Мы назвали звезду Вероника, и она никогда не умрет.

Смотрите, как легко падают звезды, словно кто-то рушит Небо, но никак не может сдвинуть с места. Нет, не увидите, пожалуй, они слишком быстрые для вас... Хотите - прислушайтесь. Они так мелодично дилинькают, падая на крышу, ветер их тут же подхватывает и несет, смеяь, обратно, на Небо. Сегодня ночью они играют, сегодня все несерьезно - сегодня можно. Луна почему улыбается ласково, искренне, расточая свои мягкие бледные лучи. Сегодня все игриво, весело, сегодня зима дышит весной. Февраль. Ура, товарищи)

Если у кого-то есть много акварели, будем рисовать Небо бледно-серой краской с яркими голубыми бликами, хорошо? У него будет вкус карамели, и оно уж точно будет таким добрым, каким его еще никогда не видели. Пусть туман еще стелится низко-низко, мы его тоже раскрасим. В молочный и прозрачный. Нужно рисовать ночью, чтобы дрожал каждый штрих, чтобы каждый мазок окунался в вечность и лился мягким светом. Не забыть бы про занавеску для Луны и одеяло для белого Солнца. Солнце, ведь оно болеет зимой, но не жалуется - должно же оно уступать своим братьям-сестрам небесным.

Ночь, тепло, урчащий кот, много карандашей и красок. Обрывки Неба валяются тут и там. Успеть бы до утра... Как мало на все времени. Но 24 часа - это не предел, грань между временами исчезла, да и была ли она вообще? Легко... Быстрей, быстрей, не пропустим ни одной пролетающей мысли, чтоб потом соткать из них тонкую занавеску. Она дымится еще и перламутрово переливается под пальцами. Нам ни капельки не холодно, нас греют фонари и малиновый чай с медом. И много-много кофе. И сигареты? Зачем? *укоряющий взгляд* Они волшебно-ванильные, не бойся. *синие глаза игриво сверкнули*

А звезды все падали, смеясь... пусть февральская чистота смоет все обиды и всю злость, чтобы Весне было приятно в наших сердцах.

А люди стучат каблуками по тротуару, куда-то торопятся, спешат, и нет времени поднять глаза. Зря, ведь когда болит душа, нужно пить глазами Небо - оно поможет очистить любым своим цветом. Нам оно уже не помогает, правда, - оно нас только радует. Сейчас с небом играют такие же безумцы, как мы, я их вижу на соседних крышах и машу им рукой. Вы уже видите февраль? Уже несется в серебряно-туманной коленице, такой добрый, хотя постоянно строит из себя "лютого" и балуется морозами. Так легко... Как можно молчать, когда сияние так и льется на землю, пробивая стекла и стены, рвется в двери и сердца! Не замечаем, заняты, торопимся, спешим, кризис, кризис... А зря, опять зря. Февраль рассердится. Тогда будем искать, где согреться?

Тихо спускаюсь обратно в комнату, любуясь через окно нашей работой. Пойду, пожалуй, оживлю Вивальди в своей скрипке - пусть тоже порадуется.