Дорогие мои, Читатели!

Я решила сильно Вас не мучить и поэтому выкладываю продолжение моей книги!

[364x28]

Глава № 2

[500x500]Дождь не собирался прекращаться ни на секунду, и даже больше: он плавно перешел в сильный ливень. А у Владимира, по обыкновению, не оказалось под рукой даже газетенки, чтобы укрыться. Однако его это не испугало. Ему уже давно было абсолютно наплевать на то, что о нем могут подумать остальные, и поэтому, не обращая ни на кого внимания, он медленно побрел по тротуару к автобусной остановке. И тут его посетила довольно странная, но очень беспокойная мысль: "а как там мои родители?", - подумал он. Когда Володя уезжал, он так и не помирился с матерью, и это очень сильно тревожило его. "Мне нужно удостовериться, что у них все в порядке. И удостовериться лично!" – решил в последний момент он и, так и не дойдя до автобусной остановки, поймал такси, чтобы ехать в сторону родительского дома.

Родители Владимира были людьми из очень интеллигентной семьи. Они воспитывали своего сына свободолюбцем, не терпящим преград на пути. Это они, в добровольно-принудительной форме, как выражался сам Володя, заставили его выучиться на юриста. Но Владимир не упрекал их в этом, хотя иногда все же и чувствовал, что юриспруденция не его стихия. Он просто был профессионалом, и это единственное, что удерживало его в этой сфере. К тому же, он имел удивительный дар переубеждать и умело пользовался этими способностями в своей профессии. Однако работа из-за личных переживаний была прервана на полгода, и теперь было необходимо набираться терпения. После стольких лет ведения дел в суде Палмыков превратился из человека в этакого юриста-машину. Еще во время ведения практики он любил повторять своим клиентам: "После стольких лет профессии юриста ты перестаешь быть человеком!" Полгода отшельничества охладили его.

Владимир родился и вырос в своем городке близ реки Волга и в детстве даже не помышлял бывать за границей, а тем более прожить полгода вдали от родного семейства. Однако его жизнь сложилась намного удачней. Первое Володино путешествие оплатил сам отец, Владимир Юрьевич. Это была поездка во Францию вместе с однокурсниками по Университету. Затем он бывал в Дании, Норвегии, Италии и нескольких других странах. Каждый свой шаг Палмыков не делал без камеры и фотоаппарата, но чаще предпочитал снимать, чем попадать в кадр. "Люблю фотографировать, особенно пьяных!" – говорил он с ухмылкой, и воспоминания тут же нахлынули на него, поскольку и сам он был не прочь выпить при любом удобном случае. Владимир был очень разносторонним человеком. Ему было интересно в этом мире все, что казалось кому-то странным или что было еще не узнанным им. Он знал более десяти языков, любил готовить, ему нравилось собирать карикатуры на политиков и коллекционировать анекдоты.

Мать Владимира, Таисия Николаевна, хоть и не разделяла способа восприятия жизни сына, ничего не могла с ним поделать. Володя был ближе с отцом, как и любой мальчишка, и она не собиралась попусту тратить свои нервы только из-за того, что ее сын мыслит не как она, а иначе. Таисии Николаевне казалось, что Володя уже никогда не станет тем, кем она хотела бы его видеть: добропорядочным семьянином, работающим на благо жены и детей, и поэтому все свои надежды она возлагала на Володиного брата Владислава, который был младше его на пять лет.

Влад учился в Институте на государственного служащего и уж точно, по мнению Таисии Николаевны, должен был стать политиком и депутатом! Таисия Николаевна верила, что Влад добьется как в личной, так и в профессиональной жизни гораздо большего, чем Володя. И Владимира это немного ущемляло. Когда он еще жил с родителями, он делал все, чтобы они могли гордиться им, однако когда понял, что его успехи никогда не будут признаны, решил жить исключительно ради себя. Так Володя принял решение переехать в собственную квартиру, и Таисия Николаевна с тех пор лишилась любой возможности курировать личную жизнь старшего сына.

- Подожди меня здесь, я ненадолго, - сказал Володя водителю и вышел из такси. Странное чувство сопровождало его в эту минуту. Еще полчаса назад он хотел обнять своих стариков и обрадовать их своим возвращением, а теперь стоял перед воротами дома, понимая, что ему следует войти, но не решался. «А что я им скажу? Как оправдаюсь, что вернулся вот так, внезапно, никого не предупредив и не позвонив ни разу за все время своего отсутствия?», подумал Володя. Весь промокший и озябший, он провел рукою по лицу и тем самым смахнул капли дождя. Нет, он был еще не готов к встрече с ними… Он был не готов войти в эти огромные железные ворота серого цвета и постучать в двери дома для того, чтобы вести себя, как ни в чем не бывало.

Когда залаял пес, почуяв сына хозяев, Владимир понял, что ему пора уходить. Он снова сел в такси и назвал водителю другой адрес.

Сам не понимая почему, ему хотелось сегодняшнюю ночь провести в доме своей кумы Вероники, которую он любил как родную сестру. Вероника была единственной женщиной, с которой он мог говорить, не лукавя и не боясь в очередной раз разбить свое сердце. Она тоже относилась к нему как к брату… Когда-то они вместе учились в школе, а после Вероника выбрала профессию психолога и стала для Палмыкова кем-то вроде личного психоаналитика на все случаи жизни. Он мог часами говорить с ней. Но не только доверие друг к другу роднило их.

Вероника, несмотря на то, что она была одного возраста с Володей, была замужем вот уже восьмой год. Она вышла замуж еще на первом курсе университета, а как только начала вести практику, ее муж тут же настоял на скором рождении ребенка. Вероника, долго не думая, согласилась. Однако долгожданное рождение первенца принесло массу сюрпризов, поскольку врачи очень скоро обнаружили тот факт, что Вероника ожидает появления на свет ни одного, а сразу троих малышей! И через девять месяцев прогнозы подтвердились: Вероника родила двух дочерей и сына. Ее муж даже сначала не поверил, что такое могло случиться! И именно с ним! Он целый час смотрел через стекло на новорожденных и усмехался… Тогда-то Вероника и представила Владимира своему мужу, который не стал возражать против того, что Володя станет крестным отцом мальчишки. Он вообще на тот момент был так счастлив, что все окружающие его люди в миг стали его друзьями! Позже Володя понял, что дружбы с мужем Вероники у него не выйдет. Слишком разные характеры, да и вообще ни одного общего интереса… Начиная с крестин и по сей день Владимир общался с Алексеем вскользь и стараясь не заводить долгих разговоров. В гостях у Вероники Палмыков тоже бывал нечасто. Однако бывал, и сегодня был тот самый случай.



Открыв дверь и увидев на пороге кума, Вероника на секунду даже замерла и обомлела. Ее большие зеленые глаза смотрели на него обескуражено и изумленно. Она явно не ожидала увидеть Володю, а тот в свою очередь подумал о том, что, возможно, за все время его отсутствия Вероника и вовсе забыла, кто он такой! Владимир уезжал на полгода, но у нее в гостях не был, наверное, целую жизнь!

- Это я! – виновато улыбнулся Палмыков, и Вероника, прослезившись, обняла его, несмотря на то, что вся его верхняя одежда промокла насквозь. Эта хрупкая женщина с коротко стриженными каштановыми волосами, уложенными в аккуратную прическу, совсем не походила на мать троих детей и домохозяйку. Володя никогда не говорил ей об этом, но ему всегда казалось, что не выйди она замуж в восемнадцать лет за Алексея, ее жизнь могла сложиться намного удачнее.

Однако слезы радости, наполнившие глаза Вероники, катились недолго. Впустив Палмыкова и позволив ему поставить на пол сумку с вещами, Вероника тут же принялась бранить его за то, что он столько времени не давал о себе знать. Вероника была в очень хороших отношениях с родителями Володи и от них знала, что перед отъездом у Владимира вышел конфликт с Таисией Николаевной. Но Володю слова Вероники не тронули… Вернее, он просто не подал вида, что вещи подобного рода его волнуют. Палмыков слушал, но слушал, скривив лицо и с желанием закрыть ладонями оба уха. На голос жены прибежал и Бубнов Алексей Борисович, дорогой муж и отец троих детей-близнецов. Он не был готов к приходу гостей, однако, увидев Володю, все же повеселел, так как нашел безотказный повод немного выпить. Алеша был не алкоголиком, а очень даже примерным семьянином, но его желание пропустить парочку рюмок по выходным все сильнее и сильнее перерастало в зависимость. Обуславливалась же эта зависимость прежде всего тем, что приходилось находиться в четырех стенах, присматривая за дочерьми и сыном. Когда Бубнов женился, он и представить себе не мог, сколько хлопот может принести ему семья! К тому же он был неисправимым ловеласом, а семейное положение делало несколько затрудненным занятие этим хобби.

Бубнов был по образованию экономистом, но, как и многие из наших героев, не работал по специальности. Вернее, работал, но опять же, немного "сбившись от курса". И сколько бы нечаянное совпадение не вызывало у Палмыкова судорожную улыбку, но, как и его недавний попутчик Еременко, Алексей оказался преподавателям в том же самом лицее. "Неужели я чего-то не знаю, или преподавание сегодня это действительно выгодное дело?" – размышлял он все про себя в то время, как Бубнов рассказывал ему что-то о детях, - "а впрочем, что здесь удивительного? Лицей-то -частное учреждение! Там, наверное, и зарплаты выше…."

Когда Алексей замолчал, Владимир понял, что все прослушал.

- Ты думаешь о чем-то другом, – заметил отсутствующий взгляд Палмыкова Бубнов, но Володя лишь несколько раз произнес слово "нет" и попросил продолжить. Он попытался сделать вид, что беседа с Бубновым очень увлекательна и познавательна для него. Однако сам Бубнов не поверил в это.

Алексей говорил о правильном воспитании, о каких-то новых американский игрушках, о трудностях семейной жизни, но Палмыков слышал лишь некоторые цитаты из этого рассказа и поэтому, когда Вероника вошла в комнату и сказала, что стол накрыт, Владимир первым соскочил с дивана и перевел разговор на что-то более далекое, чтобы Леша ни в коем случае не смог проверить, что было услышано им, а что нет.

Хочется также рассказать и о стиле одежды нашего нового персонажа. Бубнов был личностью своеобразной, и его гардероб страдал от непостоянства. Например, он мог надеть гавайскую рубашку пестрых цветов подстать бразильскому карнавалу и выглядеть довольно нелепо. А мог принарядиться в строгий синий костюм и темный галстук, которые создавали впечатление великосветского господина. Сейчас же на праздничном ужине на нем были черные джинсы и белоснежный свитер, что тоже смотрелось довольно-таки не плохо.
Лицо Бубнова было овальным и носило бледно-розовый оттенок. Он был коротко стрижен, носил очки, и, что интересно, очки ему очень даже шли. Ложась ночью в постель, он не всегда вспоминал снять их, а утром первым же делом тянулся рукой за неотъемлемым атрибутом своего туалета. Говорил Бубнов очень много, часто шутил… Но его шутки не всегда были понятны и часто носили саркастический, колкий характер. Кстати, его язвительность испытывали на себе и его студенты, которых он любил развлекать контрольными, создавая при этом все условия, не благоприятные для списывания.

Еще Бубнов безумно любил с кем-то спорить. Особенно, если этим "кем-то" оказывался его несчастнейший ученик. Бубнов умел доводить до "белого каленья", а после все равно делать то, что ему более симпатично. В общем, находясь в стенах лицея ему не нужно было даже немножечко постараться создать имидж вредного преподавателя. Он у него уже был, и справлялся Бубнов с этой ролью более, чем успешно. В остальном же, в реальной жизни, Бубнов был наимилейшей души человеком, который всегда готов прийти на помощь после тысячи и одной просьбы.

Расправившись с ужином, Палмыков с большим удовольствием принял предложение Вероники выпить зеленого чаю:

- Володя, о твоей просьбе, - произнесла Вероника, подавая чашку с горячим напитком, - думаю, мы не будем возражать, если ты останешься у нас на пару деньков. Леша, ты как, не против?

Вероника была счастлива принять в своем доме Володю и не скрывала этой радости ни от кого. Бубнов же, услышав последние слова жены, косо взглянул на нее. Его можно было понять: топот детей, шум, крик, а тут еще и посторонний! Опершись о спинку стула и скрестив на груди руки, Бубнов внимательно посмотрел на Володю:

- Нет, что ты?! Как я могу быть против?! - без особого энтузиазма ответил он, и Палмыков быстро уловил интонацию.
- А я не на пару дней. Я всего лишь переночую, и утром меня здесь уже не будет, - сообразительность Палмыкова явно была Леше по душе.
- Всего лишь переночуешь и все?! – сделав вид, что он расстроен, произнес Леша, - а я-то думал, что нашел себе компанию! Впрочем, не настаиваю! Если решение принято, то зачем переубеждать? – он довольно улыбнулся.
- А ты уже заезжал к родителям? – поинтересовалась Вероника.
- Нет, не заезжал. Мне показалось, что сегодня этого делать не стоит, - Володя не стал рассказывать о том, что сразу же с поезда он отправился в дом к родителям, но в последний момент передумал, - когда я уезжал, ну ты помнишь, маму положили в больницу... – добавил он.
- Вот именно, в больницу! – повторила за ним Вероника, - тебе тогда следовало остаться.
Володя постарался сделать вид, что ему все равно:
- Зачем? Чтобы она в очередной раз попыталась сделать из меня маленького мальчика? Или стала донимать разговорами о том, что мне надо жениться? У нее есть Влад. Он хороший сын. У него есть девушка, с которой он встречается уже целых четыре года! И мама гордится им! А что взять с меня?!
- Ты что, ревнуешь мать к брату? – усмехнулась Вероника. Алексей внимательно следил за их беседой.
- Ха! Еще чего! Просто… Просто я чувствую вину, что тогда не остался, и пытаюсь оправдаться любым способом! Иногда мне кажется, что мое собственное благополучие мне дороже матери и отца! – он вдруг вспомнил, что помимо него и Вероники в комнате находится еще и Бубнов. Это обстоятельство заставило его резко сменить тему разговора, - впрочем, с мамой все в порядке, и надеюсь, она не обижена на меня… А как там мой крестник?
- Антон и его сестры у бабушки, – вмешался Бубнов, - и мы можем спокойно отпраздновать возвращение его крестного отца! – Леша поставил недопитую бутылку водки на стол, но Вероника тут же отняла ее у него.
- Дай сюда, я поставлю в холодильник! – скомандовала супруга.
- Вот так всегда! – пожаловался Алексей.

Несмотря на то, что Владимир крестил сына Бубнова, Леша знал Володю разом. Володя был скорее другом Вероники, а не его. Они редко виделись, никогда не звонили друг другу. Но теперь, когда они провели вместе полноценный дружеский ужин, Бубнов смотрел на него с гораздо большей заинтересованностью, чем когда-либо. Дело было в том, что Леша никогда не стремился узнать больше о друзьях своей жены, а вопросы о крестном отце своего сына им вообще не задавались. Но теперь все кардинально изменилось. Как и у Еременко, у Бубнова возникло непреодолимое желание говорить с Палмыковым и до конца понять его. Что-то было в Володе странное, необъяснимое по законам природы! "Интересно, он всегда был таким чудаковато-странным или это на него та женщина так повлияла?" – думал Бубнов, припоминая рассказы Вероники о нелегкой судьбе Палмыкова и позволяя тем самым себе иногда отвлечься от разговора. Владимир тем временем продолжал:

- Знаете, я, когда был за границей, в Италии, я все думал о том, как бы сложилась моя жизнь, очутись я не в этой стране, а где-нибудь на севере, или в Сибири. Ведь Сибирь - это та же Россия, не так ли? А значит, я бы чувствовал себя более дома, чем чувствовал себя дома там, за границей. Вы мне не верите? А ведь я, пока был в Италии, все делал, чтобы стать итальянцем! Правда! И язык выучил, и привычки. Я даже спагетти ел с выражением лица полной удовлетворенности, в то время как мой желудок отказывался их принимать! А итальянские законы? Ты слышал об итальянских законах? – последнюю фразу он посвящал Бубнову и поэтому вопросительно посмотрел на него. – У них же за несохранность чека магазинного штраф содрать могут! Именно штраф, если догонят и окажется, что пятьдесят метров от крыльца магазина вы еще не прошли, а чек уже давно в урне! Вот только я понять все никак не могу, кто и как эти пятьдесят метров считает? Но я об этом еще размышляю, размышлять довольно-таки интересно над этим…. Однако, пока я еще не догадался (ведь я уверен, что объяснение этому есть!), я чеки не выкидываю. Я их уже ни один год собираю….

Поведя бровями, Вероника, усмехнувшись, вздохнула, но виду не подала, а тем более не стала прерывать Володю. Она заметила, с каким умилением следил за Володиными размышлениями вслух ее муж и, хотя догадалась, что внимательность на лице Леши всего лишь маска, не стала отвлекать и его. Ей было интересно, когда Бубнов начнет с Палмыковым спорить и, вообще, к чему это все приведет.

- А еще там, в Италии, я побывал в китайском ресторане. Нет, в китайском ресторане я мог бы побывать и в России, но так распорядилась Судьба, и я впервые побывал в нем именно там. И знаете, мне очень понравилась и еда, и сами китайцы. Японцы, кстати сказать, тоже меня изумили. Но я сейчас не об этом. Я о том, что Китайская философия абсолютнейшим образом меняет человека! Там, в Калмыкии, я всю свою энергию направлял на свое преобразование. Я даже цель теперь имею: съездить к моим братьям-китайцам. Язык я их уже знаю. Выучил на досуге... и японский, и китайский. Они ведь очень похожи!

Палмыков говорил с самодовольным и радостным выражением лица ребенка. Видимо, он уже давно хотел кому-нибудь поведать о своих увлечениях, но не находил достойных слушателей. Впрочем, он бы мог заговорить на эту тему с любым, потому что для него был важен сам процесс излияния размышлений, а что о нем подумают, было для него совершенно не важно и второстепенно.

- Китайский язык имеет до пяти одинаково пишущихся слов, имеющих совершенно разные значения. А-а-а, как их тогда отличать? Хороший вопрос! – Палмыков подскочил с места и стал кружиться подобно юле, дабы найти листочек бумаги. Когда же таковой оказался у него в руках, он сел объяснять все на наглядном примере. – Вот слово "ma", оно имеет ровно пять разных значений. Мать, корова, конопля и еще два другие. Но дело том, что произношение каждого очень различно!

Когда Владимир стал интонацией голоса изображать правильность произношения китайских слов и словосочетаний, Вероника не выдержала и рассмеялась. Бубнов прикрыл ладонью насмешливую улыбку. Последний был просто чарован феноменом, который сегодня очутился с ним под одной крышей. Впрочем, он был готов слушать его еще ни больше, ни меньше, чем бесконечность. Палмыков несильно-то замечал, что над ним смеются.

Вероника помнила, что еще в школе Володя был очень чудаковатым мальчишкой. Пагубная страсть ко всему диковинному зародилась в нем лет в двенадцать, когда Володя у одного из своих одноклассников раздобыл книги о даосизме. И пошло-поехало! Случай же с Беловой лишь усугубил ситуацию.

- Я пойду позвоню маме. Узнаю, как дети, - встав, Вероника оставила своего мужа наедине с Палмыковым. Когда же она вернулась, то услышала следующее:

- Что, что, что? С чего ты взял, что внеземных существ не существует?! – яростно настаивал Владимир, - я несколько раз видел, что люди, заключая сделку по отлагательному условию в договорах писали: "эта сделка не произойдет, только если на нашу землю прилетят инопланетяне!"
- Эта сделка совершалась в дурдоме! – не выдержал переполнявшего его сарказма Бубнов, при этом оставаясь спокойным и умиротворенным. Его забавляли высказывания Палмыкова. Однако сам Палмыков не замечал ничего и никого вокруг. Видимо, на аналогичные заявления ни один Бубнов отвечал ему подобной язвительной фразой.

- Э-э-э!!! Это еще как посмотреть! Я не говорю, что на землю должны спуститься зеленые человечки с миром, просто я уверен, что высший разум, о котором все спорят и который, как доказано, существует, исходит именно оттуда! Я уверен, что мы не единственная планета во вселенной, на которой есть жизнь! Наша жизнь повторяется, и, когда мы умрем, это будет означать, что мы умрем только физически, а не…

Палмыков, увы, не успел закончить мысль, которую он выражал, стоя у стола и подняв указательный палец правой руки вверх. Его перебил Алексей Борисович, решив разобраться в сказанном подробнее, а после, тем самым, и закончить начавшийся почти час назад разговор. Однако Бубнов не учел самого главного: Палмыков был настолько возбужден, что в эту ночь мог говорить беспрерывно! Алексей с умным видом посмотрел на Володю:

- Раз уж ты так неплохо разбираешься во всем эдаком… - он не смог подобрать нужных слов, - может, скажешь, что ждет меня во второй жизни?

Муж Вероники "зацепил" Владимира за живое:

- Э-э-э!!! Н-е-ет! Еще неизвестно, какая из этих жизней первая, а какая вторая! – он, как бы призадумавшись, опустился на стул и чуть улыбнулся. Бубнов же в этот самый момент воспользовался временной передышкой своего новоиспеченного соседа по квартире и, сославшись на то, что он очень устал, удалился. Чуть позже Вероника сообщила Владимиру, что сегодня играет любимая футбольная команда Алексея и что он может присоединиться к просмотру матча по ТВ. Однако Палмыков, несмотря на всю его любовь к спорту, счел для себя это менее занимательным, ежели размышления о жизни и ответил куме, что с удовольствием бы поспал. Вероника ему постелила.

Оставшись наедине с мужем, Вероника не упустила шанса поинтересоваться, какое впечатление произвел на него Владимир. Однако не склонный делать поспешных выводов Алексей лишь потянулся в кресле и сонно зевнул. Вероника поняла, что пока его лучше оставить в покое.

В такие моменты (когда Алексей забывал о своей супруге и погружался в мир теленовостей или футбола) Вероника часто оставалась наедине со своими собственными мыслями и воспоминаниями о последних годах своей жизни. Иногда ей казалось, что уже давно пора отойти от плиты и заняться развитием карьеры, однако любой намек на подобные перемены воспринимался Алексеем в штыки. Он был очень свободолюбив… Уходил рано. Приходил, когда пожелает, и мог, не предупредив, уйти снова. Он жил так, словно и не был никогда женат! Вероника же жила так, будто до этого никогда не была свободна. После университета она толком так и не устроилась на работу, после рождения детей она так и не прочитала ни одной книжки… Вся ее жизнь ограничилась мужем, дочерьми и сыном. И в тайне она мечтала о переменах…

Взглянув на часы, Вероника поняла, что она потратила на размышления о наболевшем ни один битый час. А было довольно-таки поздно. Встав с кресла, она поспешила в зал, к мужу. Но Алексей все еще болел за своих. Он, подобно диктору, кричал в экран, куда и кому надо пасовать… Возможно даже, ему следовало бы стать тренером сборной! Но Вероника плохо разбиралась в футболе и поэтому не знала, правильные ли подсказки дает игрокам ее супруг.

- Леш, уже поздно, - сев рядом, тихо произнесла она.
- Мы опять проиграли, - почти шепотом ответил ей Леша и, не дожидаясь конца матча, выключил телевизор.
- Я буду ждать тебя в спальне, - намекнула Вероника, и Алексей, подобно мурчащему коту, сразу пошел за нею.

Но было бы справедливо уточнить, что определение Бубнова как кота не совсем соразмерно с трогательным прилагательным "мурчащий". И дело даже не в том, что он умел выпускать коготки. Более верно, что при слове "мурчащий" понимается "ласковый и покорный". Но кот есть кот, и он остается котом от рождения до самой смерти, а этим животным свойственны прогулки типа "сам по себе и никто мне не нужен". К такому семейству кошачьих и относился Алексей Борисович.

Дома он был котиком мягким, пушистым и часто мурчащим в ответ на любые проявления ласки. Он создавал впечатление добропорядочного семьянина, покупающего жене цветы каждый раз после позднего возвращения с работы домой. Однако на самом деле все было совершенно иначе.

Как только Алексей выходил за порог своего дома, он, откинув все мысли о супруге и детях, пускался в амурные увлеченья, которые у него случались очень часто. Стоит ли предупреждать и наводить на мысль, что вследствие этого ему не удавалось избежать оплеух и женских истерик. Правда, пока он ни разу не был ни в чем заподозрен и по-прежнему гулял "сам по себе".