратительно. Даже по моим нынешним представлениям, он был очень
испорченный мальчик. К тому же у него были плохие зубы... Не менее
отвратительным оказался и язык - он обо всем рассказал приятелям. И
старшеклассники специально заглядывали, чтобы посмотреть на меня. К счастью,
отца вскоре отправили в Брюссель - и мы уехали. Но перед отъездом я
отомстила. Я написала любовную записку Нине Назаровой от его имени,
подделала почерк и подложила на перемене так, чтобы нашла бумажку Валя. И
они пoccopились. Страшно. Как умеют ссориться только лучшие подруги или
лесбиянки. Даже подрались! И знаешь, когда они, визжа, на глазах у всего
класса таскали друг друга за волосы, я вдруг почувствовала ледяное
искрящееся счастье вот тут, в этом месте!.. (Катерина положила руку на
живот.) Потом счастье погасло, а лед остался... Даже не лед, а ледяной
истуканчик, требующий постоянных жертв... С этого все и началось...
- А зачем ты мне все это рассказываешь?
- Чтобы ты понял... Знаешь, иногда мне казалось, что ты именно тот, кто
меня вылечит. Я это почувствовала, когда мы начали прыгать с тобой вместе...
Я ждала, что вот сейчас эта ледышка внутри меня растает. Навсегда. И я стану
как все - верной, доброй, покорной, рожу тебе ребенка. И буду любить ребенка
- за тебя, а тебя - за ребенка... Думаешь, легко ненавидеть всех, кто...
- Всех?
- Всех, кроме тебя.
- А меня, значит, ты любила?
- Нет.
- Почти любила?
- Нет. Почти не ненавидела... С тобой мне было лучше, чем с другими...


Такой охуительный штрих к Катькиному образу, а его свели к последним десяти строкам.