Тем самым АСТ на наших глазах, т.е. прямо сейчас, когда я набиваю эти буквы, превращается в крупнейшего игрока на рынке современной русской прозы. Чем это ей грозит? Я думаю, ничем ситуация с русским романом настолько плачевна, что никакие «слияния и поглощения» ему, по-видимому, не помогут, по крайней мере в ближайшей перспективе. Судя по мировым литературным чартам, ни один современный российский прозаик не входит не то что в топ-100, но даже в топ-500 актуальной мировой литературной сцены. Нам остается только ностальгировать по концу 80-х, когда мировым бестселлером стали «Дети Арбата» Рыбакова сейчас это похоже на воспоминания в духе «легенды и мифы Древней Греции». При этом нельзя сказать, что русские авторы не издаются на Западе издаются, и много (особенно в Германии, где традиционно высок интерес к России). Но никаких серьезных репутационных перемен в отношении к современной русской литературе не происходит. В глазах европейских и американских читателей и критиков она рифмуется скорее не с литературными, а с политическими трендами вроде «еще одной плохой новости из России». Именно так реагировала немецкая пресса на «День опричника» Сорокина. Об Америке можно временно забыть попасть туда и раньше было непросто, а сейчас почти невозможно. Редкие птицы типа перевода «Льда» того же Сорокина встречаются американскими критиками с выражением недоумения на лице и чувством, что русские подбрасывают им очередной литературный «неликвид».