leosfanforum.de

русское издание Kino total DVD, весна 2012
[показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать]

Одиннадцать «Оскаров», 1,8 миллиарда долларов мировых сборов и один утонувший океанский лайнер. Узнали картину? Ну конечно, «Титаник»! В 1997-м шедевр Джеймса Кэмерона покорил землю, и теперь, через сто лет после знаменитой катастрофы, он вернулся в кино в обновленном виде. Начиная с 5 апреля, фильм можно будет увидеть в российских киноте-
атрах в 30-формате. В честь этого события Джеймс Кэмерон согласился встретиться с журналистами и раскрыть некоторые тайны «Титаника», доселе не известные публике.

- Чем для вас был «Титаник, когда вы его снимали? Обычной картиной или чем-то большим?

Д. Кэмерон: Для меня «Титаник» был очень личным проектом. Я задумал его, потому что хотел изучить обломки лайнера. Поэтому в самом начале съемок, в 1995 году, мы 12 раз погружались на океанское дно, прежде чем перешли к работе с актерами и декорациями. Это была моя первая глубоководная экспедиция. С тех пор я организовал еще шесть океанских экспедиций, две из которых тоже были исследованиями "Титаника". Всего я 33 раза погружался на глубину, на которой лежит лайнер, и я изучал "Титаник" как снаружи, так и изнутри.

Изначально Камерон был против использования в фильме песен. Композитор Джэймс Хорнер втайне от режиссера записап с Селин Дион демо «Му heart will go on» и предложил Кзмерону. Прослушав кассету, тот не смог устоять.

- И что же вам удалось узнать?

Д. Кэмерон: Что океан не смог уничтожить значительную часть той роскоши и того великолепного убранства, которыми так гордились строители лайнера. Когда осматриваешь "Титаник" снаружи, он кажется полностью разрушенным. Но забравшись внутрь, обнаруживаешь превосходно сохранившиеся латунные кровати и хрустальные люстры. В одной каюте мы даже нашли целое, не рузбитое зеркало и раковину умывальника. А поскольку у нас есть список пассажиров, мы тут же определили, кто последним смотрелся в это зеркало и мыл руки в этой раковине. Когда видишь такие вещи, чувствуешь связь между нашей исследовательской командой и теми людьми, что плыли на "Титанике". Это очень помогло нам рассказать миру о том, что случилось в апреле 1912 года.

- Что вы сейчас чаще всего вспоминаете, когда думаете о работе над "Титаником"?

Д. Кэмерон: Все мои самые приятные воспоминания связаны с лайнером- с исследованием обломков судна и с сооружением декораций. Я был на седьмом небе от счастья, когда впервые прошелся по моему "Титанику" и ощутил себя путешественником во времени. Самые же неприятные воспоминания относятся ко времени, когда мы завершили съемки и готовили ленту к прокату. Мне тогда казалось, что все против нас ополчились. Пресса называла нас величайшими идиотами
в голливудской истории и предсказывала нам катастрофический провал.Мы держались только на вере в нашу картину. Мы считали, что сняли достойное кино, и надеялись, что зрители с нами согласятся. Но мне тогда было очень плохо. Когда я монтировал фильм, я приклеил к экрану монтажного монитора лезвие бритвы и бумажку со словами:"Использовать в случае неудачи!" (смеется). Конечно, я не собирался вскрывать себе вены, но я думал только о том, что у меня нет права на ошибку. И в итоге это пошло фильму на пользу. Потому что работая под таким давлением, мы ничего не делали вполсисы и не шли на компромиссы.

- Расскажите о звездах ленты, о Кейт Уинслет и Леонардо ДиКаприо.

Д. Кэмерон: Подбирая актрису на роль Роуз, я искал новую Одри Хепберн - нежную, наивную девушку, но при этом сильную духом. Мы рассматривали кандидатуры многих известных актрис,и имя Кейт тоже было в нашем списке. Я видел некоторые ее работы - в час-тности экранизацию «Разум и чувства, - и Кейт была очевидной кандидаткой, поскольку у нее в то время было прозвище «Кейт в корсете» из-за частых съемок в исторических лентах. Однако я не хотел довольствоваться очевидным решением и всерьез задумался об Уинслет лишь тогда, когда все, кто ее знал, сказали мне, что я должен ее попробовать. Когда я все же решился ее пригласить, я сказал: «Давайте проведем полноценные, старомодные пробы, такие, как сейчас никто не устраивает». Так что мы построили декорацию и сняли пробу на 35-миллиметровую пленку. Правда, Кейт попросила разрешения играть с ее обычным английским акцентом, а не с положенным по сценарию аме- риканским выговором. Она пообещала, что научится говорить по-американски, если получит роль. Я согласился, и она так блестяще сыграла, что мы тут же решили - Роуз у нас есть.

- А что насчет ДиКаприо?

Д. Кэмерон: Кейт мы наняли первой, так что, подбирая Джека, мы искали парня, который сыграется с Уинслет. Баз Лурман прислал мне записи со съемочной площадки "Ромео и Джульетты", и я увидел, что ДиКаприо- замечательный, яркий актер. Так что я пригласил его на собеседование в мой офис в Санта- Монике. И как только Лео пришел, вокруг него тут же столпились все женщины, которые были в офисе, - бухгалтерша, секретарши, менеджер здания. Я даже сразу не понял, что происходит, с чего вдруг такой женсовет. А оказалось, что это пришел ДиКаприо. И я решил, что это парень - мой главный кандидат.

- Так вот как началась Лео- мания...

Д. Кэмерон: Да, именно так. Но женской любви было мало. Я не мог дать ему роль в "Титанике", не устроив пробы. Так что я специально привез в Америку Кейт, чтобы посмотреть, проскочит ли между ними "искра". И вот я даю Лео его две страницы текста, а он заявляет, что в прослушиваниях не участвует. Тогда я забираю у него бумаги, жму ему руку и говорю:" Тогда все, прощайте. Спасибо, что зашли". Он поначалу опешил, а потом спросил:" Так что же, без прослушивания вы не дадите мне роль?" А я ответил:" Нет, извините. Без прослушивания - никак. Это слишком дорогой проект для работы вслепую. К тому же я из Миссури, и у нас на слово не верят. Вы должны показать, что можете сыграть Джека". Тогда он солгасился, сыграл сцену вместе с Кейт, и они были великолепны. Но, конечно, я не мог ему признаться, что должен заполучить его любой ценой. А он тем временем решил, что не хочет сниматься. Так что я два месяца его уговаривал. И говорят, что Лео до сих пор такой. Баз Лурманн мне недавно признался, что с большим трудом уговорил ДиКаприо сыграть заглавную роль в "Великом Гэтсби". Хотя любой другой актер сразу бы ухватился за такое предложение.

- Почему ДиКаприо не хотел играть Джека?

Д. Кэмерон: Потому что он всегда ищет мятущихся, мучающихся персонажей. Посмотрите на его фильмографию. Джек- едва ли не единственный персонаж Лео, который не обременен душевными терзаниями. Если у героя нет темного начала, ДиКаприо такие не интересуют. Поэтому я два месяца не мог его уговорить. Наконец, я сказал:" Да, я понимаю, ты не хочешь играть Джека, потому что тебе как актеру нужен костыль, горб Ричарда III из шекспировской пьесы. Ты не дорос до уровня Джимми Стюарта- актера, который мог играть хороших парней, ничего особого при этом не изображая. Он просто стоял в центре картины, она вращалась вокруг него, и зрители его любили. Жаль, что ты так не можешь". И когда ДиКаприо понял, как трудно играть такие роли, я взял его "на слабо". Он включился в работу, чтобы доказать мне и себе, что может быть большой звездой. Поэтому я был очень расстроен, когда мы все были номинированы на "Оскар", а он остался без номинации. В то время все считали, что ДиКаприо просто сыграл самого себя и потому его было не за что награждать. Но ведь Джек и Лео - очень разные люди. И ДиКаприо не играл самого себя. Он создал Джека, и это была очень сложная и интересная работа. Так что нам повезло, что мы смогли найти таких талантливых молодых звезд, как Кейт и Лео.


- Вы приложили очень много усилий для создания "Титаника". Но все же почему этот фильм стал не просто хитом, а суперхитом? Многие съемочные группы выкладываются на 150%, но не создают ничего сравнимого с "Титаником".

Д. Кэмерон: Честно говоря, я очень много об этом думал с тех пор, как узнал, что "Титаник" занял первое место в бокс- офисе всех стран, где он шел в прокате. Полагаю, нам удалось создать картину, которая рассказывала об определенном месте и об определенном времени, но при этом не была просто летописью о катастрофе "Титаника". В конечном счете наш фильм - не об океанском лайнере, не о богатых и бедных, не о Европе и Америке, а о молодости и надеждах, о любви и смерти, об отношениях между людьми и о смысле, который мы вкладываем в наши жизни. Эти вопросы волнуют всех людей независимо от их национальности, языка, культуры и возраста. Думаю, именно поэтому зрители всего мира с таким удовольствием смотрели "Титаник".

- Как вы планируете отметить столетие трагедии?

Д. Кэмерон: Прежде всего, конечно, выпуском 3D-версии "Титаника". Так же мы готовимся участвовать в различных мероприятиях, которые организуют люди, связанные с настоящим "Титаником" - музеищики, коллекционеры, историки, исследователи, подводники и так далее. Эти мероприятия сейчас готовятся в Англии, Ирландии и Северной Америке. Мы
планируем как выставки поднятых нами артефактов с "Титаника", так и выставки, связанные с фильмом. Конечно. мы хотим напомнить публике о нашей картине, но катастрофа "Титаника" -это страшная трагедия, и для нас важнее всего, чтобы люди не забыли тех. кто остался на океанском дне.


- Поскольку "Титаник" не снимался на 3D- камеры, то выходящая в прокат обычная версия конвертировалась из "плоской" с помощью компьютеров. Что вы думаете об этой технологии, и какие еще "плоские" картины вы хотели бы увидеть в объеме?

Д. Кэмерон: Честно говоря, многие. И я надеюсь, что только что вышедший в 3D первый эпизод «Звездных войн» и наш трех-
мерный «Титаник» будут достаточно успешны, чтобы другие режиссеры заинтересовались этой технологией и конвертировали свои фильмы. Но, конечно, это нельзя делать только для того, чтобы заработать денег. Картина должна выигрывать от 3D -конверсии. К «Титанику», на мой взгляд, это относится, поскольку, сжимая его, я все время пытался подчеркнуть ощущение глубины. И сейчас я очень хочу показать зрителям, как естественно смотрится моя картина в 3D. Однако многие режиссеры не думали об этом, когда работали над своими фильмами, и такие картины нужно оставить в покое. Лучше тратить время и деньги на создание новых лент, с самого начала планируемых в 3D, чем пытаться добавить третье измерение классическим фильмам, которые в этом не нуждаются.