Когда я был маленький, я никогда не боялся. Не потому, что мне нравилась тьма – просто она давала веру в лучшее. Когда ты мал, мир кажется тебе не больше ладони отца, который может сжать его весь в кулак. Ни вселенная, ни судьба человечества тебя не волнуют. Словосочетание «смысл жизни» похоже на глупость – не нужно задумываться о глубоком – узнавая ширину горизонта, его необъятность, ты силишься охватить всё взором своим, и те чудные сны, с полётом, с приключениями – да и не только они, а всё, что происходит с тобой, выходит за рамки «обычного», стремительно и безжалостно разрушает их, к тому же магия и волшебство, коими пропитан каждый глоток воздуха, дают сил и счастья без границ, потому что ни граней, ни «обычного», как такового, ещё не существует в твоём сознании. Ты не принимаешь мир как данность, влияешь на него в той же мере, что и он меняет тебя… Но та страшная минута, которая даёт знание о безграничности вселенной, о неизбежности смерти, о бренности всего сущего, о законах, о морали, об обществе и о человеке, о теории Дарвина и Библии, о Ньютоне, Эйнштейне и Сахарове, о войне, ракетах и атомной бомбе – та минута более не даст тебе покоя никогда. Она всегда будет следовать за тобой, напоминая: «всего не узнаешь!», «везде не сможешь быть!», «нельзя жить вечно!». В минуту прощания с мечтой быть всем - превращаешься в ничто. Случалось ли вам задыхаться, представляя, как тесна наша планета? Случалось ли просыпаться и спрашивать себя – зачем? куда? Где черпать силы если между планетами вакуум? Если вся вселенная это одна большая чёрная дыра?.. Будто кто-то большой и страшный поселяется за твоим плечом, чтоб подсказывать: туда не суйся, выше головы всё равно не прыгнешь! И хуже всего, что это не кто-то. Его нельзя изгнать. Его нельзя убить. Его нельзя распылить по солнечной системе. Он не боится тепла и света. Для жизни ему, как и тебе, нужны воздух, вода и еда. Потому что это не «он». Это ты. Тот, кто будет спрашивать – а ты уверен? Ты точно этого хочешь? - и пролейся в твою душу хоть одна капля холодного сомнения – она разрастётся. Не в реку и не в озеро. Не в море – и никогда в океан. Это будет болото. Твоё лично-персональное бесконечно-функциональное болото. И, ещё не отдавая себе отчёт, начнёшь черпать руками серую воду. И жадно её глотать. А когда опомнишься – тебя уже засосёт…
Я вдруг понял, что я жуткий трус. Нет, я не делал в своей жизни ни единой ошибки. Все мои проколы вытекали единственно из боязни «делать». Когда я знал, что нужно сделать хоть что-то, принять решение. Но я боялся. Не нужно даже наступать на грабли – они и сами к тебе придут. Бездействие хуже ошибки - оно ничему не учит. Не даёт сил. Веры. Только страх – безудержный и гнетущий. Страх отношений – и, что хуже, страх себя. Он – как вирус, против которого бессильна иммунная система. Запусти его, дай ему развиться - и даже антибиотики не смогут помочь… Страх человеческой близости, страх, что твоя душа не одинока, боязнь, что признание возможности быть понятым кем-то есть отрицание своей индивидуальности – я не знал этого и не видел. Не смел сказать…
Кажется, в болотистой местности, под землёй образуется торф. Если поджечь его -вспыхнет страшный пожар. Но и болота высохнут. Жаль, может сгореть лес и хор чудных птиц. Но всё-таки стоит рискнуть – иного не дано.