Герб рода Мартыновых
МАРТЫНОВ, УБИЙЦА ЛЕРМОНТОВА
глава 9
Все эти долгие 30 лет - и в своём уютном московском доме, с изысканной французской библиотекой, множеством слуг, лошадей, модным гардеробом, и в родовом поместье, Знаменском, где сочинял «Покаяние», он постоянно переносился мыслями в те злопамятные времена. К той ужасной туче над горой Машук и тому его выстрелу в сердце поэта. Ничто не хотело забываться, а, наоборот, ложилось на совесть какой-то зловещей, мстительной тенью.
Но ведь ИСПОВЕДЬ – для того, чтобы судить себя и каяться.
А он волей-неволей продолжал судить Мишеля, перебирая всё новые и новые его грехи по отношению к нему, Мартынову.
Вот в шахматы брезговал с ним играть Всегда искал сильных игроков! Обидно…
Даже воздавая должное глубокомыслию Лермонтова, он припоминал: часто, слишком часто страдало при этом его, мартыновское самолюбие.
Проницательный Майошка не мог не видеть, как напрягался и маялся Мартынов, когда речь между ними нечаянно заходила о чём-то слишком заумном. И Майошку заносило в глубины философии. Замечая растерянность и скуку на лице Мартышки, Лермонтов деликатно переводил разговор на что-нибудь дурашливое и доступное. Даже – пошловатое. Так, мол, для тебя понятнее.
Изо всех сил рвался свою понятливость выпятить, чтобы не задавался Майошка.
В "Демоне", который ещё со времён Юнкерской школы гулял в новых и новых списках, Мартынов углядел неправду.
Однажды попрекнул заносчиво: - Зачем, Мишель, ты написал "бежали робкие грузины"?- Грузины не робкие, напротив, их скорее можно упрекнуть в безумной отваге. Ты же сам ходил с ними в огонь. Бежать могли рабы жениха Тамары...
Затем добавил - И вообще я бы отнял у твоего Демона всякую мысль о раскаянии и возрождении ...
- Ты и отнимай, - усмехнулся Майошка.- Позволяю...
Только что вышедший роман Лермонтова "Герой нашего времени"Мартынов читал с любопытством и стремлением разглядеть насмешки над собой. Уж не он ли – Грушницкий?! Сестра его Наталья – не княжна Мэри?
А соображения Мартынова о романе вполне совпадали с письмом российского самодержца императрице от 1840 года: «Такие романы портят нравы и портят характер…Привыкаешь думать, что свет состоит только из таких индивидуумов (Печориных – А.Г.), у которых кажущиеся наилучшими поступки проистекают из отвратительных и ложных побуждений. Что должно явиться последствием? Презрение или ненависть к человечеству!»
Да ведь это о самом Лермонтове! – порадовался Мартынов.
Но всё же, человек просвещенный и "сочинитель", не мог не признать: "Как писатель он действительно весьма высоко стоит."
продолжение следует