• Авторизация
Дневник Краевед Лента друзей - Дневник - Полная версия


Заметки о Тюмени (1906-1956 гг.). Часть 3. 13-01-2009 19:46 к комментариям - к полной версии - понравилось!


7. Союз охоты

В городе существовал «Союз правильной охоты». Членами Союза выдерживались сроки охоты и организовывались коллективные выезды на охоту в осенне-зимнее время. В правление взносились годовые членские взносы. Членами Союза состояли купцы, чиновники, доверенные, военные, судьи и зажиточные граждане – фабриканты-заводчики. Излюбленная охота была осенью поздней на зайцев, их водилось множество в районе.
 
 
Охотники выезжали в назначенную по расписанию деревню или с вечера и являлись рано утром. Приехавшие с вечера охотники пили водку, пиво, играли в карты, заказывали пельмени хозяевам и гуляли. Утром староста охотников нанимал в деревне загонщиков – взрослым платил 80 коп., а подросткам по 50 коп. Выдавал им хлопушки и трещотки, посылал в определённом направлении за километр-два от места, где ставил охотников на номера в ста шагах друг от друга. Обложенные зайцы, поднятые шумом загонщиками, неслись на охотников.
Счастливые охотники из дробовых двуствольных ружей отстреливали за день по 15-20 зайцев. Во время обеденного перерыва разводились костры, охотники располагались группами – жарили сосиски над костром, пили, закусывали. А охотник Бенхен[1] – городской колбасник – выезжал с походной кухней и с поваром.
Интересной охотой осенью была охота на уток на Андреевском озере на 20-м разъезде и на Дуванах – со стороны деревни Субботиной. Там были устроены балаганы, имелись лодки Союза и сторожа-рыбаки. В вечернюю и утреннюю охоту набивали по мешку уток и расходовали по сотне и две патронов.
 

 

Излюбленным времяпровождением охотников зимой была стрельба по тарелочкам и по голубям. У ипподрома был построен павильон у лога, где охотники и проводили соревнования и всегда сводили стрельбу в азартную денежную игру. А некоторые охотники занимались игрой в карты и пили пиво, которое всегда имелось в буфете. Подранки-голуби десятками ютились около павильона, так как лететь не могли, шли в пищу собакам и сторожу павильона. Голубей к воскресному дню привозили из города и держали на вышке помещения и кормили. Их ловили на вышках школ – магазинах, где они жили сотнями.
 
8. Кулачные бои в Тюмени
Излюбленным времяпровождением граждан в воскресные дни [было] смотреть и участвовать в кулачных боях – стенка на стенку. Бои происходили часов с 10 утра, происходили они в разных частях города. Дрались в переулке по Иркутской – Городище с городом. Дрались у завода Машарова (Механик)[2] – сарайские с городскими. Дрались и на реке у водокачки по Водопроводной – заречные с пристанскими. Бои начинали подростки, затем входили взрослые и бородачи. Дрались напористо, жестоко. Лопались перчатки и рукавички от ударов, били по груди и голове, кто не в силах был держаться, ставал на колено и отдыхал или выходил. Но беда была тому, кто в рукавичке имел свинцовую перчатку и его обнаруживали – окружали и избивали до полусмерти. Результаты были всегда плачевные: сломанные рёбра, побитые зубы, синяки на лице и на теле уносили любители боёв.
Мой покойный дед Павел – неграмотный печник, крупного телосложения, участник боёв, рассказывал, как священник Спасской церкви с псаломщиком на Пасхе на второй день шёл от прихожан выпивший и вступил в бой в переулке. В результате потерял нагрудный крест с цепью в глубокой грязи и галоши. Наутро крест и галоши были молодцами найдены и доставлены священнику, после чего вся компания вместе с ним выпила четверть ведра[3] водки и дружно разошлась.
 
 
Иногда бои принимали ожесточённый характер – полиция вызывала пожарных и они разливали водой любителей кулачных боёв. В школах тоже любили драться стенка на стенку. В начальной школе Текутьева (шк. № 2)[4] городские дрались с сарайскими и в получасовую перемену в ограде принимал бой с взрослыми учениками и учитель Н.Д. Абышев[5], но сторож звонком прекращал схватку. На уроке учитель не мог вести диктант и обыкновенно читал историю – про Куликовскую битву и Бородино и все успокаивались и были довольны, а домой шли с синяками под глазом.
 
9. Добровольное пожарное общество
В Тюмени от скученных построек, от несоблюдения противопожарных правил, плохого водоснабжения были частые пожары. Редко проходила неделя благополучно, обязательно где-нибудь был пожар. Пожарная основная часть была около Городской Управы (музей)[6], да и та на Пасхе сгорела вместе с лошадьми и пожарником, закурившим на сеновале в пьяном состоянии. Пожарную отстроили и усилили летнюю на площади, где стояли в запряжке по 2 часа дежурные лошади в сухую ветреную погоду.
Было организовано добровольное пожарное общество. На средства Городской Управы и от членских взносов содержался штат на летней пожарной. Часть зимой несколько свёртывалась: часть лошадей раздавалась членам пожарного общества на зиму, а весной обратно приводились. Лошади использовались на домашние работы и для выездов, лошади были хорошие, резвые и умные.
Бойцы на пожарной работали годами, часть их несли службу на каланче и имели одну большую пожарную машину с ручной качкой. Машина имела вид большого самовара для подогрева клапанов. Мчатся, бывало, ночью пожарные, запряжённые четвёркой лошади резво несут сани с машиной, а из неё развевает пламя [как] от зашурованного самовара. Воду доставляли водовозы, они были этому обязаны и горожане. Члены Д.П.О. были командирами на пожаре.
В зимнее время обществом открывался каток, где сейчас сад Карла Маркса[7]. Играла музыка. Каток обслуживался пожарными. Точились и выдавались коньки, была вешалка для одежды, небольшой буфет. На Новый год устраивалась огромная ёлка, освещённая электролампами, была и лотерея. Устраивались и соревнования конькобежцев – лучший был бухгалтер Государственного банка Бобиков[8]. Каток работал с 4 час. дня до 11 час. ночи. Освещён [каток] был в последние годы электричеством, а до этого керосиновыми ламповыми фонарями. В день закрытия ёлки игрушки выдавались посетителям, а перед закрытием ёлку срубали и отдавали всем, кто что сможет взять.
 
 
10. Маслянка
За 40 дней до Пасхи, а она бывает в разные числа – март-апрель по ст[арому] стилю – у православных наступает великий пост. Он начинается с понедельника после масляной недели. На этой неделе, начиная с четверга, дни ознаменуются у всего населения города и деревни печением блинов и обжорством с субботы по воскресенье и пьянством, и проходила [эта неделя] шумно и весело. Большое количество лошадей у горожан, имевших свои усадьбы и дома, позволяли участвовать в катаниях по улицам.
В домах пекли гречневые крупчатные блины, ели со скоблённым молоком, мороженным с сыром, икрой, маслом. Стряпали изюмные пироги, торты, плюшки, стряпали пельмени, варили пиво и пили - пиво своё, заводское, водку, вино. Ходили друг к другу в гости, засиживались допоздна. Традицией было катанье на лошадях по ул. Царской от музея до Первомайской, а, когда наплыв был большой, то полицейские околоточные[9] направляли поток вкруговую по Ленинской [улице].
В кашёвки большие и малые, запряжённые лошади были украшены искусственными цветами, бубенцами, у дуг были по 2 колокольчика. Кошёвки были покрыты добротными коврами и русской работы и персидскими. Если масляная неделя была поздняя и была уже оттепель, то снег от массовой по нему езды становился серый от примеси земли. Народ ходил по тротуарам сплошным потоком или стоял, любуясь запряжками. Приезжали и крестьяне из деревни на своих разукрашенных санях и катались.
Кончалось воскресенье масляной [недели]. Вечером ели пельмени, рыбные пироги и всё уничтожали, а утром, в понедельник, называемый чистым, мещане и дворяне, особенно набожные, ходили по своим близким знакомым, кланялись в ноги и просили прощения. Хозяева в свою очередь им кланялись и говорили друг другу: «Бог простит». Во время этих 40 дней скоромные мясо, молоко, яйца, скоромное масло есть было нельзя – грех. Ели картофельный суп, жареную на постном конопляном масле капусту и огурцы солёные, редьку с квасом, лук, груздёвые пироги.
В великий пост ходили в свою приходскую церковь к священнику говеть[10]. Простаивали дня три краткую обедню и вечерю в церкви. В субботу шли на крылос[11] к священнику, он, сидя в кресле, накрывал прихожанина или прихожанку, вставшего на колени, своим фартуком и задавал вопросы: «Грешил ли отцу, матери?». Надо было отвечать: «Грешен, батюшка» и другие вопросы – до десятка, смотря, кто исповедовался. А затем читал молитву и говорил: «Бог простит» и давал целовать евангелие и крест. Исповедывающийся клал полтинник или рубль в тарелку и уходил.
В воскресенье во время богослужения в церкви священник выходил с золочёной чашей. Пели певчие на хорах: «Тело Христово, примите источник, вкусите». Говельщики подходили по именитости и священник совал в рот чайную позолоченную ложку с горячим вином и крошкой профоры[12] (хлеба крошка). Причастник целовал край чаши и отходил, запивая причастие вином с горячей водой, брал профору, закусывал и таинство говения было совершено - грехи сняты за год.
Все прихожане в церкви по книгам были на учёте, где делалась отметка о посещении. Книга была актов рождения, крещения и смерти. Метрические выписи выдавалась в церкви и при советской власти изъяты в ведение советов. Масляная неделя ещё много лет существовала при советской власти, но с закрытием церквей пошла в область прошлого. И ещё есть старые люди – соблюдают обряды и посты и говеют, но это капля в море и уходит в область старого прошлого бытия горожан.
 
 
11. Гости
Русский народ – хлебосольный народ. Любит поработать и любит погулять во всю ширь. Дни православных праздников: Пасха, Рождество, Крещение, Николин день, Троица, Успеньев день, Казанской иконы день, Егория и дни рождения и именин, похорон – справлялись средними слоями торгового и служилого населения обстоятельно. Как говорят, в грязь лицом не ударить. Служилые люди, доверенные, приказчики, чиновники обязательно ходили к именитым гражданам с визитом – кого они знали в лицо.
Приходили, пожимали руку, поздравляли. Хозяин наливал стопку вина или водки, записывал посетителя, [который] редко - садился, благодарил и уходил. Если хозяев не было дома, оставлял свою визитную карточку, отпечатанную в типографии на хорошей карточной бумаге, где стояла фамилия, имя, отчество и снизу должность. Этим делалась честь хозяину. К вечеру визитёры, а большинство из них ездили или на своей лошади с кучером или на извозчике, являлись домой еле …[неразб.] тёпленькими от хмельного.
 
 
Хлебосольные хозяева готовились к праздникам по достатку. Имели свои небольшие дома, занимались торговлей на базаре. Семью имели небольшую, имели корову, а кто и лошадь, жили скромно, но в праздники разворачивались. Было загощено, надо было и самим угощать. Готовились, в доме наведя чистоту. Варили и жарили мясо, рыбу, холодец. Делали копчёную и фаршированную рыбу. К Пасхе коптили окорок, стряпали пироги сладкие, рыбные, мясные. Покупали пиво, водку, вино, консервы, икру, кильку, конфеты и фрукты-яблоки.
Готовили стол, где всё выставлялось на вид с батареей бутылок по ранжиру. Ставились стаканы, стопки, рюмки, ложились ножи, вилки. Колбаса была разносортная, хлеб, перец, горчица, уксус были также не забыты – всё на столе. Гости прибывали обыкновенно парами, с ходу грелись у стола, кто чем желает. Сбор обыкновенно был к часу дня. Поздравления, скромные подарки были обычаем. Часа в 2 дня садились за стол в комнате чел. 15-20. Хозяйка сама обслуживала стол, да ещё кто-нибудь из близких гостей, родни помогал.
Начинали с ухи или щей с лапшой из свинины. Предварительно всем наливали вина или водки - кто чего желает – чокались и обедали. На второе бокалы снова наполнялись и водкой и пивом, и во время обеда несколько раз. Третье было или компот или желе. Со стола убирали. Гости выходили покурить, подавался чай или кофе, на стол ставились пирожное доморощенное, конфеты, торты, яблоки. Все чаевали. После чая всё убиралось и столы. Под граммофон или гармонь пели и плясали. Снова подходили к столу, где выпивали по просьбе хозяина, кто чего желает.
 
 
Повеселившись, втаскивали столы и начинали играть в карты – 66 и в лото по маленькой ставке. Вели разговоры. Часов в 7 вечера устраивался ужин и чай. На ужин обыкновенно подавали мясные пельмени без ограничения и они поедались сотнями, а часов в 8-9 вечера гости расходились по домам, а некоторые уезжали на лошадях и увозили попутных. На следующий праздник или на второй день хозяева сами отправлялись по гостям – а праздников было много в году и поэтому время проводили весело, но не все, а зажиточные мещане. 
[1] Бенхен – возможно, имеется в виду владелец колбасной Букен, проживавший в Тюмени в нач. ХХ в.
[2] Завод Машарова (с 1919 г. – чугунолитейный и механический завод «Механик», ныне - станкостроительный) основан на восточной окраине Тюмени в 1900 г. тюменским предпринимателем Николаем Дмитриевичем Машаровым и его компаньонами. В 2007 г. производство перенесено в пос. Антипино, корпуса будут снесены, на их месте вырастет жилой квартал.
[3] Ведро вмещало 12,299 литра, четверть – 3,0748 литра.
[4] Вероятно, речь идёт о Потаскуйских женском и мужском училищах, размещавшихся с 1890 г. по 1912 г. на втором этаже здания на углу улиц Серебряковской (с 1922 г. - Советская) и Водопроводной, принадлежавшего А.И. Текутьеву.
[5] Абышев Нестор Дмитриевич - учитель мужского Потаскуйского городского приходского училища, размещавшегося до 1912 г. в доме А.И. Текутьева (ныне – Водопроводная, 28), затем – на ул. Пристанской. Жил в названном доме на углу Серебряковской и Водопроводной. Жена – Абышева Мария Алекс.(?), учительница Потаскуйского женского II городского приходского училища. Нам известен также его брат (?) Пётр Дмитриевич Абышев, родившийся в 1880-1881 гг., окончивший учительскую семинарию и преподававший в начальной школе с 1902-1903 гг. На 1920-1921 гг. он проживал с матерью в Тюмени по ул. Тобольской, 4 (с 1940 г. – Комсомольская).
[6] Городская Управа и Городская Дума находились в Доме городского общества, что в начале современной улицы Ленина (в то время – Гостинодворная площадь, 14). С 1922 г. здесь разместился краеведческий музей.
[7] Сад Карла Маркса – так с 1919 г. стал называться сад на Александровской площади (см. прим. 50).
[8] Бобиков Вадим Ефимович – сын ялуторовских купцов Ефима Константиновича (? - ок. 1910) и Феодосьи Ивановны Бобиковых, проживавших в Тюмени. Губернский секретарь, титулярный советник, инспектор инспекции мелкого кредита при Государственном банке. Проживал в собственном доме на углу улиц Водопроводной, 13 и Большой Разъездной, 14 (с 1940 г. – Сакко).
[9] Околоточный надзиратель - чин городской полиции, ведавший небольшой частью территории города - околотком.
[10] Говеть - готовиться к исповеди и причастию, постясь и посещая церковь.
[11] Крылос – искажённое «клирос» - в данном случае место в церкви, где стоят певцы во время службы.
[12] Профора – искажённое «просфора» - так в христианской церкви называется хлеб в форме двух кружков из кислого теста, наложенных друг на друга, с оттиснутым на нём изображением креста, употребляемый для совершения таинства евхаристии, то есть причастия.
вверх^ к полной версии понравилось! в evernote


Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.

Дневник Заметки о Тюмени (1906-1956 гг.). Часть 3. | Краевед - Тюменский краевед (Станислав Белов) | Лента друзей Краевед / Полная версия Добавить в друзья Страницы: раньше»