Пока нет названия...Избитая тема....Тета вдохновил. Надеюсь, ему понравится...

Одиноко - ласково мигнувшая кнопка на консоли. Привычное поглаживание ее двумя пальцами.

Он прекрасно знал, где находится его цель. Он знал все это время, все эти годы. Все это бесконечное одиночество. Это было даже не четкое знание, это было чувство. Но уверенность. Уверенность в том, что он прав - она не отпускала.

Он никогда бы не признался себе в том, что хочет взять этот курс. Но слишком поздно разубеждать самого себя. Раньше внушение помогало, теперь - нет. Он видел его, и хотел видеть его вновь.

Снова заглянуть в эти бездонные гипнотические глаза, и...черт с ним, поддаться этому гипнозу, позволить одурманить себя, одурачить, неважно для чего, неважно. Неважно, зачем ему снова понадобиться все это, во имя какой очередной лжи.

Позволить себе, Доктору, обмануться.

Или это не его имя?... Или это лишь еще одна неудачная попытка сбежать? О, да. Он пытался. Можно поменять имя, можно улететь, испариться, исчезнуть. Можно посвятить себя тому, что у тебя первое время так хорошо получалось.

Получается или получалось?... Он все испортил. До него все было хорошо. До него где-то в глубине скрывалось нечто уснувшее. Нет, это не должно было проснуться. Пылко, страстно влюбленный Тета, Тета Сигма - он, как когда-то перед самым носом учителя из-за бессонной ночи - он уснул. Он усыпил сам себя, без какой-либо надежды на то, что проснется когда-нибудь.

Сознательно хотеть предать и предавать. Он, и Доктор, и Тета - он умел это. Ему приходилось делать это не раз. Но самым тяжким было переступить через самого себя.

Переступить через то, как они сидели на крыше башни Академии. Как над головой медленно закатились оба солнца, а они вдвоем смеялись и сравнивали себя со светилами. Такие разные, такие одинаковые и оба такие непремиримо гордые, вместе они давали причудливый, неописуемо яркий и слепой свет. Они не видели друг в друге того, что потом их разлучит.

Переступить то, как он впивался губами в его кожу, горячим дыханием дразнил его губы и неудержимо краснел от каждой его самодовольной ухмылки. Через то, как он обожал запускать пальцы в неправдоподобно мягкие, щекочущие волосы и порой рассеянно взъерошивал их.

...Доктор задумчиво посмотрел на свою ладонь, на тонкие, длинные пальцы. Кожа словно соскучилась по этому ощущению, а тело, даже несколько раз успев поменяться, словно в отместку хранило эту привычку. Но теперь, так странно и одиноко - лишь по отношению к себе...

Переступить через то, как они обещали друг другу никогда не задавать одного-единственного вопроса. Никогда, ни-ког-да не спрашивать друг друга, как долго они будут вместе. У них, тогда еще юных, была впереди целая вечность. Переступить через это - как же глупо и больно.

Стоит ли думать об этом сейчас?... Доктор нарушил свое правило. Когда-то, уходя, оставляя за спиной то, ради чего он, казалось, появился на свет, он дал себе обет никогда не задавать вопросов. Никогда не спрашивать, почему ушел. Никогда не спрашивать, что делать дальше. Вся его жизнь теперь шла на одном порыве, больше напоминавшем конвульсию.

Он таял. Медленно, но верно. Он понял это лишь сейчас.

Вокруг еще витал его аромат. Такой до боли знакомый, сладковато-приторный, с еле различимой примесью ехидства. Черт возьми, он знал. Знал, что одиночество грызет не только его душу.  Знал, что Доктор не выдержит.

Доктор вновь закрыл глаза, но тут же широко распахнул их. Казалось, с губ вот-вот сорвется практически крик. Так сильно ладони желали вновь коснуться бархатных волос и так судорожно приоткрылись губы, желавшие сейчас впиться в другие.

Он точно знал, где находится его Мастер. Мастер = Кощей. Мастер - наваждение, Мастер - призрак, призрак из сладостного, но похороненного прошлого.

Доктор...нет, не Доктор.

Тета рванул на себя рычаг.

Т.А.Р.Д.И.С. сорвалась с места.