Каким бы не было славным это наше предприятие в виде карнавала - это все равно детская самодеятельность. Но нет, нет, я пихну туда что-нибудь лучшее, лучшее! Но я уже поняла, что все это - мишура к детским праздникам, не больше. Я каждую минуту понимаю что-нибудь новое. Стоит пройти мимо зеркала.

Стоит, стоит.

И поэтому, чтобы заглушить боль от разочарования (резонанса) (разве можно восторженному идеей человеку говорить: да иди ты, даже в шутку. нет, нельзя, Хэлли, хоть я и не злюсь, но более не восторгаюсь и вряд ли созданное мной будет создано с душой, дорогая) (да и потом, ты же, видимо, хочешь сама это создать - окей, я помогу тебе, я буду танцевать рядом то, чего тебе захочется. но все же это будет мишурой, это не будет искусством) (видишь, как я добра) ("я уже добра, как клоун, вам в ноги опрокинутый поклоном") - я слушаю sing sing sing. И я не могу скрыть, и даже не пытаюсь - как я счастлива.

Как я счастлива, что в моей жизни ЕСТЬ настоящее искусство! И хочется творить больше полутора часов, что нам отданы на спектакль! И хочется заново и заново танцевать это! Маша, Марина Юрьевна, девчонки, Ольга Игоревна, дядя Саша (хаха) - я вас всех, всех, всех очень люблю! Я преклоняюсь перед вами. Вы подарили мне меня и мою жизнь. Вы изменили меня, как никто никогда не менял, но вы не знаете этого! И я вас люблю без меры и стыда, и я вас люблю, как никто не любит, как умею любить только я, как умеют любить только из семейства кошачих.

Дорогие мои театраловцы...с каким счастьем я каждый раз прихожу к вам, даже если мне этого не хочется - устала, заболела. Все равно. Я возвращаюсь к вам всегда, я не могу не вернуться. Театр - это жизнь. Театр - это искусство.

Особенно тот театр, что создаем мы. Вы и я вместе с вами.

~

Самое страшное то, как я просыпаюсь. Я уже разучилась чувствовать, что не выспалась. Мой организм перестал подавать мне сигнал: СПИ! Путем долгих страданий я отучила его от этого. И я встаю, как будто бы выспалась, и не чувствую ничего. И самое страшное в этом то, что посреди дня голова начинает кружиться, меня начинает тошнить, как на катере в бурю. И шатать неудержимо.

Sometime you will die.