(ария для безголосых)

Голова моя- тёмный фонарь с перебитыми стёклами,
С четырёх сторон открытый враждебным ветрам.
По ночам я шатаюсь с распутными пьяными Фёклами,
По утрам я хожу к докторам.
Тарарам.

Я волдырь на сиденье прекрасной российской словесности,
Разрази меня гром на четыреста восемь частей!
Оголюсь и добьюсь скандалезно- всемирной извесности,
И усядусь, как нищий- слепец, на распутье путей.

Я люблю апельсины и всё, что случайно рифмуется,
У меня темперамент макаки и нервы как сталь.
Пусть любой старомодник от зависти злится и дуется
И вопит: " Не поэзия- шваль!"

Врёшь! Я прыщ на извечном сиденье поэзии,
Глянцевито- багровый, напевно- коралловый прыщ,
Прыщ с головкой белее несказанно- жжённой магнезии
И галантно -развязно- манерно- изломанный хлыщ.

Ах, словесные, тонкие- звонкие фокусы- покусы!
Заклюю, забрыкаю, за локоть себя укушу.
Кто не понял- невежда. К нечистому! Накося выкуси!
Презираю толпу. Попишу? Попишу, попишу...

Попишу животом, и ноздрёй, и ногами, и пятками,
Двухкопеечной мысли придам сумасшедший размах,
Зарифмую всё это для стиля яичными смятками
И пойду по панели, пойду на бесстыжих руках...

Саша Черный

1909 год.