Александр Володин
07-01-2013 23:22
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
[480x640]
Простите, простите, простите меня.
И я вас прощаю, и я вас прощаю.
Я зла не держу, это вам обещаю,
но только вы тоже простите меня.
Забудьте, забудьте, забудьте меня.
И я вас забуду, и я вас забуду.
Я вам обещаю — вас помнить не буду,
но только вы тоже забудьте меня.
Как будто мы жители разных планет.
На вашей планете я не проживаю.
Я вас уважаю, я вас уважаю.
Но я на другой проживаю. Привет.
Слушая Шопена
Тихо в доме, ах как тихо в доме,
За окошком снег, и он не слышен.
Медленный рояль роняет громы.
То пониже громы, то повыше.
То взбираюсь в черные высоты,
То внезапно рушусь в немоту…
И забыты все обиды, все заботы
В тихом доме, в тихом снеге на лету
***
Из дневника
Нас времена всё били, били,
и способы различны были.
Тридцатые. Парадный срам.
Тех посадили, тех забрили,
загнали в камеры казарм.
Потом война. Сороковые.
Убитые остались там,
а мы, пока еще живые,
все допиваем фронтовые
навек законные сто грамм.
Потом надежд наивных эра,
шестидесятые года.
Опять глупцы, как пионеры,
нельзя и вспомнить без стыда...
Все заново! На пепелище!
Все, что доселе было,— прах:
вожди, один другого чище,
хапуга тот, другой, что взыщешь,
едва держался на ногах...
***
В Вильнюсе
Этот верующий город,
Верующая страна.
Под пятой России гордой
Ряспята. Не ты одна.
Так покайся перед ликом
Бога — он тебе родной —
И за грех страны великой,
у которой ты рабой.
***
Страна моя давно больна.
Отдельно от нее болею.
В жару раскинулась она,
и я год от году больнее.
Грехи меня умело жалят.
Давно с собою не в ладу,
взгляну на телевизор — жалость.
Россия мечется в бреду.
***
Надо следить за своим лицом,
чтоб никто не застал врасплох,
чтоб не понял никто, как плох,
чтоб никто не узнал о том.
Стыдно с таким лицом весной.
Грешно, когда небеса сини,
белые ночи стоят стеной —
белые ночи, черные дни.
Скошенное — виноват!
Мрачное — не уследил!
Я бы другое взял напрокат,
я не снимая его б носил,
я никогда не смотрел бы вниз,
скинул бы переживаний груз.
Вы оптимисты? И я оптимист.
Вы веселитесь? И я веселюсь.
***
Недвижно пылают закаты.
Рассветы восходят сурово.
Готовы к убийствам солдаты,
и беженцы к бегству готовы.
Готовы супруги к разлуке,
готовы к беде властелины.
Тем временем полдень над лугом
склоняется, жаркий и длинный.
Готовы к обманам святоши
и к недоеданию дети.
Готовы могилы.
И все же
рассветы восходят и светят...
***
Девушка не спит, не спит, не спит,
полюбила злого чудака.
Неудачник, люмпен, эрудит
и, возможно, тронутый слегка.
Он читает старые стихи,
о самоубийстве говорит,
у него глаза тихи, тихи,
он немолод и небрит, небрит.
Некогда любовь его сожгла,
у него в груди зола, зола,
под глазами у него круги,
за спиною у него враги.
Девушка в тоске, в беде, в бреду,
полюбила на свою беду
не за то, что тенор или бас,
а за то, что непохож на нас...
***
Старые фотографии
В прошлое уходят города.
Переулками струятся годы,
Словно зеленеющие воды
Тихо пропускают невода.
Белые дворянские дома,
Желтые торговые лабазы,
Местные и царские указы,
Шелера-Михайлова тома.
Тридцать гимназисток-выпускниц
Процветают на музейном фото.
Браки, роды, длинные заботы,
Списки богаделен и больниц.
В прошлое ушли ночные споры
Древней дооктябрьской поры.
Одиноки серые заборы,
Хмуры крыши, и грустны дворы.
***
Плес
Здесь некогда я жил в гостинице,
еще счастливым был тогда.
Приехал с городом проститься,
другие минув города.
Здесь некогда, ведомый счастьем,
я на холмах набрел на чашу,
иначе как назвать не знаю,—
земная впадина средь чащи
простерлась, сдержанно блистая.
Травнистый кратер всей Земли.
Господня, думалось, криница.
Березы наискось росли,
счастливые над ней склониться.
И мнится: рощу перейти —
и чаша тихо заблистает.
А вот ищу — и не найти.
И местные о ней не знают.
И каждый мудрой головой
покачивает: мол, едва ли.
Тут все известно, а такой,
как вы искали, не видали.
Нет чаши. Нет березок. Свет
не светится на дне криницы.
Душа могла и ошибиться,
и счастья не было. И нет.
***
Живем, мужаем.
Всегда при деле.
Сооружаем
себе пределы.
Тут можно смело,
а там — нельзя.
Меж тех пределов
живем, ползя.
Свод правил этих
усвоен всеми.
Что делать — дети.
Что делать — семьи.
Удел обыден.
А между дел
последний виден
уже предел.
***
Солдатской переписки строки.
Письмо в расчете на ответ
той незнакомой, той далекой
в подшивке полковых газет,
которая светло и странно
глядит с газетного листа.
Черты ее лица туманны —
всегда туманна красота.
Простые сведенья сначала:
работа. Братик. Мама. Дом.
Знакомство. Жалоба на жалость.
А чувства? Нет, они потом.
О том, чтобы соединиться,
пока и речи в письмах нет.
Там лучшая души частица,
и лучшая придет в ответ.
Живут и писем ожидают
двух почт счастливые рабы.
Уже меж строчек полыхают тоска,
предчувствие судьбы...
Сто лет прошло. Я получаю
смешное в сутолоке дня
письмо от женщины случайной,
совсем не знающей меня.
И вот сажусь за стол, как прежде.
Очки надел. Включаю свет.
В полукомической надежде
я, как солдат, пишу ответ...
***
Слухи о событиях 62-го года в Новочеркасске были сумбурны. А недавно по публикации статьи в «Литературной газете» я узнал, что к расстрелу были приговорены семь новочеркасских рабочих за недовольство повышением цен и понижением зарплаты. Потом я узнал, что по недоразумению расстреляли еще семерых.
Четырнадцать рабочих расстреляли.
Пальба была в упор, как на войне.
Но говорят — вину свою признали...
Иначе, говорят, как уличить в вине?
Пускай они и не были виновны,
суров закон и на расправу скор.
Стволы винтовок ожидают новых.
Тут ближний бой! без промаха! в упор.
Не настрелялись. Сколько лет минуло,
родимая винтовка ищет лба.
Вы видите? Там поднимают дула.
Вы слышите? Там залп, идет пальба.
***
Эта элита
признает Мадонну Литту.
А для элиты той
Литта — звук пустой.
Она ценит, однако,
Кафку и Пастернака.
Сколько разных элит!
Больше, чем простофиль.
Этот — космополит,
этот — славянофил.
Эти — по шашлыкам,
те — по средним векам,
по уральским скитам,
по сиамским котам.
И простые смертные
в пиджаках вчерашних,
так смешно заметные
в их рядах калашных...
Между сытыми, мытыми
извиваюсь элитами.
Свою линию гну:
не попасть ни в одну.
Зиновию Гердту
Правда почему-то потом торжествует.
Почему-то торжествует.
Почему-то потом.
Почему-то торжествует правда.
Правда, потом.
Ho обязательно торжествует.
Людям она почему-то нужна.
Хотя бы потом.
Почему-то потом.
Но почему-то обязательно.
Автор знаменитых фильмов “Звонят, откройте дверь”, “Старшая сестра”, "Фокусник", ”Дочки-матери”, “Портрет с дождем”, "Осенний марафон", "Пять вечеров", “С любимыми не расставайтесь”, “Слезы капали”, пьес "Фабричная девчонка", "Назначение", "Кастручча", "Две стрелы", "Пять вечеров" и многих других, замечательный Александр ВОЛОДИН называл себя "уходящей натурой".
Практически никто не помнит, что однажды Александр Моисеевич был кинорежиссером.
Володин пришел на Ленфильм и поставил по собственному сценарию фильм «Происшествие, которого никто не заметил» (1967).
Он жил и живет в Санкт-Петербурге...
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
[480x640]Простите, простите, простите меня.
И я вас прощаю, и я вас прощаю.
Я зла не держу, это вам обещаю,
но только вы тоже простите меня.
Забудьте, забудьте, забудьте меня.
И я вас забуду, и я вас забуду.
Я вам обещаю — вас помнить не буду,
но только вы тоже забудьте меня.
Как будто мы жители разных планет.
На вашей планете я не проживаю.
Я вас уважаю, я вас уважаю.
Но я на другой проживаю. Привет.
Слушая Шопена
Тихо в доме, ах как тихо в доме,
За окошком снег, и он не слышен.
Медленный рояль роняет громы.
То пониже громы, то повыше.
То взбираюсь в черные высоты,
То внезапно рушусь в немоту…
И забыты все обиды, все заботы
В тихом доме, в тихом снеге на лету
***
Из дневника
Нас времена всё били, били,
и способы различны были.
Тридцатые. Парадный срам.
Тех посадили, тех забрили,
загнали в камеры казарм.
Потом война. Сороковые.
Убитые остались там,
а мы, пока еще живые,
все допиваем фронтовые
навек законные сто грамм.
Потом надежд наивных эра,
шестидесятые года.
Опять глупцы, как пионеры,
нельзя и вспомнить без стыда...
Все заново! На пепелище!
Все, что доселе было,— прах:
вожди, один другого чище,
хапуга тот, другой, что взыщешь,
едва держался на ногах...
***
В Вильнюсе
Этот верующий город,
Верующая страна.
Под пятой России гордой
Ряспята. Не ты одна.
Так покайся перед ликом
Бога — он тебе родной —
И за грех страны великой,
у которой ты рабой.
***
Страна моя давно больна.
Отдельно от нее болею.
В жару раскинулась она,
и я год от году больнее.
Грехи меня умело жалят.
Давно с собою не в ладу,
взгляну на телевизор — жалость.
Россия мечется в бреду.
***
Надо следить за своим лицом,
чтоб никто не застал врасплох,
чтоб не понял никто, как плох,
чтоб никто не узнал о том.
Стыдно с таким лицом весной.
Грешно, когда небеса сини,
белые ночи стоят стеной —
белые ночи, черные дни.
Скошенное — виноват!
Мрачное — не уследил!
Я бы другое взял напрокат,
я не снимая его б носил,
я никогда не смотрел бы вниз,
скинул бы переживаний груз.
Вы оптимисты? И я оптимист.
Вы веселитесь? И я веселюсь.
***
Недвижно пылают закаты.
Рассветы восходят сурово.
Готовы к убийствам солдаты,
и беженцы к бегству готовы.
Готовы супруги к разлуке,
готовы к беде властелины.
Тем временем полдень над лугом
склоняется, жаркий и длинный.
Готовы к обманам святоши
и к недоеданию дети.
Готовы могилы.
И все же
рассветы восходят и светят...
***
Девушка не спит, не спит, не спит,
полюбила злого чудака.
Неудачник, люмпен, эрудит
и, возможно, тронутый слегка.
Он читает старые стихи,
о самоубийстве говорит,
у него глаза тихи, тихи,
он немолод и небрит, небрит.
Некогда любовь его сожгла,
у него в груди зола, зола,
под глазами у него круги,
за спиною у него враги.
Девушка в тоске, в беде, в бреду,
полюбила на свою беду
не за то, что тенор или бас,
а за то, что непохож на нас...
***
Старые фотографии
В прошлое уходят города.
Переулками струятся годы,
Словно зеленеющие воды
Тихо пропускают невода.
Белые дворянские дома,
Желтые торговые лабазы,
Местные и царские указы,
Шелера-Михайлова тома.
Тридцать гимназисток-выпускниц
Процветают на музейном фото.
Браки, роды, длинные заботы,
Списки богаделен и больниц.
В прошлое ушли ночные споры
Древней дооктябрьской поры.
Одиноки серые заборы,
Хмуры крыши, и грустны дворы.
***
Плес
Здесь некогда я жил в гостинице,
еще счастливым был тогда.
Приехал с городом проститься,
другие минув города.
Здесь некогда, ведомый счастьем,
я на холмах набрел на чашу,
иначе как назвать не знаю,—
земная впадина средь чащи
простерлась, сдержанно блистая.
Травнистый кратер всей Земли.
Господня, думалось, криница.
Березы наискось росли,
счастливые над ней склониться.
И мнится: рощу перейти —
и чаша тихо заблистает.
А вот ищу — и не найти.
И местные о ней не знают.
И каждый мудрой головой
покачивает: мол, едва ли.
Тут все известно, а такой,
как вы искали, не видали.
Нет чаши. Нет березок. Свет
не светится на дне криницы.
Душа могла и ошибиться,
и счастья не было. И нет.
***
Живем, мужаем.
Всегда при деле.
Сооружаем
себе пределы.
Тут можно смело,
а там — нельзя.
Меж тех пределов
живем, ползя.
Свод правил этих
усвоен всеми.
Что делать — дети.
Что делать — семьи.
Удел обыден.
А между дел
последний виден
уже предел.
***
Солдатской переписки строки.
Письмо в расчете на ответ
той незнакомой, той далекой
в подшивке полковых газет,
которая светло и странно
глядит с газетного листа.
Черты ее лица туманны —
всегда туманна красота.
Простые сведенья сначала:
работа. Братик. Мама. Дом.
Знакомство. Жалоба на жалость.
А чувства? Нет, они потом.
О том, чтобы соединиться,
пока и речи в письмах нет.
Там лучшая души частица,
и лучшая придет в ответ.
Живут и писем ожидают
двух почт счастливые рабы.
Уже меж строчек полыхают тоска,
предчувствие судьбы...
Сто лет прошло. Я получаю
смешное в сутолоке дня
письмо от женщины случайной,
совсем не знающей меня.
И вот сажусь за стол, как прежде.
Очки надел. Включаю свет.
В полукомической надежде
я, как солдат, пишу ответ...
***
Слухи о событиях 62-го года в Новочеркасске были сумбурны. А недавно по публикации статьи в «Литературной газете» я узнал, что к расстрелу были приговорены семь новочеркасских рабочих за недовольство повышением цен и понижением зарплаты. Потом я узнал, что по недоразумению расстреляли еще семерых.
Четырнадцать рабочих расстреляли.
Пальба была в упор, как на войне.
Но говорят — вину свою признали...
Иначе, говорят, как уличить в вине?
Пускай они и не были виновны,
суров закон и на расправу скор.
Стволы винтовок ожидают новых.
Тут ближний бой! без промаха! в упор.
Не настрелялись. Сколько лет минуло,
родимая винтовка ищет лба.
Вы видите? Там поднимают дула.
Вы слышите? Там залп, идет пальба.
***
Эта элита
признает Мадонну Литту.
А для элиты той
Литта — звук пустой.
Она ценит, однако,
Кафку и Пастернака.
Сколько разных элит!
Больше, чем простофиль.
Этот — космополит,
этот — славянофил.
Эти — по шашлыкам,
те — по средним векам,
по уральским скитам,
по сиамским котам.
И простые смертные
в пиджаках вчерашних,
так смешно заметные
в их рядах калашных...
Между сытыми, мытыми
извиваюсь элитами.
Свою линию гну:
не попасть ни в одну.
Зиновию Гердту
Правда почему-то потом торжествует.
Почему-то торжествует.
Почему-то потом.
Почему-то торжествует правда.
Правда, потом.
Ho обязательно торжествует.
Людям она почему-то нужна.
Хотя бы потом.
Почему-то потом.
Но почему-то обязательно.
Автор знаменитых фильмов “Звонят, откройте дверь”, “Старшая сестра”, "Фокусник", ”Дочки-матери”, “Портрет с дождем”, "Осенний марафон", "Пять вечеров", “С любимыми не расставайтесь”, “Слезы капали”, пьес "Фабричная девчонка", "Назначение", "Кастручча", "Две стрелы", "Пять вечеров" и многих других, замечательный Александр ВОЛОДИН называл себя "уходящей натурой".
Практически никто не помнит, что однажды Александр Моисеевич был кинорежиссером.
Володин пришел на Ленфильм и поставил по собственному сценарию фильм «Происшествие, которого никто не заметил» (1967).
Он жил и живет в Санкт-Петербурге...
Комментарии (14):
Понравились стихи. Спасибо!
С Рождеством!
С Рождеством!
Александр_Ш_Крылов
07-01-2013-23:44
удалить
Ответ на комментарий Galyna578 #
Благодарю, Галина .
С РОЖДЕСТВОМ Вас !!:give_rose
С РОЖДЕСТВОМ Вас !!:give_rose
Александр_Ш_Крылов
08-01-2013-00:03
удалить
Судьба
Рассеянно меня топтала,
без злости, просто между делом.
Рукой махнула, перестала,
а растоптать и не успела.
Потом слегка посовестилась
и вяло оказала милость:
подкинула с небесной кручи
удачи и благополучья.
А под конец, зевнув устало,
вдруг закруглилась, как сумела,—
несчастьями не доконала,
счастливым сделать не успела.
1938-й, 39-й, 40-й...
Тогда служили по три, четыре, пять лет, не отпускали никого. До предстоящей войны, которая оказалась неожиданной.
Казарма, красноармейская служба.
Мальчишки, виновные без вины.
Уставы, учения, чистка оружья.
Почетные лагерники страны.
Служили, служили, служили, служили...
Бессрочное рабство. Шинели — ливреи.
Несметная армия в мирное время.
Эпоха нежизни, года-миражи.
Рассеянно меня топтала,
без злости, просто между делом.
Рукой махнула, перестала,
а растоптать и не успела.
Потом слегка посовестилась
и вяло оказала милость:
подкинула с небесной кручи
удачи и благополучья.
А под конец, зевнув устало,
вдруг закруглилась, как сумела,—
несчастьями не доконала,
счастливым сделать не успела.
1938-й, 39-й, 40-й...
Тогда служили по три, четыре, пять лет, не отпускали никого. До предстоящей войны, которая оказалась неожиданной.
Казарма, красноармейская служба.
Мальчишки, виновные без вины.
Уставы, учения, чистка оружья.
Почетные лагерники страны.
Служили, служили, служили, служили...
Бессрочное рабство. Шинели — ливреи.
Несметная армия в мирное время.
Эпоха нежизни, года-миражи.
Лариса_Воронина
08-01-2013-05:51
удалить
Саша, спасибо огромное за подборку стихов Володина!!!! Прекрасный поэт! А его "Простите.." вообще классика.
Александр_Ш_Крылов
08-01-2013-14:53
удалить
Ответ на комментарий Лариса_Воронина #
Это правда - Володин настоящий художник с живым сердцем.
Коллекционерка
15-01-2013-14:37
удалить
Спасибо за Володина! Не знала его стихов о событиях в Новочеркасске...Много лет назад видела серию передач с его воспоминаниями-разговорами. Подумалось тогда, что это человек с душой без какой-либо защиты и как ему больно было жить...
Александр_Ш_Крылов
15-01-2013-19:44
удалить
Ответ на комментарий Коллекционерка #
Это правда, когда открытый человек всё понимает и чувствует - живётся ему не просто.
Комментарии (14):
вверх^
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник Александр Володин | АРТ_АРТель - АРТ_АРТель |
Лента друзей АРТ_АРТель
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»