Судьба интеллигенции глубоко трагична и невероятно тяжела, так как при первом встречном катаклизме этот класс подпадает под народный гнев сразу после власти, а иногда и вместо неё, хотя, по сути, в управлении социальными процессами данные люди принимают скорее косвенное, чем прямое участие. Дело заключается примерно в следующем: с точки зрения большинства жителей нашей планеты мысль является предпосылкой действия, но никак не самим действием. При таком подходе процесс мышления является вспомогательным, а его продление – бессмысленным. Действительно, для любого проекта можно бесконечно долго совершенствовать интеллектуальную модель, при этом так и не предав ей материальной формы. Вот только сами интеллигенты по своей наивной мечтательности зачастую забывают, что народ вокруг не считает мышление трудом и ждёт от них «реальных действий» и «конкретных слов». Из поспешного желания удовлетворить потребности масс и выходит порою некая витиеватость и двусмысленность содеянного или сказанного, ведь принятое решение не было с точки зрения интеллигента единственно правильным, но являлось всего лишь наиболее удачным относительно всех прочих на момент принятия.