А вот коней ногайских никто не торнул, даже не ударил, хоть на них знаки были богомерзкие - синие волки. Первое что велел сделать гетман, когда закончили с килчитийцами – посплетать обратно канаты подъемного устройства, поднять забрало и коней выпустить из крепости – так и сказал: «Пусть скачут себе – кони не виноватые!»

Коней, натурально из крепости выпустили, и снова опустив забрало, канаты порубили тепрь уже окончательно. Сам подъемный ворот, сняли и перетащив ближе к дозорной вышке, скобами на галерее закрепили, Канты с цепями завели во вбитые накануне кольца. Ответственными за башню гетман назначил Никодима и Агафона. Велено им было дозорными на вышке стоять до подхода Солхатовского тумена, при штурме же - схорониться за частоколом и, как только на вышку залезет довольно лучников – вращать ворот. Вращать что бы там ни было, пока вышка не рухнет. Следует сказать, что хотя Агафон с Никодимом вполне убедительно выглядели во время первого штурма, если так вообще можно было назвать то, что случилось с волчьей сотней Ямгурчея, - Ружинский, однако, - как бы это выразиться – был в них немного не уверен. Теперь никому не будет обиды от того что я напишу правду – гетман так и сказал Семену с Самийлой: «Я в каждом уверен, а вот в них немного сомневаюсь – добрые они какие-то! - На что Самийло посмотрел ему в глаза и сказал:
- Если даже и так, - это не повод людям не доверят! Вот вы тоже человек добрый, а мы в вас верим!
- Ну что вы - не такой уж вы добрый, - успокоил гетмана Семен, - но вы правы – люди у нас тут подобралися надежные! Все озлобленные - мама не горюй! Одна Катерина чего стоит! Бой-баба!
- Да, - Катя Бой-баба, - кивнул гетман и добавил проникновенно, - спасибо вам господа запорожцы на добром слове, храни вас Господь! Ну вы тут готовьтесь- гм-гм... Пошел я - у меня мысль тут одна появилась...