НИКОЛАЙ МАРТЫНОВ: ИСПОВЕДЬ
Глава 20
Так и не увидел ты свой «Маскарад»- ни на сцене, ни в печати.
Кромсал, переделывал рукопись. Всё- зря!
Помню, как пришёл в ярость, когда цензура в третий раз отвергла драму.
Не дождался. Подоспел 1837, и ты – на Кавказе. Ссылка и война.
И никогда в своей жизни уже не дождёшься…
Эта честь выпала мне, Мишель. В 1853 году у нас, в Малом театре, объявили бенефис актрисы Львовой- Синецкой.
И уж не знаю, что её подвигло… среди прочих - выбрала сцены из «Маскарада».
Получил и я пригласительный…
Знаешь, Мишель, в первый раз порадовался, что тебя нет рядом и ты не видишь, в какой фарс они превратили твою драму.
Представь, в последней сцене Арбенин пронзает Нину огромным кинжалом. Вроде того, что ты у меня высмеивал.
Но этого им показалось мало. В коне сцены Арбенин хватает тот же кинжал и со словами «Умри и ты, злодей!», эффектно закалывается.
А мистические хитросплетения судеб, светские интриги, всё, что тебе было особенно дорого в пьесе, - как бы скороговоркой. Или вообще – никак!
Так что не пришло ещё время ТВОЕГО «Маскарада», Мишель...
Знаешь, с тех пор, как тебя не стало, я ничего не сочиняю. И перестал желать это делать. А ведь когда-то пытался соперничать с тобой - и в стихах, и в прозе.
Какой же глупец был я тогда!.. Во всём хотел до тебя дотянуться, Теперь даже и думать об этом стыдно
Но вот чего не было – никогда не пытался опубликовать свои «творения». Здесь моя совесть чиста….
Я потеснил свою библиотеку и на видное место ставлю твои сочинения – прихожу к ним, как на любовное свидание.
И всё яснее начинаю понимать, насколько бездарно протекает моя жизнь – без любви, друзей, внезапных озарений - в коротких и пустых интрижках, сибаритстве, лени, скуке,..
А годы проходят — все лучшие годы!
Как я согласен с тобой, Мишель!
…Жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг —
Такая пустая и глупая шутка…
продолжение следует