Итак, утро красит и все такое… Мы доедаем трофейную рыбу и отправляемся на север. Дорога весьма приличная, то есть иногда можно даже километров 30 выжать, бродики неглубокие и вполне себе проходимые. Наверное, в июне здесь о-го-го сколько воды.
Вдоль берега всюду совершенно неживописная разруха.
[600x399]
Про Скорбеевку даже говорить не хочу – тетради учеников в останках школы, побитые окна в останках домов и вездесущие одуванчики. [600x399]
Только очень мелкие.
[600x399]
А вокруг тундра.
[600x399]
И люди покинули это место, а тут так все и останется. А в тундре дыра, в дыре вода со льдиной.
[600x399]
[600x399]
Вылезаем на берег.
[600x399]
Стоят заброшенные бункеры, лежат надгробные камни на заброшенном кладбище… Цветут колокольчики на финских и русских могилах.
[600x399]
Виден уже и сам мыс Немецкий, на нем какой-то военный объект и дальше два маяка – старый и новый. Дом, где живут смотрители и их ньюфаундленд, который нас облаял. И вокруг ровный слой мусора. Он же здесь не гниет. Большая помойка на мысе.
[600x399]
И среди мусора растут грибы и водяника.
А раньше здесь жили люди. И в пору навигации в бухте было не протолкнуться от торговых кораблей. А в предвоенное время здесь был большой колхоз, были коровы... После начала войны колхоз погрузился на свои корабли и эвакуировался отсюда. Потом пришли военные.
Мы лезем на старый маяк, оттуда видны джипы, которые подъехали раньше нас.
[600x399]
И еще виден Ледовитый океан, который сливается с облаками.
[600x399]
Ветер, по-моему, не стихает вообще.
[600x399]
[600x399]
[600x399]
Сейчас отлив, но у нас не хватает терпения дождаться, пока пересохнет протока, соединяющая берег со скалами, куда показывает наш Хаммер.
[600x399]
[600x399]
Мы идем вброд, с нами идет дядька из другой команды, питерской, у него одного высокие сапоги, так что ему тоже достается португальского портвейна, хозяйственно прихваченного Ромкой из Москвы.
[600x399]
К портвейну не менее хозяйственные наши притащили банку ананасов. Специфическое такое меню. И мы стоим на этих скалах с ананасами и портвейном. И всем хорошо и радостно, потому что доехали, потому что цель достигнута.
[600x399]
[600x399]
[600x399]
[399x600]
А я думаю, что только люди могут ставить себе такие цели и радоваться их достижению. Только человек может мыслить настолько абстрактно, чтобы ломиться к этим не-приметным скалам и так им радоваться. Но думать-то я думаю, а между тем набираю бутылку воды из Баренцева моря. Сувенир. На обратном пути собираем ракушки. Знаю, что потом они будут перекладываться с места на место а все равно. Отлив, мы переходим посуху обратно к машинам и стартуем по западному берегу Рыбачьего на юг. Цып-наволок остается непокоренным, но это мы чебурашки – бензина надо было брать хотя бы две канистры. Везет же дизелям, у них горючего еще завались. Ну да ладно. Дорога по этому берегу оказывается менее ухабистой, чем та, по которой мы добирались. Ну, бродики. Единственное место, где можно застрять по времени – участок берега, где дорога идет по песку в отлив. Но мы как раз успели, поэтому не видели, как там, когда все под водой. Ничто нас больше на Рыбачьем не держит, теперь нам надо обогнуть Средний по западному берегу. Без происшествий мы закрываем кольцо по Рыбачьему и попадаем на север Среднего полуострова. В войну там был госпиталь, там работали женщины. И где-то тут, вот просто мы проезжаем мимо, на маленьком полуостровке, могилы моряков. Дорога среди деревьев, по обочинам высокие травы. Как не в Заполярье. Пытаемся уже где-то встать, но в результате доезжаем до Двух Братьев, древнего капища на берегу. Кстати, чтобы попасть имен-но к Братьям, на развилке дорог надо держаться правее, ехать по той, что идет вниз, иначе оказываешься на основной дороге, над этими скалами. Возле двух братьев кострище. Макс спускается к берегу за плавником, приносит охапку отличных досок. Но они сыроваты и костер дымит. По скалам стекает вода, где каплями, где маленькими ручейками.






[700x465]