История отцовской семьи


1.Каждое поколение в семье должно помнить своих предков. Их деяния –пример для подражания молодым членам семьи. Их имена должно помнить , дабы они не пропали в глубине веков и чтобы дети наши и внуки носили эти славные имена. Я, Янг Гохуэй, рожденный в 1949 году в городе Чэнду(провинция Сычуань ) единственный из нашего поколения знаю, в общих чертах, откуда пошла наша фамилия, историю миграции наших предков из провинции в провинцию в течении тысячелетий существования этой фамилии. Даже мой отец-старший в своем поколении-помнит нашу историю уже смутно и немудренно, ведь ему уже под девяносто лет.Возраст почтенный.А его братья и сестры...Одни сохранили в памяти какие-то отрывки из рассказов отца, а у других и вообще ничего в памяти не осталось.Мой сын-Янг Юньпен-старший в своем поколении, у него два двоюродных брата , которые живут в Китае.С пятнадцатилетнего возраста Цзян Юньпен живет с родителями за границей и уже так далек от своей Родины, от своих родственников, от земли, где жили и похоронены наши предки, что ничего уже не будет о ни х знать , если я не расскажу ему и его младшим братьям об истории нашего рода.
Фамилия (по-русски перевододится разными вариантами: Янг, Чан, Цзян) ветвилась из императорской фамилии (Цзи), создавшей Династию Чжоу на территории теперешнего Китая около 3000 лет тому назад. Десятки лет спустя после создания Династии наш предок По-лин, третий сын премьера, являвшегося младшим братом второго императора Династии Чжоу, был присвоен титулом графа, получил свой лен на земле Янг (на територии сегодняшней провинции Хэнан) и стал Графом Янг. Эта фамлия потом предавалась из поколения в поколение. В 617 году до.н.э. графство Янг было покорено Князь Чу, потомки Графа Янга, кроме очень немногих, оставшихся на своей Родине, вынуждены были покинуть свою Родину и начали миграцию, которая продолжлась в течение 2000 лет. Часть Янгов перебрались на территонию сегодняшней провинции Саньси, часть -- на территонию сегодняшней провинции Шаньдун, еще не так далеко от своей исторической Родины. Тот факт, что в нашем времени Янги распространяются по всему Китаю, является результатом трех масштабных миграций.
Наша фамилия (по-русски перевододится разными вариантами: Чан, Цзян, по немецки-Янг) вышла из императорской фамилии – Цзи, создавшей Династию Чжоу на территории теперешнего Китая около 3000 лет тому назад. Десятки лет спустя после создания династии нашему предку По-лину(Полин), который был третьим сыном премьер министра, являвшегося младшим братом второго императора династии Чжоу, был пожалован титул графа. Он получил свой лен на земле Янг (на територии сегодняшней провинции Хэнан) и стал графом Янг. С тех пор эта фамилия в нашей семье передавалась из поколения в поколение по мужской линии. В 617 году до н.э. графство Янг было покорено князем Чу. Некоторые из потомков графа Янга остались на Родине–– в провинции Хэнан, но большинство из них были вынуждены ее покинуть. Так началась миграция по Китаю членов семейства графа Янг, которая продолжалась в течение 2000 лет. Часть семьи перебралась на территорию сегодняшней провинции Саньси, часть – на территорию сегодняшней провинции Шаньдун, что находится не так далеко от исторической Родины Янгов- провинции Хэнан. Тот факт, что в наше время фамилия Янг распространилась по всему Китаю, является результатом трех масштабных миграций.
Первая миграция произошла во время Династии Восточного Ханя. Первый император этой Династии Гуан-у, поверив клевете придворных, казнил своего генерала-маркиза Янга Хэна (Янг Хань). Во избежаии гибели всей семьи, сыновья генерала Янга, общим числом девять , сбежали со своими семьями на юг Китая: на территорию сегодняшних провинций Чжецзян, Цзянсу, Хубэй, Хунан и др., которые в то время были еще дикими, малонаселенными районами. С тех пор потомки графа Янга расселились по южному Китаю.
Вторая миграция семьи Янг произошла 1000 лет спустя, во время Династии Мин, когда у власти стоял ее первый император Юан-чжан Чжу. Целью правителя было переселение народа из плотнозаселенной провинции Цзянси в провинции Хубэй, Хунан, Гуандун, Гуанси, малозаселенные в то далекое время. Одна ветвь фамилии Янг–– прямые предки теперешних Янгов осела в провинции Хубэй, уезд Мачэн.
Третья миграция была связана с событием в истории Китая, которое известно как «Хубэй и Кантон наполняют Сычуань». В конце Династии Мин в Китае разгорелось крестьянское восстание против императорской власти под предводительством Чжан Сянь-чжуна (Чжан Сянь-чжун).
Чжан Сянь-чжун был чудовищно жестоким человеком. Он не смог противостоять регулярной армии императора и взялся за массовое убийство жителей провинции. После его кровавой резни во всей провинции Сычуань осталось всего семь семей. При Канси, втором императоре Династии Цин, правительство начало масштабное переселение народа из провинций Хубэй и Кантон в Сычуань с целью заселить опустошенные резней кровавого насильника города и деревни.
Вот тогда наша ветвь семьи Янг пришла в Сычуань, уезд Чжунцзян, в село «Золотая горка», а потом,с расширением семьи, создала еще одно село.
Переселение народа в первые годы династии Цин было принудительным. Как рассказывают семейные хроники, передававшиеся устно из поколения в поколение, наших предков насильно переселяли на чужбину. Для предупреждения побега их руки перевязывали веревками и не развязывали всю дорогу.Если переселенцам хотелось по большой нужде-развязывали обе руки, если–по малой , то развязывали одну руку. С тех пор в сычуанском диалекте китайского языка есть такое выражение:развязать большую руку(большая нужда); развязать маленькую руку(малая нужда). Говорят, что большинство теперешних сычуанцев являются потомками выходцев из других провинций, поэтому в настоящее время у всех сычуанцев имеются на руках , так называемые стигматы, следы от веревок , которыми связывали переселенцев в далеком прошлом.У меня и у моих родстников, у друзей и знакомых, являющихся уроженцами провинции Сычуань, я на самом деле нашел такие следы: полоса на внутренней стороне руки возле локтя. И я поверил эту легенду.
Будучи женатым на украинской еврейке Янг Раисе,я жил с семьей в Днепропетровске. Однажды я заметил у внучатой племяницы моей жены, Марины Янковской, такие же полосы на руках. «Она же еврейка!»-подумал я. В ее семье у отцов и дедов, веками проживавших в Европе, не было подобной истории с руковязанием. Откуда такие же следы на руках?»Этот неожиданный феномен разрушил нашу старинную легенду, и я почувствовал невозвратимую утрату.
Наш клан Янг прибыл из уезда Мачэн провинции Хубэй в уезд Чжунцзян провинции Сычуан в начале Династии Цин, во время так называемого события «Хубэй и Катон наполняет Сычуань», и поселился в селе «Золоая горка». Янговский клан, прибывший в это село, состоял из трех братьев. Наш непосркдственый предок был младшим братом, его звали Янг Синь-саньлан (Янг третий). Думаю , его старшие братья должны были зваться, по аналогии, Янг Синь-илан (Янг первый) и Янг Синь-ерлан (Янг второй). Только несколько поколений спустя, наши предки решили, что, как все фамилии в Китае, имя всех членов нашей фамилии должно иметь также отметку каждого поколения. Думаю, что такие отметки обязательно должны были существовать и до этого, но они были просто потеряны в связи с принудительным переселением. И так наши предки составили маленький стишок из восьми строчек по пять иероглифов, каждый для одного поколения. Не знаю, был ли этот стишок письменно зафиксирован или нет. Однако мой отец помнит лишь первые 4 строчки, которые звучат так: Дэ-Чжэн-Тянь-Син-Шунь, Вэнь-Мин-Го-Юнь-Чан, Ши-Вэй-Чэн-Да-Хуа, Вань-Дай-Шао-Чжун-Бан.
Много лет спустя после переселения семья Янг увеличилась настолько, что пахотная земля в деревне «Золотая Горка» уже не могла прокормить столько людей. Потомки Янга третьего, мои прямые предки, покинули «Золотую Горку» и переселились в село «Илистая Долина». Как зовут прапрадедов поколения «Дэ» и «Чжэн», не знает сегодня уже никто. Мой предок Янг Чжэн родил четырех сыновей, их зовут Тянь-ши (как-то по смыслу аналогично русскому имени Богдан), Тянь-шу, Тянь- минь и Тянь-лунь.
Моему предку Тянь-шу в свое время было присвоено звание «Цзюжэнь» (Кандидат на соискание чиновничьей степени в финальном экзамене в столице, сдавший городской и провинциальный экзамены). В те времена такой удачей человек мог принести огромную честь своей семье и своим потомкам. Потом та местность (поселок или деревня), где находится его могила, назвали «Могила Цзюжэня». Каждый раз, когда об этом заходила речь, отец рассказывал эту историю с большим энтузиазмом, называя своего предка «Господин Тянь-шу», как будто его могила до сих пор – почетное наследие нашей фамилии. Жена Тянь-шу (девичья фамилия Тан), моя прабабушка, стала Леди Тянь-шу благодаря своему мужу. Мемориальная арка, стоявшая перед ее могилой, была разрушена по историческим меркам совсем недавно:во время, так называемой «культурной революции».
У Тянь-шу был единственный сын, мой прапрадед Син-ци (само-названное имя Дун-мин, девичья фамилия его жены Ли). Мой прадед Шунь-цюань (само-названное имя Цин-юань, девичья фамилия его жены Ли), также единственный сын у Син-си.
По словам моего отца, оба деда как наследники семьи «Цзюжэнь» были интеллигентами и большими эрудитами. Они читали классиков прозы и поэзии, истории, изучали философию Конфуция, умели играть на музыкальных инструментах, рисовать и играть в шахматы, были экспертами по каллиграфии.
Дед Син-ци мог, но не хотел сдавать государственный экзамен как его отец, ему хотелось оставаться дома, пахать землю, а в свободное от сезонной сельскохозяйственной работы время заниматься чтением и писанием. А дед Шунь-цюань, к сожалению, стал наркоманом. Он постепенно продал все имение, полученное в наследство от деда Тянь-шу, для покупки опиума. Как говорится: богатая семья разоряется в третьем поколении. Дед Шунь-цюань разорился, и ему пришлось открыть частную школу для того, чтобы прокормить семью. Когда фамилия Янг дошла до поколения моего деда, семья разрослась как никогда.

2.
Не могу вспоминать о моем дедушке по отцовской линии без чувства вины и сожаления. Я родился и вырос при коммунистической власти, которая пропагандировала среди китайского народа свою идеологию –– «отношение к людям на основе их родословной».Такое воспитание портило души детей с юных лет. Вот и я со школьных лет думал о дедушке с раздражением, поскольку из-за него меня относили к помещичьему классу и поэтому я был лишен многих прав в социальной жизни. После того, как я узнал историю жизни моего деда (пусть в очень обобщенном виде), в душе моей зародилось и окрепло вечное к нему уважение и почтение, глубокая благодарность за то, что он сумел заложить основу теперешнего благополучия всех Янгов его клана и глубокое сожаление, что я не могу уже никак лично выразить ему эти чувства. .
Не будь у деда железной воли и огромного терпения, если бы он не задался целью поднять благосостояние своей семьи и не трудился бы всю жизнь ради этого, а сидел бы сложа руки, то придя к власти, коммунисты зачислили бы его в разряд типичных бедняков во время так называемой «земельной реформы» и не было бы поражений в правах и обид на власть и на деда в истории нашей семьи.
Дед мой представлял собой типичного китайского крестьянина, отличительными чертами кторого в те давние времена были терпение,трудолюбие и предельно ничтожные жизненные потребности. Своим трудом и терпением дедушка , наконец, улучшил хозяйственное и социальное состояние своей семьи и смог обеспечить моего отца материальными средствами на высшее образование, что в корне изменило судьбу его сыновей и внуков.
Однако коммунистическая идеология, по сути своей аморальная, извратила и исказила все позитивные качества моего дедушки, которые в любом другом моральном обществе почитались бы за достоинства.Так богатства, которые он потом и кровью заработал в первой половине своей жизни, стали причиной его несчастной судьбы, когда к власти в Китае пришли коммунисты и бросили его в «мясрубку железной пролетарской диктатуры».
Дедушку звали Вэнь-тун (само-названное имя Да-сань). Он родился 29 ноября 1884 года по лунному календарю в десятом году правления императора Гуансюй (цинская династия). У его родителей было семеро детей , дедушка был самым младшим ребенком.У дедушки было четыре брата: (Вэнь-бо, Вэнь-?, Вэнь-ду и Вэнь-?) и 2 сестры, одна вышла замуж в семью Ло, другая – в семью Чэнь.
Когда родился мой дед, его отец уже продал все янгское имение и семья осталась без земли и без денег. Прадед был уже не в состоянии прокормить семерых детей. Ему пришлось отослать моего пятилетнего дедушку в семью родственника Чэн, где он работал пастухом. Дедушка работал пастухом, но его очень тянуло к знаниям, также, как известного художника Ван Мянь, история которого была описана в нашем школьном учебнике, но он мог только наблюдать, как другие дети каждый день ходят в школу. Однако деду повезло: кроме ухода за стадом, хозяин поручил ему провожать своего сына в школу.
Пользуясь таким счастливым случаем, дедушка после того, как выгонял стадо козлов на пастбище, провожал сына хозяина в школу, а сам, стоя под окном школы, прослушивал уроки. Так прошел целый год.И это были все «университеты» моего деда.
Дедушке было около двенадцати лет, когда хозяин отправил его в бакалейный магазинчик учеником. На самом же деле он работал там наемным работником безо всякой оплаты. Дедушка был человеком талантливым и прилежным. Он не тратил время напрасно, а потихоньку начал учиться бизнесу. Скоро он научился писать, вести бухгалтерию и заниматься торговлей. Несколько лет спустя его назначили директором этого магазинчика и он начал получать зарплату. Дедушка стал копить деньги, практически ни на что их не тратя. За пару лет он сумел накопить достаточную сумму денег, чтобы вложить их в бакалейный магазин и стать младшим партнером Чэня. Позже Чэнь продал дедушке всю свою долю, и дедушка стал владельцем этого магазинчика.
После того, как дедушка стал самостоятельным хозяином, он еще больше ограничил себя во всем. Все его жизненные потребности сводились к очень скромной одежде и простейшему питанию, а накопленные путем такого сильного самоограничения деньги, он вложил в покупку земель, считая, как и все китайские крестьяне, которые смогли накопить кое-какие деньги, что это самое надежное богатство на все времена.
Таким образом, за короткое время мечта дедушки сбылась. Он закупил в двух местах землю и дома: в поселке «Сухой Кипарис» он купил заливных полей 20 му (примерно 1.4га), засушливых полей 30 му (примерно два га), две усадьбы с домами под черепичной крышей. В поселке, где он родился, «Илистая Долина» он купил заливных и засушливых полей 15 му (1 га), два дома с соломенной крышей. Кроме того, дедушка купил еще в центре села «Юнсинь» большой дом с магазином фасадом на улицу. Здесь родились его дети:мой отец, его братья и сестры.
Не будучи очень большим, хозяйство, созданное моим дедушкой, играло ведущую роль в экономике села «Юнсинь». Кроме бакалейного магазина, дедушка открыл еще маслобойню, маленькую фабрику по производству лапши, вкладывал деньги в добычу соли, занимался банковской деятельностью.
Во время земельной реформы коммунистичекая власть насильно отобрала у дедушки землю и дома, оставила нашей семье только часть дома на улице «Юнсинь», где жили моя бабушка и супруги моего второго дяди. В 60-ые годы в стране, где пролетариат одержал окончательную победу над контреволюционерами», классовая борьба разгорелась с новой силой.
Моя бабушка и дядя, и без того уже бедные, как церковные мыши, были изгнаны из своего дома , как «враги народа», в глубокую деревню. Там бабушка провела последние годы своей жизни и больше никогда не смогла вернуться в свой собственный дом. До того, как коммунисты пришли к власти, дедушке удалось на накопленные деньги закупить земли всего лишь 60 с лишним му т.е. чуть больше четырех гектаров.При наличии такого количества земли дедушка не дотягивал до звания помещика
Среди Янгов, проживающих в селе «Золотая горка», был человек моего поколения по имени Го-цянь, которого, как сироту, мой дедушка принял к себе в магазинчик в качестве ученика, так же как и сам дедушка в свое время был принят на работу в этот же магазинчик.
Во время земельной реформы Го-цянь обманул коммунистов, проводивших реформу в этом селе, что он работал у дедушки как наемный работник, что ему не давали нормально кушать и одеваться, эксплуатировали, избивали. Коммунисты поверили ему на слово (как же может быть иначе!) и назначили его активистом проведения реформы и приняли в общество бедных крестьян.
Другой человек, сыгравший важную роль в трагической судьбе дедушки и бабушки, тоже Янг, очень даже близкий – это родной старший брат дедушки – Вэнь-бо. Вэнь-бо был вдовцом с ребенком Жил он очень бедно, едва сводил концы с концами. Дедушка пожалел своего старшего брата, сдал ему свою землю в аренду, и по-родственному не взимал с него арендной платы за использование земельного надела.
Кроме того, дедушка выделил ему дом, чтобы у него была крыша над головой. И в довершении всего, сын Вэнь-бо, т.е. дедушкин племяник, Мин-цюань, время от времени приходил к дедушке домой для выполнения посильной домашней работы, а бабушка сытно кормила его за это.
Во время земельной реформы этот племяник, вызвался на борьбу с «помещиком» Вэнь-туном, моим дедушком.Он обвинил дедушку в «эксплуатации и угнетении» бедных крестьян, то-бишь его и его отца. Вместе с Го-цянем они отобрали у дедушки все его имение.


2.Не могу вспоминать о моем дедушке по отцовской линии без чувства вины и сожаления. Я родился и вырос при коммунистической власти, которая пропагандировала среди китайского народа свою идеологию –– «отношение к людям на основе их родословной».Такое воспитание портило души детей с юных лет. Вот и я со школьных лет думал о дедушке с раздражением, поскольку из-за него меня относили к помещичьему классу и поэтому я был лишен многих прав в социальной жизни. После того, как я узнал историю жизни моего деда (пусть в очень обобщенном виде), в душе моей зародилось и окрепло вечное к нему уважение и почтение, глубокая благодарность за то, что он сумел заложить основу теперешнего благополучия всех Янгов его клана и глубокое сожаление, что я не могу уже никак лично выразить ему эти чувства. .
Не будь у деда железной воли и огромного терпения, если бы он не задался целью поднять благосостояние своей семьи и не трудился бы всю жизнь ради этого, а сидел бы сложа руки, то придя к власти, коммунисты зачислили бы его в разряд типичных бедняков во время так называемой «земельной реформы» и не было бы поражений в правах и обид на власть и на деда в истории нашей семьи.
Дед мой представлял собой типичного китайского крестьянина, отличительными чертами кторого в те давние времена были терпение,трудолюбие и предельно ничтожные жизненные потребности. Своим трудом и терпением дедушка , наконец, улучшил хозяйственное и социальное состояние своей семьи и смог обеспечить моего отца материальными средствами на высшее образование, что в корне изменило судьбу его сыновей и внуков.
Однако коммунистическая идеология, по сути своей аморальная, извратила и исказила все позитивные качества моего дедушки, которые в любом другом моральном обществе почитались бы за достоинства.Так богатства, которые он потом и кровью заработал в первой половине своей жизни, стали причиной его несчастной судьбы, когда к власти в Китае пришли коммунисты и бросили его в «мясрубку железной пролетарской диктатуры».
Дедушку звали Вэнь-тун (само-названное имя Да-сань). Он родился 29 ноября 1884 года по лунному календарю в десятом году правления императора Гуансюй (цинская династия). У его родителей было семеро детей , дедушка был самым младшим ребенком.У дедушки было четыре брата: (Вэнь-бо, Вэнь-?, Вэнь-ду и Вэнь-?) и 2 сестры, одна вышла замуж в семью Ло, другая – в семью Чэнь.
Когда родился мой дед, его отец уже продал все янгское имение и семья осталась без земли и без денег. Прадед был уже не в состоянии прокормить семерых детей. Ему пришлось отослать моего пятилетнего дедушку в семью родственника Чэн, где он работал пастухом. Дедушка работал пастухом, но его очень тянуло к знаниям, так же, как известного художника Ван Мянь, история которого была описана в нашем школьном учебнике, но он мог только наблюдать, как другие дети каждый день ходят в школу. Однако деду повезло: кроме ухода за стадом, хозяин поручил ему провожать своего сына в школу.
Пользуясь таким счастливым случаем, дедушка после того, как выгонял стадо козлов на пастбище , провожал сына хозяина в школу, а сам, стоя под окном школы, прослушивал уроки. Так прошел целый год.И это были все «университеты» моего деда.
Дедушке было около двенадцати лет, когда хозяин отправил его в бакалейный магазинчик учеником. На самом же деле он работал там наемным работником безо всякой оплаты. Дедушка был человеком талантливым и прилежным. Он не тратил время напрасно, а потихоньку начал учиться бизнесу. Скоро он научился писать, вести бухгалтерию и заниматься торговлей. Несколько лет спустя его назначили директором этого магазинчика и он начал получать зарплату. Дедушка стал копить деньги, практически ни на что их не тратя. За пару лет он сумел накопить достаточную сумму денег, чтобы вложить их в бакалейный магазин и стать младшим партнером Чэня. Позже Чэнь продал дедушке всю свою долю, и дедушка стал владельцем этого магазинчика.
После того, как дедушка стал самостоятельным хозяином, он еще больше ограничил себя во всем. Все его жизненные потребности сводились к очень скромной одежде и простейшему питанию, а накопленные путем такого сильного самоограничения деньги, он вложил в покупку земель, считая, как и все китайские крестьяне, которые смогли накопить кое-какие деньги, что это самое надежное богатство на все времена.
Таким образом, за короткое время мечта дедушки сбылась. Он закупил в двух местах землю и дома: в поселке «Сухой Кипарис» он купил заливных полей 20 му (примерно 1.4га), засушливых полей 30 му (примерно два га), две усадьбы с домами под черепичной крышей. В поселке, где он родился, «Илистая Долина» он купил заливных и засушливых полей 15 му (1 га), два дома с соломенной крышей. Кроме того, дедушка купил еще в центре села «Юнсинь» большой дом с магазином фасадом на улицу. Здесь родились его дети:мой отец, его братья и сестры.
Не будучи очень большим, хозяйство, созданное моим дедушкой, играло ведущую роль в экономике села «Юнсинь». Кроме бакалейного магазина, дедушка открыл еще маслобойню, маленькую фабрику по производству лапши, вкладывал деньги в добычу соли, занимался банковской деятельностью.
Во время земельной реформы коммунистичекая власть насильно отобрала у дедушки землю и дома, оставила нашей семье только часть дома на улице «Юнсинь», где жили моя бабушка и супруги моего второго дяди. В 60-ые годы в стране, где пролетариат одержал окончательную победу над «контрреволюционерами», классовая борьба разгорелась с новой силой.
Моя бабушка и дядя, и без того уже бедные, как церковные мыши, были изгнаны из своего дома , как «враги народа», в глубокую деревню. Там бабушка провела последние годы своей жизни и больше никогда не смогла вернуться в свой собственный дом. До того, как коммунисты пришли к власти, дедушке удалось на накопленные деньги закупить земли всего лишь 60 с лишним му т.е. чуть больше четырех гектаров.При наличии такого количества земли дедушка не дотягивал до звания помещика
Среди Янгов, проживающих в селе «Золотая горка», был человек моего поколения по имени Го-цянь, которого, как сироту, мой дедушка принял к себе в магазинчик в качестве ученика, так же как и сам дедушка в свое время был принят на работу в этот же магазинчик.
Во время земельной реформы Го-цянь обманул коммунистов, проводивших реформу в этом селе, что он работал у дедушки как наемный работник, что ему не давали нормально кушать и одеваться, эксплуатировали, избивали. Коммунисты поверили ему на слово (как же может быть иначе!) и назначили его активистом проведения реформы и приняли в общество бедных крестьян.
Другой человек, сыгравший важную роль в трагической судьбе дедушки и бабушки, тоже Янг, очень даже близкий – это родной старший брат дедушки – Вэнь-бо. Вэнь-бо был вдовцом с ребенком Жил он очень бедно, едва сводил концы с концами. Дедушка пожалел своего старшего брата, сдал ему свою землю в аренду, и по-родственному не взимал с него арендной платы за использование земельного надела.
Кроме того, дедушка выделил ему дом, чтобы у него была крыша над головой. И в довершении всего, сын Вэнь-бо, т.е. дедушкин племяник, Мин-цюань, время от времени приходил к дедушке домой для выполнения посильной домашней работы, а бабушка сытно кормила его за это.
Во время земельной реформы этот племяник, вызвался на борьбу с «помещиком» Вэнь-туном, моим дедушком.Он обвинил дедушку в «эксплуатации и угнетении» бедных крестьян, то-бишь его и его отца. Вместе с Го-цянем они отобрали у дедушки все его имение.


Не могу вспоминать о моем дедушке по отцовской линии без чувства вины и сожаления. Я родился и вырос при коммунистической власти, которая пропагандировала среди китайского народа свою идеологию –– «отношение к людям на основе их родословной».Такое воспитание портило души детей с юных лет. Вот и я со школьных лет думал о дедушке с раздражением, поскольку из-за него меня относили к помещичьему классу и поэтому я был лишен многих прав в социальной жизни. После того, как я узнал историю жизни моего деда (пусть в очень обобщенном виде), в душе моей зародилось и окрепло вечное к нему уважение и почтение, глубокая благодарность за то, что он сумел заложить основу теперешнего благополучия всех Янгов его клана и глубокое сожаление, что я не могу уже никак лично выразить ему эти чувства. .
Не будь у деда железной воли и огромного терпения, если бы он не задался целью поднять благосостояние своей семьи и не трудился бы всю жизнь ради этого, а сидел бы сложа руки, то придя к власти, коммунисты зачислили бы его в разряд типичных бедняков во время так называемой «земельной реформы» и не было бы поражений в правах и обид на власть и на деда в истории нашей семьи.
Дед мой представлял собой типичного китайского крестьянина, отличительными чертами кторого в те давние времена были терпение,трудолюбие и предельно ничтожные жизненные потребности. Своим трудом и терпением дедушка , наконец, улучшил хозяйственное и социальное состояние своей семьи и смог обеспечить моего отца материальными средствами на высшее образование, что в корне изменило судьбу его сыновей и внуков.
Однако коммунистическая идеология, по сути своей аморальная, извратила и исказила все позитивные качества моего дедушки, которые в любом другом моральном обществе почитались бы за достоинства.Так богатства, которые он потом и кровью заработал в первой половине своей жизни, стали причиной его несчастной судьбы, когда к власти в Китае пришли коммунисты и бросили его в «мясрубку железной пролетарской диктатуры».
Дедушку звали Вэнь-тун (само-названное имя Да-сань). Он родился 29 ноября 1884 года по лунному календарю в десятом году правления императора Гуансюй (цинская династия). У его родителей было семеро детей , дедушка был самым младшим ребенком.У дедушки было четыре брата: (Вэнь-бо, Вэнь-?, Вэнь-ду и Вэнь-?) и 2 сестры, одна вышла замуж в семью Ло, другая – в семью Чэнь.
Когда родился мой дед, его отец уже продал все янгское имение и семья осталась без земли и без денег. Прадед был уже не в состоянии прокормить семерых детей. Ему пришлось отослать моего пятилетнего дедушку в семью родственника Чэн, где он работал пастухом. Дедушка работал пастухом, но его очень тянуло к знаниям, так же, как известного художника Ван Мянь, история которого была описана в нашем школьном учебнике, но он мог только наблюдать, как другие дети каждый день ходят в школу. Однако деду повезло: кроме ухода за стадом, хозяин поручил ему провожать своего сына в школу.
Пользуясь таким счастливым случаем, дедушка после того, как выгонял стадо козлов на пастбище , провожал сына хозяина в школу, а сам, стоя под окном школы, прослушивал уроки. Так прошел целый год.И это были все «университеты» моего деда.
Дедушке было около двенадцати лет, когда хозяин отправил его в бакалейный магазинчик учеником. На самом же деле он работал там наемным работником безо всякой оплаты. Дедушка был человеком талантливым и прилежным. Он не тратил время напрасно, а потихоньку начал учиться бизнесу. Скоро он научился писать, вести бухгалтерию и заниматься торговлей. Несколько лет спустя его назначили директором этого магазинчика и он начал получать зарплату. Дедушка стал копить деньги, практически ни на что их не тратя. За пару лет он сумел накопить достаточную сумму денег, чтобы вложить их в бакалейный магазин и стать младшим партнером Чэня. Позже Чэнь продал дедушке всю свою долю, и дедушка стал владельцем этого магазинчика.
После того, как дедушка стал самостоятельным хозяином, он еще больше ограничил себя во всем. Все его жизненные потребности сводились к очень скромной одежде и простейшему питанию, а накопленные путем такого сильного самоограничения деньги, он вложил в покупку земель, считая, как и все китайские крестьяне, которые смогли накопить кое-какие деньги, что это самое надежное богатство на все времена.
Таким образом, за короткое время мечта дедушки сбылась. Он закупил в двух местах землю и дома: в поселке «Сухой Кипарис» он купил заливных полей 20 му (примерно 1.4га), засушливых полей 30 му (примерно два га), две усадьбы с домами под черепичной крышей. В поселке, где он родился, «Илистая Долина» он купил заливных и засушливых полей 15 му (1 га), два дома с соломенной крышей. Кроме того, дедушка купил еще в центре села «Юнсинь» большой дом с магазином фасадом на улицу. Здесь родились его дети:мой отец, его братья и сестры.
Не будучи очень большим, хозяйство, созданное моим дедушкой, играло ведущую роль в экономике села «Юнсинь». Кроме бакалейного магазина, дедушка открыл еще маслобойню, маленькую фабрику по производству лапши, вкладывал деньги в добычу соли, занимался банковской деятельностью.
Во время земельной реформы коммунистичекая власть насильно отобрала у дедушки землю и дома, оставила нашей семье только часть дома на улице «Юнсинь», где жили моя бабушка и супруги моего второго дяди. В 60-ые годы в стране, где пролетариат одержал окончательную победу над «контрреволюционерами», классовая борьба разгорелась с новой силой.
Моя бабушка и дядя, и без того уже бедные, как церковные мыши, были изгнаны из своего дома , как «враги народа», в глубокую деревню. Там бабушка провела последние годы своей жизни и больше никогда не смогла вернуться в свой собственный дом. До того, как коммунисты пришли к власти, дедушке удалось на накопленные деньги закупить земли всего лишь 60 с лишним му т.е. чуть больше четырех гектаров.При наличии такого количества земли дедушка не дотягивал до звания помещика
Среди Янгов, проживающих в селе «Золотая горка», был человек моего поколения по имени Го-цянь, которого, как сироту, мой дедушка принял к себе в магазинчик в качестве ученика, так же как и сам дедушка в свое время был принят на работу в этот же магазинчик.
Во время земельной реформы Го-цянь обманул коммунистов, проводивших реформу в этом селе,сказав, что он работал у дедушки как наемный работник, что ему не давали нормально кушать и одеваться, эксплуатировали, избивали. Коммунисты поверили ему на слово (как же может быть иначе!) и назначили его активистом проведения реформы и приняли в общество бедных крестьян.
Другой человек, сыгравший важную роль в трагической судьбе дедушки и бабушки, тоже Янг, очень даже близкий – это родной старший брат дедушки – Вэнь-бо. Вэнь-бо был вдовцом с ребенком Жил он очень бедно, едва сводил концы с концами. Дедушка пожалел своего старшего брата, сдал ему свою землю в аренду, и по-родственному не взимал с него арендной платы за использование земельного надела.
Кроме того, дедушка выделил ему дом, чтобы у него была крыша над головой. И в довершении всего, сын Вэнь-бо, т.е. дедушкин племяник, Мин-цюань, время от времени приходил к дедушке домой для выполнения посильной домашней работы, а бабушка сытно кормила его за это.
Во время земельной реформы этот племяник, вызвался на борьбу с «помещиком» Вэнь-туном, моим дедушком.Он обвинил дедушку в «эксплуатации и угнетении» бедных крестьян, то-бишь его и его отца. Вместе с Го-цянем они отобрали у дедушки все его имение.

3. В результате земельной реформы бабушка, как бывшая владелица земли и нескольких домов, была отнесена к помещичьему классу и таким образом стала врагом народа. Мы, ее внуки, воспитывались народной властью и в школе нам рассказывали, что помещик и особенно его жена, это коварные злые, уродливые люди. Нам прививали понятие, что моя бабушка тоже такая: коварная, злая и уродливая.Так нам с сестрой «промывали мозги» в школе. Но из рассказов нашего отца вставал совершенно другой образ бабушки, абсолютно не схожий с пропагандистским образом помещицы. В рассказах отца о своем детстве не было пламенной революционнй и классовой борьбы, он просто рассказывал о своем детстве. Когда отцу было около пяти лет у них на заднем дворе появился мальчик-инвалид около десяти лет. И хотя бабушка не приняла его в дом, но поселила в теплом сарае, дала старенькую, но еще крепкую одежонку, и каждый день отец носил ему три раза в день еду после того, как вся семья поест. Другие люди бы выгнали маленького нищего, но бабушка подкармливала его целый год и делала бы это еще и еще, если бы в один прекрасный день малыш-инвалид ,так же внезапно как и появился , не исчез. Вот такой «злой и коварной» была наша бабушка.
А вот другой эпизод из детства нашего отца. Когда еще был жив дедушка, в конце года резали большую свинью, что уже тогда было большой редкостью.В канун нового года бабушка , взявши с собой моего отца и немного продуктов: риса, мяса, раздавала их беднякам, чтобы у них ,как она говорила отцу, хотя бы на новый год ( а в Китае новый год – это большой праздник) было, что поесть.
Мне запомнилось, что бабушка приезжала к нам еше четыре раза. Она жила вместе с нами когда родители работали в Юго-западном педагогическом институте в городе Чунцине. Впрвые я увидел бабушку когда мне было пять лет. Отец уехал на два года на стажировку в Пекин. Мама осталась одна с двумя детьми. Сестре тогда было три годика , а я, пятилетний, ходил в детский сад. Мама работала, но денег катострофически не хватало. Няньку нанимать было не на что, и вот тогда, чтобы помочь маме с сестренкой и приехала бабушка в первый раз.
Но бабушка прожила у нас совсем короткое время и уехала, нам с сестрой было очень тяжело расставаться с ней.Тогда мы с сестрой не поняли причину, по которой бабушка так внезапнонас покинула. Только спустя много лет, когда мы с сестрой выросли, мама скупо объяснила нам, что она не смогла наладить хорошие отношения со свекровью. А бабушка,как типичная китайская свекровь, и не подумала даже налаживать отношения с невесткой. К нашей радости, бабушка вскоре снова приехала к нам.Мы подумали, что это наш отец, ее старший сын, который тогда жил в Пекине, уговорил ее вернуться и снова помогать невестке растить детей. Мать рассказывала нам , что она пыталась удержать свекровь от ухода, но непреклонная бабушка городо заявила своей невестке: «Это дом моего сына.Хочу––прийду, хочу—уйду.». Никто из нас тогда не знал, что, хотя это и был дом бабушкиного сына, но это уже был не традиционный по китайским понятиям дом, и ни отец наш , ни мать уже не могли решать сможет ли бабушка с клеймом «врага народа» регулярно навещать нас». И, в самом деле, после того, когда она уехала от нас в конце 1956 года, я ее больше не видел у нас в доме.
Чаще всего проблемы у мамы с бабушкой возникали из-за разного отношения к вопросам воспитания детей. Мама-образованная женщина , считала , что детей надо воспитывать так, чтобы они любили бруг друга, заботились друг о друге.Бабушка, простая деревенская, неграмотная женщина, была сторонницей традиционного воспитания, когда старший сын-наследник рода – получал больше и внимания и вкусных вешей, а девочкам в старину вообще не придавалось никакого значения, они были обузой для семьи. Их пытались,хуже или лучше, пристроить замуж и выдворить из родительской семьи в семью мужа. А по старинной китайской традиции дочь могла навещать родителей один раз в году––во второй день нового года и быть у родителей всего один день, а затем она должна былв возвращаться в семью мужа. Существовала легенда, что если замужняя дочь возвращается в семью родителей из-за плохих отношений с мужем или его родителями, то это навлекает на родителей женщины большие неприятность.А какя любящая дочь хочет несчастья для своих родителей?! Вот такое неравноправие царило в традиционалистской китайской семье.Бабушка баловала меня как старшего внука, часто покупала что-нибудь вкусненькое и приказывала съедать самому и не делиться ни с сестрой, ни с мамой. Вот этот подход к воспитанию детей очень раздражал маму. Она считала, что таким образом разрушаются родственные чувства между сестрой и братом.Когда мы стали взрослыми и я спросил сестру об этом эпизоде детства, то она ответила , что практически ничего об этом не помнит, так что мама зря волновалась-бабушке не удалось испортитть наших добрых отношений с сестрой , привитых нам, покойной ныне,мамой. Кроме этого, маме не нравилось, что бабушка, большая любительница сычуаньской оперы, брала меня почти каждый вечер на спектакль, который проходил в актовом зале института, где работали мои родители. Любительская театральная труппа , состоящая из преподавателей и работников института и их жен, выступала почти каждый день , но поздно, в девять-десять часов вечера и спектакли продолжались долго, поэтому я не мог вовремя ложиться спать, и в тот день, когда мы ходили на спектакль, не высыпался, а ведь рано утром нужно было вставать и идти в школу. Бабушка этого не могла понять, ей важно было, что ее любимый внук рядом с ней Я же при первых звуках увертюры, которая длилась не меньше получаса и сопровождалась такими инструментами как Эрху, барабан , гонг, почти сразу же засыпал у нее на коленях. Так что на самом деле , я ничего не видел и не слышал, моя роль сводилась к тому, чтобы бабушка не чувствовала одиночества.
Будучи простой деревенской женщиной она не могла меня воспитывать по научному как мама.Ее большая любовь ко мне выражалась только в том , что она покупала мне разные вкусности , водила с собой в оперу да велела чесать ей спинку, когда переодевалась и раздевалась при этом догола. Немного осталось в памяти воспоминаний о бабушке.Помню еще полные сумки соленого копченного тоуфу, которые привозила она, приезжая в гости из деревни. Подобного вкуса тоуфу я больше нигде и никогда в жизни не пробовал. Бабушка готовила его сама, затем резала на небольшие кубики. Кубики были длиной пару сантиметров, темно-коричневого цвета и твердые как камень.Бывало отрежешь от этого кубика маленький кусочек, положишь его в рот, там он начинает потихоньку размягчаться и тогда его можно было долго жевать, ощущая при этом на языке разнообразную вкусовую гамму: тут тебе и сладкий вкус и соленый, и терпкий и острый... Чтобы прожевать такой чудесный кубик тоуфу, нужно было потратить не менее десяти минут, но после того как последняя крупинка растает, еще долго во рту оставалось чудесное послевкусие ни с какими конфетами несравнимое. Наверно это был вкус детства... Со времени последнего отъезда бабушки из нашего дома, вкусное копченное тоуфу навсегда исчезло из нашей жизни.





.
.
Кроме вышесказанного, о бабушке у меня в памяти осталось уже не много, но очень хорошо помню соленое копченное тоуфу, которого бабушка нам привозила целая сумка каждый раз, когда к нам приезжала из деревни. Подобное тоуфу я в жизни больше не видел нигде. Бабушка сама приготовила копченное тоуфу, которое было нарезано на маленький кубочек длиной пару сантиметров, темно-коричневого цвета, жесткий как камень, но цепкий. Отрежешь ножом маленький кусок, положишь в рот и долго сосешь, тогда сможешь его жевать, а когда начнешь жевать, ощущаешь такую чудесную вкусовую гамму: и соленый, и терский, и сладкий, и острый. Прожевать такой маленький кусок нужно не меньше 10 минут, а когда проглатишь, чудный вкус еще часами остается во рту. Каждый раз, когда приезжала бабушка, никакие конфетки уже не могли нас с сестрой отвлечь от бабушеино копченного тоуфу. С последнего отъезда бабушки из нашего дома вкусное копченное тоуфу исчезло навсегда из наешй детской жизни.
4. Бабушке и дедушке даже в голову не могло прийти, что имение, которое они путем невероятных лишений и экономии заработали, может быть отобрано безо всяких объяснений. А еще горше было оттого, что отбирали имение родственники, которых в трудное моменты их жизни , они поддерживали и морально и материально.
Кто сегодня из нас сегодня может себе представить , что творилось на душе у наших дедушки и бабушки, какие чувства они испытывали, чтобы решиться уйти из жизни?! Наверно это была для них пресловутая «потеря лица», причем в такой форме, что ничего не оставалось как уйти из жизни... Однажды они отдали своего младшего сына- нашего пятого дядю-в хорошие руки и вместе бросились в колодец. Вода в колодце была неглубокая, и они не утонули, но стояли по пояс в холодной воде, отказываясь от спасения.Люди их уговаривали принять помощь по спасеню, но они отказывались, твердо решив умереть, чтобы уйти окончательно от оскорбления и унижения, которое нанесла им народная власть, отобравши дело всей их жизни. Говорили, что коммунисты, проводившие в этом селе земельную реформу, убедили их спастись только под тем предлогом, чтобы у их третьего сына, служившего в НОАК (народно-освободительная армия Китая), не было неприятностей по службе.
Дедушка и бабушка были в таком тяжелом психическом состоянии, когда принимали решение о смерти, что не подумали ни о младших детях, ни о сыне, служившем в армии. Они стали бы окончательно врагами народа и испортили бы жизнь своим детям. Эта мысль отрезвила их, и им пришлось согласиться на спасение и дальнейшую жизнь в бедности и притеснениях.
Пришлось дедушке и бабушке жить дальше в условиях великой бедности. Но у них были очень хорошие отношения с односельчанами, ведь когда они были богатые, они помогали беднякам, и сделанное раньше добро вернулось к ним в трудную годину.А кроме того, все: и родственники и односельчане, знали что собой представляет Янг Го-Цянь. Все смотрели на него с презрением. На фоне такой всеобщей преданности односельчан дедушке и бабушке, коммунисты не смогли их растрелять. Но и того, что они сделали было достаточно. Они ограничились конфискацией дедушкиной земли, отобрали дома, наличные деньги и драгоценности. А богатство его они перераспределили среди бедняков, в том числе досталась земля и его старшему брату Вэнь-Ду. Вэнь-Ду оказался совестливым человеком. Получив землю, он и другие хорошие люди постоянно помогали дедушкиной семье продуктами и другими нужными для дома вещами.
После земельной реформы дедушка остался нищим.Во владении остался один дом, но не было ни земли, ни сбережений. К счастью, наш отец ушел из деревни до начала земельной реформы и поэтому он смог закончить университет и найти работу в Ченду. Отец сумел забрать из деревни двух младших братьев, прокормить их и отправить в школу.


Если бабушка приезжала к нам и даже нянчила нас с сестрой, то дедушку я не видел никогда. Когда-то мама рассказывала, что дедушка приезжал в Ченду через несколько месяцев после моего рождения и даже брал меня на руки. Но что могло остаться в памяти новорожденного?..Дедушка скончался на 69-ом году жизни 16 июня 1953 года (6-го мая по лунному календарю, на второй день праздника Дуань-у). Когда сейчас в 2011 году я пишу об этих давно минувших днях истории моей семьи, то думаю, что родители специально умеряли нашу любовь к дедушке и бабушке, ведь они были нежелательными элементами в стране победившей революции,и родители наверно боялись, что мы где-нибудь начнем болтать о нашей родословной и это повредит нашей жизни в коммунистической стране.Только много лет спустя, сестра получила от одного из наших дядей дедушкину фотографию, перефотографировала ее и прислала мне. Так я впервые увидел своего деда по отцовской линии.
2-Бабушка
В отличие от дедушки, бабушку я помню довольно хорошо. Она приезжала к нам в Ченду и довольно долго жила у нас, помогая работающей маме тем, что возилась со мной и моей младшей сестрой Жун. Бабушку звали Хуан Чжун-шу.
По моим представлениям бабушка была из бедной семьи, поскольку будь она барышней из богатой семьи, дедушка не смог бы на ней жениться. Итак, она родилась в бедной семье в 1896 году (3-ого июня по лунному календарю, на 22-ом году царствования императора Гуансю цинской династии). Дедушке было 30 лет, бабушке- 18. 12 лет разницы не помешали им в жизни ни совместно богатство наживать , ни детей рожать.
Родившись в бедной семье, бабушка с детства привыкла много работать, умела экономно вести домашнее хозяйство. Она стала деду хорошей помощницей не только в домашних делах, но и в бизнесе. Большой дом, где на момент ее прихода в ранге жены, было около пятнадцати человек домочадцев она привела в такой блестящий порядок, что не было даже маленькой иголочки которя лежала бы не на своем месте.С проиходом в семью бабушки

дела дедушки все улучшались и улучшались . Так Янго стали влиятельной семьей в этом районе.

В 2005 году, когда я первый раз посетил свою родину – поселок «Юнсинь», старые соседи, точнее потомки тех соседей дедушки и бабушки, нам рассказывали, что люди в «Юнсинь» все еще помнят свадьбу моих родителей, которая была очень торжественной: дедушка повелел проложить фейерверки и хлопушки по дороге, откуда должны были появиться молодые, на несколько километров. Мать мне рассказывала, что, когда она в первый раз пришла к дедушке и бабушке домой, ее больше всего удивило то, что у дедушки дома на веранде под козырьком крыши рядами стояли чаны для засолки овощей. Бабушка ей показала каждый чан, и мать заметила, что не было и двух чанов, в которых сохранялись бы одинаковые квашенные овощи. Соседи и родственники все знали, что бабушка моя умела солить очень вкусно овощи самых разных сортов, они часто обращались к бабушке за овощами, особенно по праздникам, когда дома бывали гости. Квашенные овощи моей бабушки стали известным местным лакомством. Думаю, доживи бабушка до сегодняшних дней, ее овощи стали бы известной маркой, ничуть не хуже тех, которые стоят в витринах лавочек и супермаркетов. Жаль,что ни дочери, ни невестки, никто не уаследовал бабушкиного мастерства по засолке овощей.


2часть.история семьи моей мамы.

Моя мама лишь немного помнила о своей семье, потому что переезд семьи ее отца на Тайвань на новую работу в 1947 году и последующее за этим переездом отделение Тайваня от материкового Китая, привели к тому, что мама не могла общаться с отцом..
Мой дедушка по материнской линии, Чжэн Тинь-цзе (самоназванное имя Шао-нань), родился в городе Сичане провинции Сычуань в бедной семье. Но дедушка , по рассказам мамы, никогда не падал духом.Он был способным и усердным учеником в школе и поэтому смог сразу же по ее окончании сдать за свой счет экзамен для учебы во Франции. В день , когда ему надлежало явится в инстанции для выезда за границу, родители его заперли в доме , но он сумел сбежать через окно. Поскольку денег для выезда за границу не было, дедушка сдал экзамен на звание почтового служащего и его приняли на работу.
С тех пор вся жизнь дедушки была связана с работой на почте. Дедушка начал службу простым почтальоном. Вскорости он начал делать карьеру: дослужился до почтового офицера и в конце концов стал почтовым комиссаром. Он работал в таких городах как Шэньян, Гуйлинь, Си'ань, Чэнду, Тайбэй заместителем почтмейстера и почтмейстером; во время антияпонской войны он возглавлял военную почту в экспедиционной армии Китая, воевавшей с японцами в Бирме. В 1947 году его перевели с поста заместителя почтмейстера по финансам провинциального почтамта в провинции Сычуань на ту же должность в провинции Тайвань. Там он работал до пенсии на посту замминистра министерства почт и телекоммуникации Китайской республики. Дедушка стал высокопоставленным чиновником в правительстве. Именно это и помешало ему видеться с дочерью, оставшейся в континентальном Китае под гнетом коммунистической власти. Но даже в 80-е годы , когда коммунистические власти КНР разрешили тайваньцам навещать своих родственников в КНР, даже тогда дедушке уже тайваньские власти, как высокопоставленному чиновнику, не разрешали выезд в КНР. В последний раз отец и дочь виделись в 1947 году. С тех пор, до самой смерти дедушки , они никогда больше не виделись. Невозможность видеться отцу и дочери стала для них на веки вечные неизгладимой болью.Эта боль по наследству перешла и к нам, детям нашей мамы и дедушкиным внукам.
они решили поручить судьбу своей дочери этому молодому человеку, обешающему большую перспективу в будушем.
У дедушки были четыре жены, поэтому у меня было четыре бабушки со стороны матери. Родная мать моей мамы– моя родная бабушка– была была родом из манчжурской дворянской семьи, клан белого знамени. Историческая справка.Последняя императорская династия, правившая в Китае с 1644 по 1911 г., была маньчжурской, взошедшей на трон в результате целого ряда военных событий.
Те племена, которые получили обобщенное название маньчжуры, в истории Китая именовались прежде чжурчжэнями. Они расселялись по северо-западным рубежам и были отделены от центральных областей Поднебесной так называемым «Ивовым частоколом» - барьером, созданным из густопосаженных ив, которые не могла преодолеть конница. За частоколом находились укрепленные пункты и сторожевые башни китайцев. Этнически чжурчжэни были далеки от китайцев и говорили на не-китайском языке, по корням близком к корейскому.
Сами чжурчжэни в разные периоды истории находились в даннической зависимости от Китая, однако несколько раз пытались стать и во главе Поднебесной имеприи. Свои претензии на управления Китаем чжурчжэни относили ко временам основания ими династии Цзинь – «Золотой» (1115-1234), когда в период больших смут в Китае, им удалось захватить север страны. Но реальный успех долгое время не приходил к ним, поскольку сами чжурчжэни были разделены на конфликтовавшие между собой племенные образования со множеством местных лидеров во главе. Лишь харизматичному лидеру Нурхаци (1559-1626) удалось объединить разные маньчжурские народы под единой властью, создав некое подобие государственного устройства. Нурхаци был классическим военный правителем – жестким и жестоким, но с удивительным даром переговорщика и дипломата. К собственной империи он двигался долго и методично, больше четверти века лет он мирил между собой разные племена, договаривался и уговаривал, устраивал межплеменные браки, пока не установил единство между маньчжурами. Одновременно он создавал армию – одну из сильнейших и дисциплинированных армий Дальнего Востока, что существовала после монголов,
Основой армии была строжайшая дисциплина и ежедневные боевые тренировки. В сущности, маньчжуры вели весьма примитивное хозяйство, само же устройство целиком базировалось на военной машине. Сам Нурхаци отличался завидным боевым мастерством, блестяще сражался на парных изогнутых мечах и никто не решался сходиться с ним даже в тренировочных поединках – его удар даже затупленным мечом мог убить партнера. По рассказам, он использовал особую стрелу со свистулькой на конце: выпушенная в воздух, такая стрела она издавала пронзительный свист на много километров вокруг, и это было сигналом для его отряда к общему сбору.
Нурхаци умер в 1626 г., завещав разделить свою харизматичную власть между четырьмя великими принцами (бэйлэ). Однако благодаря немалой хитрости и изворотливости вопреки всем правилам наследования власть захватил его младший сын Хун Тайцзи. Тот сразу же изменил стиль правления: начал привлекать к себе на службу родственников, в основном двоюродных братьев, при этом нещадно уничтожал тех, кто отказывался признавать его власть. Его ближайшим помощником становиться его младший брат принц Доргон, который и возглавлял большинство военных операций в Китае.
В 1636 г. Хун Тайцзи объявляет о начале правления новой династии, давая ей название Цин – «Чистая». По сути, императорские династии в ту эпоху могли основывать только китайские правители Поднебесной, и это была явная демонстрация претензий на императорский трон Китая. Теоретически Китай должен был очень жестко отреагировать на такое проявление амбиций, послав карательную экспедицию, но в тот момент китайские правители решали совсем другие задача – на территории самого Китая разворачивалось грандиозное крестьянское восстание под предводительством Ли Цзычэна, который громя императорские войска, неумолимо продвигался к столице – городу Пекину.
Тем временем новообъявленная династия Цин получала все большую и большую поддержку не только со стороны маньчжурских племен, но и от самих китайцев, особенно на территории Маньчжурии, которые устали от многолетней смуты в стране и коррупции при дворе. Большую группу населения составляли маньчжуры, которые говорили по-китайски, воспитывались в китайских традициях, но также устали от постоянного хаоса последних десятилетий. Интересы маньчжуров и китайцев на севере страны все больше и больше пересекались В результате такого альянса была сформирована новая структура маньчжурской армии, которая отныне стала «интернациональной». Все войска была разделены на большие части – «знамена». Каждая часть отличалась своим цветом экипировки и флажка (красный, белый, синий, желтый и те же цвета, но с каймой), поэтому различать войска и управлять такой армией было легко. К моменту вторжения в Китай маньчжурские правители имели под своим началом восемь маньчжурских знамен (ударный костяк армии – «восьмизнаменные войска»), в которые входили 278 подразделений, восемь монгольских «знамен» со 120 подразделениями, и восемь китайских со 165 подразделениями. Главой клана белого знамени был младший брат второго императора цинской династии. Эта бабушка умерла, когда моей маме было 6 лет и поэтому мама не помнила ее имени.Семья моей бабушки разорилась на поколении ее отца, т.е.–на поколении моего прадеда. Однако третий дядя бабушки занимал большой пост при сычуанском губернаторе.Бабушка часто рассказывала маме историю о том, как этот дядя получил столько серебрянных слитков( тогдашние деньги), что даже стол , в котором их прятали развалился от тяжести сотен слитков серебра. Поскольку родители бабушки обеднели, они сдавали часть своего дома внаем. Во время учебы в Чэнду мой дедушка снимал у них квартиру. По обычаям того времени, манчжурские семьи не роднились с ханьскими , да к тому же дедушка не был богатым.Но чем-то глянулся родителям моей бабушки молодой и красивый юноша и несмотря на то, что он был беден и из хань, они отдали в его руки судьбу своей дочери,они надеялись наверно, что дедушка после учебы сделает хорошую карьеру. Так впоследствии и случилось.
Поскольку бабушка умерла совсем молодой, мама очень смутно помнило свою маму.Однажды у одного из дядей моей мамы я видел фотографию бабушки . На фото бабушка была в национальном манчжурском платье чонг-сам, изящная с печальным выражением лица, она была очень похожа на одну известную артистку, снявшуюся в кинофильме «Семья».
Бабушка умерла от туберкулеза двадцати шести лет от роду, оставив мужу двух дочерей: нашу маму –шести лет– и еще одну трехмесячную девочку. Последнее, что запомнила мама о своей матери: умирающая мама , сидя на кровати и опираясь спиной на рядом сидящего мужа, взяла в свои руки руки дочки, с глазами полными слез сказала ей:“Фэнгу (манчжурское обращение к дочери), когда меня не будет, слушайся бабушку!» .
Бабушка, о которой шла речь, была второй матерью моего деда. У отца моего прадеда был брат, у которого не было сына, что по старым китайским традициям считалось большим грехом.Чтобы этого избежать,мой дедушка стал общим сыном двух братьев, так называемый « один наследник двух семей», что было популярно в старом Китае.Таким образом, бабушка, о которой в предсмертной просьбе говорила моя родная бабушка моей маме, на самом деле была ее тетей. Но мамин папа, мой дедушка, относился к ней как к родной матери и насколько помнила моя мама, эта бабушка-тетя жила в доме отца до самой своей смерти.
Перед смертью мамина мама велела своей дочке слушаться бабушку- тетю, а не отца , потому что была очень сердита на своего мужа. Дедушка был умным, красивым мужчиной, да к тому же галантным сердцеедом. Работая в городе Шэньян, он познакомился в борделе с проституткой по фамилии Ян, похищенной из города Чэнду и проданной в бордель. Познакомившись с этой женщиной, своей землячкой, он много времени проводил с ней, порой не приходя домой даже ночью, оставляя бабушку в одиночестве и лишая ее супружеских ласк. Поскольку в те времена было в порядке вещей, что у мужчины могло быть и несколько жен, и наложницы, поэтому бабушке не положено было роптать. Она и не роптала.Но загнанная глуубоко в душу обида привела к ослаблению здоровьяб, а cеверные морозы завершили дело. Бабушка заболела туберкулезом, а это в те годы была неизлечимая болезнь. Так она и «сгорела» от этой болезни, уйдя из жизни молодой, в 26 лет, и оставив мужу двух дочерей.
После смерти своей жены дедушка выкупил из борделя Ян и женился на ней. Она оказалась хорошей женщиной, и проявила по отношению к умершей жене своего мужа, моего деда, не только почтение, но и мужество. По манчжурским традициям умершего не хоронят в землю сразу же после смерти. Тело помещают в специальный храм и через год забирают из храма кости умершего и их хоронят. Вскоре после бабушкиной смерти произшел инцидент «18-ое сентября». Японцы оккупировали северо-восточный Китай. Почтамт, где служил дедушка, эвакуировался на юг. Дедушка в спешке взял свою семью и уехал из города Шэньян, оставив прах бабушки в храме на оккупированной территории.
Через год, когда ситуация на оккупированной территории стала немного спокойней, Ян ,рискуя жизнью, вернулась в Шиньян и забрала в храме останки моей бабушки и привезла их в Чэнду. Прах бабушки хранился в доме ее полукровного брата, пятого дяди моей матери. В 1968 году, когда моя семья сбежала из города Чунцин в Чэнду из-за «культурной революции», я остановился в доме у этого полукровного дедушки. Керамический сосуд, где хранились кости моей бабушки, стоял под моей кроватью
Лояльность Ян к мужу проявилась еще и в том , что она выбрала для него младшую жену. Умершая бабушка не оставила мужу сына, наследника имени рода, что, как уже говорилось выше, было большим грехом в патриархальном Китае. Сама Ян не могла рожать, поскольку с юного возраста была вынуждена заниматься проституцией. Ян долго выбирала мужу младшую жену и наконец выбрала двоюродную сестру моей бабушки по имени Дай Му-жун.Ей было 14 лет, когда она вышла замуж за дедушку, и по возрасту она была ближе к моей маме, поскольку была старше ее всего лет на 4-5. Она сама была еще ребенком и с удовольствием играла со своей падчерицей и другими девочками в разные игры.
По родственной иерархии бабушка Дай приходилась моей маме тетей со стороны матери, а нам – бабушкой-тетей. Но мы так ее никогда не называли, потому что до 1990 года, когда она впервые навестила мою маму , приехав из Тайваня в Чжухай, мы ее не видели ни разу. А когда она была у сестры Жон дома в Чжухае в 1990 году, мать ее не звала тетя-мать, а просто мать, потому что тетя-мать – это обращение детей к наложнице своего отца (хотя по-китайски тетя-мать и тетя со стороны матери произносятся одинаково), и мы ее звали просто бабушка. Так хотела мама. Она думала, что из-за совпадения по произношению, обращение «тетя-мать» может напоминать бабушке Дай о ее унизительном положении в семье Чжэн, а этого нужно было обязательно избегать, поскольку в семье маминого отца одна бабушка Дай относилась к моей матери как к своей родной дочери и поэтому в сердце моей мамы она давно стала ей вместо родной матери.

Бабушка Ян была человеком очень вспыльчивым и раздраженным, она почти не переставала ссориться и драться с дедушкой после их женитьбы. Более того, кождый раз, когда они начинали ссориться, дело обязательно доходило до драки, и она обязательно хваталась за дубинку или даже за нож. Из-за нее в семье не было ни минуты покоя. Мама помнит один ужасный случай: однажды дедушка и бабушка Ян вышли куда-то из дому, но сразу же начали, неизвестно почему, ссориться у самой двери. Она вернулась в дом взбешенная как пантера, увидела мою мать и бросилась на нее, ухватила ее за руку и отчаянно начала кусаться. Если бы бабушка моей матери ее не остановила , то она смогла бы откусить кусок мяса с руки моей мамы. Дедушка ничего не мог поделать со своей бешенной женой. Ему пришлось спрятать своих дочерей от злой мачехи у друзей.
Бабушка Ян тоже умерла от туберкулеза несколько лет спустя, после того, как семья вернулась из Шэньяна в Чэнду. В то время дедушка уже поднялся на более высокий пост, ему приходилось вращаться в высшем обществе, на некоторые светские приемы нужно было приходить с женой. Дедушка считал , что бабушка Дай из-за своей неграмотности не смогла бы его представлять на этих приемах, поэтому он не перевел ее в ранг старшей жены , а женился на другой женщине, которая по представлениям дедушки , могла бы лучше соответствовать его положению в обществе. Он официально женился на другой женщине по имени Вэнь Пэй-цюн (она же- Вэнь Жоу-си по самоназванному имени). Оставшуюся жизнь дедушка прожил вместе с этими двумя женами. Его постоянно переводили по работе из города в город, каждый раз он брал по очереи одну из жен с собой, а другую оставлял дома в Чэнду. Только в 1947 году, когда его перевели на Тайвань, он наверное что-то почувствовал и взял с собой их обеих.
У дедушки было 4 жены. Бабушка Ян не рожала, моя родная бабушка ему родила двух дочерей, мою маму Фэн-ин и мою вторую тетю Фэн-цин. Бабушка Дай родила одного сына и трех дочерей: моего старшего дядю Би-чжун, пятую тетю Фэн-хэ, шестую тетю Фэн-нин и седьмую тетю Фэн-мин. Бабушка Вэнь родила одного сына и двух дочерей:второго дядю Би-сяо, третью тетю Фэн-цянь и четвертую тетю Фэн-и. Все эти мамины братья и сестры, поехавши с дедушкой на Тайвань, уже оттуда , друг за другом эмигрировали из Тайваня в Америку.
Мама сказала, что среди трех мачех к ней относилась лучше всех бабушка Дай. Кроме родственной связи, как сестры ее покойной матери, она сама по себе была добрым человеком. Она очень жалела сирот своей старшей сестры, поэтому все, что полагалось ее детям, им доставалось благодаря бабушке Дай, но все было ограничено, потому что бабушка Дай была наложницей и не все в доме ей самой было доступно.
Во время антияпонской войны Чэнду часто бомбили японцы. Дедушка очень редко бывал дома: он выезжал то на фронт, то в другой город, поэтому для безопасности он отправил семью в деревню недалеко от Чэнду. Там моя мама долго жила вместе с мачехой Вэнь, которая была человеком коварным и лицемерным. Когда дедушки не было дома, она запрещала падчерице выходить из дому и превратила ее в служанку. Она заставляла маму убирать, готовить, кормить свиней, ухаживать за ее родными детьми и прочее, а когда дедушка приезжал домой, мать становилась снова барышней, потому что мачеха Вэнь знала, что ее муж очень любил и баловал свою старшую дочку, с детства потерявшую мать. Мать помнила об этих унижениях и не раз рассказывала об этом сестре. Все хорошие моменты в жизни моей мамы были связаны с отцом. Даже 50лет спустя, она рассказывала сестре, что однажды отец специально ей одной привез из Бирмы модное суконное пальто голубого цвета. Она была тогда единственной девочкой среди подруг , у которой была такая модная вещь. Думаю, мама так хвасталась своим пальто не только потому, что она, как все девушки того возроста, любила моду и красоту, а главное потому, что ей так не хватало родительской любви, которую мог ей дать один отец. А он бывал так редко рядом. Маме досталось так мало родительской любви, что она до глубокой старости помнила разные происшествия из своего детства и девичества. Например, она помнила такой случай. Когда семья приехала в город Шэньян, был сильный мороз. Будучи южанкой, она такого мороза раньше никогда не переживала и заплакала от холода. Дедушка взял ее на руки и завернул в свое пальто.
Мама была очень умной девочкой, училась всегда на отлично и даже выиграла какой-то конкурс среди школьников города Чэнду. По окончании высшей средней школы она стала учительницей начальной школы, но не потому, что она сама этого хотела, а потому, что мачеха Вэнь не пустила ее на экзамен в университет, ссылаясь на отсутствие денег на ее дальнейшую учебу. Только через год, когда дедушка вернулся в Чэнду, он выругал мачеху Вэнь и отправил мать в универсистет. Мама очень рано вышла замуж и не уехала со своей семьей на Тайвань именно потому, что ей было очень сложно жить в такой семье без постоянной родительской теплоты и заботы.
Но никто не ожидал, что на этот раз все получится уже не так, как раньше , когда дедушку переводили с одной работы на другую. Через 2 года после отъезда дедушки на Тайвань, коммунисты пришли к власти. Связь между материковым Китаем и Тайванем была отрезана. Таким образом мама и дедушка потерялись навсегда.
Бабушка Вэнь была тоже человеком несчастным, хотя она сама дожила до 102 лет. Ее младшая дочь,