Не хватает простого человеческого счастья. Того состояния, когда хочется обниматься со всеми подряд, смеяться по любому дурацкому поводу, портить всем их мрачное уединение, заставлять улыбаться. Любыми способами. То состояние, когда цель оправдывает средства.

Please, don't leave me.

Как я могу быть счастлива! Как я могу улыбаться! Ничто не вернет мне моей жизни. Вся моя жизнь - в моих одиноких глазах, очень одиноких глазах. Что, что случилось, Котя, Аня? Солнце, солнышко? Да о чем вы, люди. Зачем называть меня именем великого светила, не смейте делать этого, слышите! Не называйте меня так. Я простой человек. Я простой человек.

Я ничего не стою. Пустое место.

Я подумала: а чего я никогда не боялась делать на сцене? Танцевать. Что еще? Говорить. Чего никогда-никогда не боялась делать, ни при каких обстоятельствах рука моя не дрогнет, слова не перепутаются? Сочинять стихи, сказки, рассказы, просто вот такие посты.

Но я никогда не мечтала и не хотела быть писательницей. Быть танцовщиной - нет, никогда. Быть оратором? Бред. Я всегда мечтала петь.

Нет моей жизни. Нет света. Ничего нет. Ничего не будет.

Люди приходят, они знают. Они видят, что со мной. Им нужно лишь хоть какое-нибудь маленькое оправдание, чтобы уйти и не занимать себе голову моей чепухой, мною. Я - чепуха. И они говорят мне: ну ты же сильная, сама справишься. И уходят. Я утешаю себя: если бы я всегда говорила, что я слабая, ничего бы не изменилось. Им всего лишь нужен повод, но они мне не нужны, и я готова придумать им этих поводов хоть три сотни, хоть миллион. Только бы остаться одной.

А некоторые и не приходят вовсе, хоть и видят. Краем глаза обернуться - и скорей уйти. Чтобы не успела заметить. Но только все это им нужно. Мне-то все равно, замечу я спину, не замечу. Я знаю, они мне не помогут. Никто не поможет.

Please, don't leave me.

Ты никогда не услышишь меня. Ни ты, ни другие, те, кто готовы остаться и выслушать. Я буду стоически переносить все, такова моя судьба. Я независима и свободна. Это больно.

"Until the sunrise come"

                                                                                                                          Мне снился Моисей в школе, окруженной бурей...

Пел голубь, к небу обротясь лицом.
Его зеленые глаза, как человечьи,
Имели глубину и разум вечный,
Застеклененные венцом.
Внезапно песня прервалась; крыло
Свое он развернул и в нем укрылся
От неба, что ждало и сердцем билось;
И голубь спал, вкушав тепло.
С тех пор он спит, и песни нет и нет,
И сердце неба биться перестало.
Лишь голубь, под крылом как одеялом,
Сидит и ждет, пока придет рассвет.

Прости меня, Петя. Прости меня, Саша.