ты каждый вечер обещаешь, что завтра, вот завтра точно, ты позвонишь ему и скажешь: дорогой, так больше продолжаться не может. все кончено.
ты каждый божий день, представляешь, как он беспомощно мычит в трубку и не знает что сказать. он не знает что делать, ведь ты впервые, на его памяти, ему отказала.
ты представляешь это настолько ярко, что даже сама начинаешь верить, что у тебя все получится. у тебя хватит смелости и духа высказать ему все в лицо.
и вот наступает очередное утро. ты открываешь глаза и понимаешь, что нужно это сделать сейчас. сразу. как отрезать. что бы не мучиться.
но что-то вновь мешает: нет ну как же так милая, ты же ведь даже еще не умывалась. и не завтракала. на пустой желудок нельзя делать такие большие шаги.
и ты конечно соглашаешься. ну правда же. нельзя себя так мучать. ты уговариваешь себя и занимаешься домашними делами.
а потом наступает день. и ты сидишь на диване и держишь в руках телефон. и ты уже минут 20 так сидишь и решаешься сделать этот такой отчаянно нужный шаг. и сидишь так сидишь. ждешь чего-то, но вот телефон звонит сам, но там конечно не его номер. это звонят подруги. они про тебя не забыли, конечно. это радует. ну и что душой кривить радует и то, что тебя избавили от этого столь не приятного тебе разговора. ты сначала конечно сопротивляешься для виду: ну что вы девочки, какой гулять. у меня тут дело срочно. что правда? хорошая погода? и блаблабла? ну хорошо. одеваюсь.
а сама тайно так радуешься. потому что знаешь же что не готова отпустить. но надо черт возьми! надо девочка!
и вот ты гуляешь. веселишься. улыбаешься. почти и не думаешь о нем.
а потом наступает вечер. и пора идти домой. а то уже темно и холодно. и ты идешь. идешь не спеша. остановишься, что бы включить плеер, ведь на ходу это делать категорически запрещено. выберешь музыку. дойдешь до подъезда. покуришь. очень медленно конечно. что бы растянуть удовольствие. а потом со вздохом поднимешься до своей квартиры. разденешься. сделаешь все свои дела. возьмёшь в руки телефон. опять грустно вздохнешь и наберешь его номер. конечно. как бы ты не хотела отсрочить это все, как бы ты не хотела его изменить, или изменить ситуацию. ничего не получиться. нет.
здесь один выход, девочка, и ты это знаешь. и ты идешь к этому выходу.
ты набираешь номер и ждешь. гудкигудки. а потом он берет трубку и ты говоишь: дорогой, так больше продолжаться не может.. эм.. приезжай пожалуйста.
и ты уже не слушаешь что он говорит. потому что знаешь наизусть эту сисетму: я не могу. я занят. у меня дела.
ты в ответ тихо скулишь: может завтра?
и по голосу даже кажется, что он очень сожалеет, но почему то слова говорят об обратно: не знаю. наверно нет. наверно у меня будут планы.
и вот в этот момент, не первый, конечно, может сотый или тысячный из подобных, ты разбиваешься окончательно.
и кричишь кричишь, кричишь: нет! не надо! не приезжай! ты мне не нужен! ты достал меня своими вечными планами в которых нет меня! не хочу тебя видеть и слышать!
только вот кричишь ты все уже не ему. а тихонько так, в душе где то кричишь. и даже не плачешь же.
потому что курить и плакать одновременно, для большего трагизма, ты так и не научилась. а курить хочется больше чем плакать.
и вот стоя у этого сраного окошка ты не понимаешь: как же можно быть настолько жалкой? как можно разбившись в тысячный по счету раз продолжать любить человека, послужившего для этого главной причиной?