Проводы.

- Как ты себя чувствуешь?
- Никак…
- Ну, все прошло нормально?
- Ну, да…
- Давай, крепись, все будет хорошо.
- Угу…Пока.
Как будто умерла…Чувств нет никаких. Такое ощущение, что я зритель на собственном спектакле жизни. Надеюсь, скоро это пройдет…

Напряжение последней недели сказывалось на окружающем пространстве. Поцарапала бампер о бордюр, когда пытались успеть к нотариусу. Одной короткой кнопкой «deletе» убила часть правительственного проекта. Компьютерный гений сидел до утра, но так и не смог реанимировать убитые с легкостью файлы. В другое время наверно, рвала бы на себе волосы, но уже волна автоматического безразличия погрузила меня в свои недра. Кстати, завтра меня должны песочить за неудовлетворение требований заказчика из Белого дома. Боюсь, что он так и останется неудовлетворенным… У меня была другая, более важная цель – все сделать для того, чтобы мой сын попал в достойную часть нашей доблестной Российской армии.
Сегодня мы его проводили. Я была спокойна. Я сделала для него все, что могла. Мой муж там, наверху, должен быть доволен тем, как я воспитала наших детей. Дочь уже самостоятельно строит свою жизнь. Она была беспроблемной девушкой или почти беспроблемной… А с младшим возни было много.
Курить он бросил в первом классе. С пивом его застукала бабушка во дворе дома в четвертом. В седьмом, восьмом, девятом я – постоянная посетительница кабинета директора школы. На счету вложений в образовательное учреждение – замена сломанных парт, большинства стекол и зеркал, где они с другом процарапали алмазом свои пиктограммы. Я боялась телефонных звонков – любой из них мог означать вежливое или не очень приглашение в школу на разбор очередных полетов моего отпрыска. Его первый фильм чуть не закончился инфарктом преподавателя. Они снимали с нескольких камер! Одна в классе – на задней парте, другая – боковой кадр, третья – динамика захода в класс, вместе с главным героем, который на глазах у мирной учительницы ворвался на урок и начал якобы избивать одного из учеников. Все было инсценировано, но педагог об этом не знал и все три камеры снимали реакцию неподготовленного класса и перепуганной пожилой женщины. От меня сценарий тщательно скрывали, и я не могла наложить вето на этот безумный видеопроект. В интерпретации директора все выглядело очень плачевно. Любимая учительница чуть не покинула навсегда эту сцену жизни, и дело грозили передать в прокуратуру. Лишь совместными усилиями с другой родительницей- великомученицей мы смогли предотвратить расправу над горе – кинематографистами.
Естественно, что в сложный подростковый период его оставили на второй год в обычной и музыкальной школе – по нескольку месяцев он либо не посещал школу ва-аще, либо посещал очень выборочно. Счастливый выбор выпадал только на интересные уроки, к таким относилась, например, психология и история. Остальным везло меньше. Добрые женщины- педагоги разводили руками - умный парень, но не вписывается ни в какие рамки среднестатистического российского образования! Этот нестандартный парень к тому же жил тогда в обнимку со скейтерской доской и травмы были обычным делом. К экстриму перед самыми экзаменами добавились и прыжки на сетке. В результате одного неудачного он попал в хирургию с трещиной в позвоночнике. Молитвами буддийских монахов все обошлось.
Что бы как-то повернуть этот «Энерджайзер» на путь истинный, взяла его фотографом в поездку в Грузию – тогда эта прекрасная страна была еще доступна. Мы работали над проектом о духоборцах и посетили место их последнего компактного проживания – Джавахетское нагорье. Приключения, которые нам пришлось пережить в экспедиции, необычные сердечные люди, горные пейзажи – мальчик все впитывал как губка. Вернулся он совсем другим. Не могу сказать, что к учебе рвение стало больше, но он увидел другой мир и горизонт. Колесо времени повернулось…
Позади остались бессонные ночи, когда ждала смс от своего графитчика с далекой станции, где расписывались электрички; суды, где, заплатив штраф, его признавали невиновным; выуживание из компании друзей, вдруг подсевших на травку; посещения в больнице после операции на ноге скейтера… Формирование мужчины шло очень бурно…
Сейчас мой товарищ за метр девяносто сидит где-то в Сызрани на призывном распределительном пункте на мед комиссии. Признан здоровым!
А только вчера вечером на теплом семейно-дружественном ужине мужчины, заменявшие ему отца, говорили слова напутствия, перемежая с забавными воспоминаниями из своей армейской жизни.
Чтобы не мешать расставанию с любимой девушкой – тактично ушла на ночь. Однако девушке не повезло – наш дом – дом открытых дверей! Утром еле впихнулась в квартиру – так много обуви стояло в коридоре! Роман с любимой суетились на кухне – последние сборы. В зале поперек дивана, свесив ноги, поместилось человека четыре. Один, завернувшись в простыню, спал поперек комнаты на ковре. Девушка свернулась калачиком в кресле. Все спальные и не очень спальные места были заняты друзьями, приехавшими из других городов проводить своего оператора и организатора многих молодежных акций в армию.
Самарчане добавились утром и дружною толпою двинулись к военкомату.
Площадка перед призывным пунктом наполнялась полупьяными молодыми телами. Воздух насыщался перегаром, матом и нестройным женским пением из серии: «Солдат вернется, ты только жди!» Откуда-то подходила гитарная компания, пытающаяся перекричать банальные советские песни авторскими находками местных дворов. В центре колыхающегося хаоса стояли военные начальники – настоящие полковники! Сын отметился, и ему радостно констатировали, что он тут, кажется, самый трезвый. Между фейверками открывающегося пива можно было разглядеть чопорную бабушку с шиньоном, подведенными глазами и старинной брошкой на белой кофточке, печальных крашено-черноволосых девушек в облегающих джинсах, еще остающихся на гражданке друзей с дредами на голове и звякающим железом на одежде и теле. В это воскресное утро вряд ли кто выспался в близь лежащих домах, а может они привыкли…
Зеленый автобус тронулся…Хорошей тебе службы, сын мой!
[525x700]