Эта книга Бегбедера попалась мне в период самой глубокой и продолжительной моей жизненной истерики. Когда было тяжело, грустно и ныть друзьям уже надоело. И мне полегчало. Бегбедер поразил своей прямотой, точностью мысли. Некоторые фразы совпадали с тем, что я всегда считала своими принципами. Что-то заставило задуматься, что-то посмеяться. В общем, здесь я привожу цитаты из этой книги. И неважно, что ни один человек не отважиться все это прочитать, я делаю это для себя.

Фредерик Бегбедер «Любовь живет три года»

• Надо называть вещи своими именами! Человек любит, а потом больше не любит. (Франсуаза Саган)
•  Мы расстались по обоюдному несогласию.
• Утопиться бы в море, но слишком много народу катается на водных лыжах.
•  Я мертвый человек. Я просыпаюсь утром , и мне нестерпимо хочется одного – спать. Я одеваюсь в черное: ношу траур по себе. Траур по человеку, которым не стал.
  Я больше не улыбаюсь. Это выше моих сил. Я умер и похоронен. У меня не будет детей. Мертвецы не производят на свет потомства. Я мертвец, пожимающий руки знакомым в кафе. Очень общительный мертвец и очень замерзший. Я, наверно, самый грустный человек, которого я встречал на своем веку.
•  Сказки бывают только в сказках. Правда куда более непригляднее. Правда вообще неприглядна, поэтому все и лгут.
•  Бывают такие ночи, когда спать – непозволительная роскошь. Спать ради того, чтобы проснуться от дурного сна. Чтобы ничего этого вообще не было. Хочется вычеркнуть собственную жизнь. Потому что, когда заставляешь страдать другого, хуже всего делаешь самому себе.
•  В двадцать лет я думал, что знаю о жизни все. В тридцать выяснилось, что я не знал ничего. Десять лет я потратил, чтобы узнать то, что потом придется выбросить из головы.
•  А ведь брак не только стереотип, навязанный нам буржуазным воспитанием: это еще и предмет колоссальной идеологической обработки, к которой приложили руку реклама, кинематограф, журналистика и даже литература, всеобщее охмурение, которое в результате сводит мечты прелестных барышень к колечку на пальце и белому платью, что без этого им бы и в голову не пришло. О Великой Любви – да, с ее взлетами и падениями, о ней они бы, конечно, грезили, иначе, зачем жить? Но о Браке, Институте-превращающем-Любовь-в-Обузу, «лямке пожизненной любви и союза до гроба» (Мопассан) – никогда. В более совершенном мире двадцатилетние девушки не клевали бы на такую туфту. Они мечтали бы об истинном чувстве, о страсти, об абсолюте – но уж не об абы ком во взятом напрокат фраке. Они ждали бы Мужчину, который сумеет удивлять их каждый божий день, а не Мужчину, который будет дарить им стеллажи из «Икеи». Они дали бы Природе – иначе говоря, желанию – делать свое дело. Увы, разочарованные мамаши желают своим дочкам аналогичного несчастья, а сами дочки видели слишком много мыльных опер. И они ждут Прекрасного Принца, вбив себе в голову этот дурацкий рекламный образ, который плодит неудачниц, будущих старых дев и мегер, потому что счастливыми-то их сделать может только мужчина, далекий от совершенства.
•  Наше поколение слишком поверхностно для брака. Нам жениться – все равно что в «Макдоналдс » сходить. А потом – порхаем. Ну как, спаршивается, прожить всю жизнь с одним человеком в обществе тотального порхания? В эпоху, когда кумиров, президентов, искусства, пол, религию меняют как перчатки? С какой стати чувству под названием любовь быть исключением из всеобщей шизофрении?
• Мужчина – животное ненасытное, он вечно выбирает из нескольких вариантов фрустраций. Будь женщины похитрее, не давались бы в руки, чтобы заставить бегать за ними всю жизнь.
•  Любовь кончается, когда нельзя вернуться назад. Так приходит осознание: вода тихо течет под мостами, мы не понимаем друг друга, мы расстались и сами не заметили как.
•  Я сгрыз все ногти, больше делать нечего, пойти, что ли, поужинать?
•  Долго единственной целью моей жизни было саморазрушение. А потом мне вдруг захотелось счастья. Это ужасно, я сгораю от стыда, простите меня: однажды я поддался вульгарнейшему искушению побыть счастливым. Мне еще предстояло узнать одну вещь: это как раз и был лучший способ саморазрушения.
•  Любовь – единственное запрограммированное разочарование, единственное предсказуемое несчастье, которого хочется еще.
•  Любить кого-то, кто любит вас, - это нарциссизм. Любить кого-то, кто вас не любит, - вот это да, это любовь.
• Жизнь – типичный телесериал: череда сцен, разворачивающихся в одних и тех же декорациях, с участием практически одних и тех же персонажей, и следующей серии всегда ждешь с нетерпением и некоторым отупением.
•  Самые лучшие праздники – те, что происходят внутри нас.
•  Самая прекрасная женщина – здоровая женщина. Я люблю, чтобы от подруги веяло здоровьем, право, Сантэ – тюрьма удовольствия! Пусть ей хочется бегать, хохотать, нажираться до отвала!
•  Секс – большая лотерея: двое могут обожать это по отдельности и не словить кайфа вместе. Зря думают, что со временем все может измениться к лучшему – ничего не меняется. Это вопрос эпидермиса, иначе говоря, вопиющая несправедливость (как все, что имеет отношение к коже: расизм, морщины, угри…)
•  Если постельная история может стать историей любви, то обратный случай – большая редкость.
•  Когда мы лжем, говоря женщине, что любим ее, можно подумать, будто мы лжем, но что-то же заставляет нас сказать ей это, а следовательно, это правда. (Раймон Радиге –французский писатель )
•  Одиночество стало какой-то стыдной болезнью. Почему все так его чураются? Да потому, что оно заставляет думать.
• Депрессия для Похудения. Хотите сбросить вес? Разведитесь, влюбитесь в кого-нибудь, кто вас не любит, живите один и грустите с утра до вечера. Лишние килограммы растают, как снег на солнце. Ваше тело снова станет стройным и сможет отлично вам послужить – конечно, если выживете.
•  Наша любовь прекрасна, потому что невозможна.
•  … мы всю жизнь делаем одни и те же глупости, но это, быть может, и есть счастье. Придется мне освоиться с этой мыслью. Полюбить мое несчастье, потому оно щедро на рецидивы.
•  У меня случаются приступы мегаломании: раз я ей не нужен, уговариваю я себя, так я ее больше не люблю! Она не стоит Меня! Но гордость взыгрывает во мне ненадолго – инстинкт самосохранения недостаточно развит.
•  - Ты когда-нибудь страдал от любви?
  - Нет, ты же знаешь. Я никогда не влюблялся. Это мое самое большое несчастье.
  - Иногда я тебе завидую. Я вот никогда не влюблялся НАВСЕГДА, это хуже.
• Раньше браки было не разрушить такими интрижками. Сегодня браки СТАЛИ интрижками. Общество, в котором мы родились, основано на эгоизме. Социологи называют это индивидуализмом, хотя есть объяснение попроще: мы живем в обществе одиночестве.
• То, что мы делаем – непростительно. Хватит терзать друг друга. Это преступление – не поспешить быть счастливыми, когда представляется наконец такая возможность. Мы чудовища по отношению к самим себе. Сколько можно? Ради кого? Бесчеловечно так мучить себя и других просто так, за здорово живешь. Никто нас не упрекнет за то, что мы не упустили свой шанс.
•  Ну, у меня-то с женщинами получается кое-что получше детей: я от них произвожу на свет книги.
• Мы возводим стены, чтобы оградить себя, и эти самые стены станут когда-нибудь тюрьмой.
• Я узнал главное – чтобы стать счастливым, надо пережить состояние ужасной несчастливости.
•  - Через сколько времени ты меня бросишь?
  - Через десять килограммов.
  - Эй! Я-то тут при чем, если от счастья толстеют?
•  Чем задаваться вопросом, сколько живет любовь, наслаждаться минутой – не лучший ли способ ее продлить?
•  Удивительно в этой жизни то, что она продолжается.