Снова на ... а, плевать. Сел прямо на смерзшийся снег. Чей-то штандарт, для кого-то костёр. Никто не следит. Все воюют. Попутчик - отстал. Я вытаскивал и находил его четыре, нет, пять раз. Какая теперь разница? Отстал.

Снежная бликующая на свету корка. Под ней - острые грубые камни. Серые тени от веток. От веток, усыпанных белыми цветами. Так плотно, что не видно листьев. И ни одного упавшего лепестка. За весь поход - ни одного.

За спиной, в двух шагах - ругань сквозь зубы, запах пороха, щелчки мушкетов, бьют по ушам выстрелы. Воюют.
Дыхание облачком белого пара. Ха. Резкий выдох, глотнул морозного воздуха, закашлялся дымом. Сесть ближе к костру? Там теплее, но нельзя, начнут оттаивать заледеневшие сапоги.

Костер-рыжий, изба - старое дерево, штандарт - небесная синь, - хоть какое-то разнообразие цвета. Белые цветы на льдистом снегу... Хоть бы разок взглянуть. Это должно быть красиво. Но нет, за всю дорогу - ни одного опавшего лепестка.

Порой мне кажется, что мы убиваем не из жалости ,не по приказу, ни для еды, и даже не для того, чтобы отобрать то, что принадлежит не нам. А чтобы алые капли веером брызнули на этот вмерзший в землю снежный ковёр, чтобы жар уходящей жизни растопил осточертевую белую гладь.

Почему? Почему?! Зачем?... Зачем было забредать сюда - ведь всех нормальных мотыльков тянет на огонь, а нас... Нас. Отстал. А если не вернется? Должен ли я? Да, должен. Надо идти.

Кровь вновь приливает к окоченевшим пальцам. Мы с ним выкапывали из под снега растение, которое одному ему известным способом умудряется зимовать, не давая засохнуть синим, в форме резных лезвий листьям. Жизнь, припорошенная снегом. Снег, жадно впитывающий кровь. СтеклянныЙ, пропитанный светом воздух, вбирающий предсмертный хрип. В запале драки телом об дерево. Жесткий шелест и ни единого упавшего вниз соцветия.

Высыпаю из мешочка былинки на ладонь - ровно горсть, как и просил. Попутчик говорил - редкие. Зачем они тебе, старик? По мне, так ничего особенного, разве вот что стебли мягкие, словно грива жеребенка. Взгляд вверх, на ветви. А вы - какие?..

Подброшенное по приходу полено - прогорело. Значит, пора. Стучу в избу. Молча ставлю вещи и кладу на стол мешочек трав. Старик, шамкая, рассыпается в благодарностях, сейчас наверняка захочет отдать последнюю ценную вещицу, чтоб отблагодарить. Ну точно. Кладу в мешок не глядя - что-то эльфийское, это потом, всё потом. Прошу присмотреть за вещами - не вернусь, ему же лучше. А, вот ещё, всё же спрошу.
- Старик, а почему они не..
- Не падают? Старик усмехается.
Я видел такие усмешки. Я чужак, мне не понять законов сего закоулка.
- Бывай. И ухожу в лед.

Там, среди переплетения теней, в вымороженной до бела снежной стране среди стужи и холода меня никто не ждёт. Именно поэтому я вернусь.

...Замечаю, потому что слишком мягкие очертания для данной местности. Рядом - Раскопанный до половины редкий цветок с синими листьелезвиями. И ... целая гора лепестков. А под ними - до боли намозоливший глаза знакомый узор на плаще. Идя по снегу сутками след в след становишься внимательнее к деталям.

Мой попутчик жив, потому что под ними тепло. Они укрыли его всего, плотно, выпивая силы и не давая остыть, замерзнуть и умереть. Резко встряхиваю за края плаща. Белые лепестки медленно падают на снег. Касаются льдистой корки. И на глазах рассыпаются на десятки, сотни маленьких мертвых льдинок. И слипаются вместе вновь, образуя узорчатый чешуйчатый снежный покров. Убийственная красота. Согреть, чтобы дать подольше выжить самим.

Цепочка следов. Взвалив друга на плечи иду на шум выстрелов. Воюют. Кто с кем -неизвестно. Прости, старик, ты не сможешь раздать мои вещи тем, кто придет за мной.

Взгляд. Ты знаешь. Ты всё знаешь. И не расскажешь. Трава - лишь предлог, правда? Откуда здесь у тебя эльфийский кинжал? Просто так легко - упасть и уснуть. Холод тоже может быть другом. И ему не нужны ни сталь, ни дерево, ни ткань...

Мы пойдём. Наш путь - дальше. А дорогу за нами устелят сотни белых лепестков на белом льдистом покрове. Но мы их не увидим.