Никогда не забуду  свой безобразный провал с «Демоном».. Наша драмстудия давала шефский концерт. И я подготовил «Клятву» Демона – обожал эту поэму, знал  наизусть чуть ли не всю..

  Эффектно взметнув чёрным плащом,  с пафосом, что было сил,   возгласил

  Клянусь я первым днём творенья,

  Клянусь его последним днём…

В зале раздался хохот. Пробиваясь сквозь него, я ещё успел воскликнуть…

  Клянусь позором преступленья

…

Хохот нарастал. Зал гомонил и веселился.

  Я поспешил скрыться.

Мне почему-то казалось:  КЛЯТВУ  нужно произносить именно так – чтоб стены дрожали. И, кажется, своего добился. Дрогнули – и стены и… зрители.

От своего  «позора преступленья» я долго не мог опомниться. И только  преподавая  литературу, стал понимать простую истину: громоподобное произнесение обличительных  монологов, Чацкого, к примеру, –  не просто фальшиво, но и смешно!

 Откровением, можно сказать, путеводной звездой, стал для меня глубокий, завораживающий, проникающий  в душу размышляющий  голос Василия Ивановича Качалова.

    Какая-то Гекуба,

   Что он Гекубе? Что ему Гекуба?…       

  Меня околдовал этот  «медовый» тембр, который нельзя было не узнать с первого звука и с кем-то перепутать.

 Как тембры Иннокентия Смоктуновского, Михаила Казакова, Сергея Юрского,.

 И решил для себя: тембр – это подтекст голоса. Через него доносишь потаённый смысл произведения,. И твоё «исполнение»  –  неподражаемая и тонкая трактовка текста. Проникновение – в  суть!

 Тембром, интонацией, паузой можно раскрыть любой образ. И не понадобятся никакие теоретические экскурсы.

 Я убедился – шёпотом иногда  выражаешь больше, чем громким возгласом.

 Очень часто наблюдал это на своих открытых уроках – в аудиториях, где тебя слушают сразу несколько классов.

  И вот сейчас думаю – а что, если эту фразу «Клянусь я первым днём творенья» произнести - обречённо, покорно, как-то бархатисто  или… вообще шёпотом…