Настроение сейчас - чайное

Был ясный, приятный полдень. Легкие облака беспечно прогуливались по пронзительно-голубому небу, перекидываясь с ветвями деревьев последними новостями. Свежий ветерок шелестел в листве, играя в догонялки с местными белками. И окружающий лес был бы совершенно чист и беспечен, если бы не одно обстоятельство. Обстоятельство это весь исход ночи и утро потратило на то, чтобы выкопать из подходящей могилы достаточно свежий труп и перенести его на облюбованную полянку, так что видок имело соответствующий. Сапоги были по щиколотку в земле, порты на коленях слегка измазаны, а небрежно свернутый плащ валялся рядом с раскрытой сумкой. Сам же некромант скептически оглядывал материал, одновременно закатывая рукава. Лежащий у его ног труп мужчины был не самым свежим, но достаточным, чтобы сделать из него вполне кондиционного зомби. Гэллиан выудил из кармана длинный тонкий шнурок и неторопливо заплел волосы в косу. Потом еще раз оглядел местность, проверяя не вывалится ли на него какой случайно забредший крестьянин, а заодно не слишком ли нагло он сам потревожит покой принявшего его места. Судя по восседшему на ветку старого ясеня здоровенному черному ворону - нет. Некромант кивнул беспристрастному свидетелю и достал нож.
Через несколько часов, когда солнце уже ласково касалось закатными лучами верхушек деревьев, некромант разогнул усталую спину. Что поделать, но дважды сломанный позвоночник поневоле давал о себе знать, и Гэллиан, недовольно морщась, повел плечами, загоняя ненужную боль в глубину сознания. Труп был препарирован и зашит. Аккуратно разложенный по местам ливер влажно поблескивал: сердце, легкие, печень, желудок с частью кишечника и гениталии. Все мягкие ткани были тщательно удалены, мозг, растворенный специальным настоем, выкачен, менее важные части тела, не используемые в самом обряде, зарыты в стороне. Некромант тщательно оттер руки и инструменты и установил на каждом органе переломленные косым крестом палочки возжиганий. Теперь можно было приступать к самому обряду, но оставалась одна маленькая деталь.
Гэллиан наклонился над телом, почти опустившись на колени и занес ладонь над лицом будущего зомби. Пальцы некроманта странным образом изогнулись, ногти удлинились, превращаясь в острые, длинные, костистые когти, кожа стала неестественно серо-желтой, почти такой же, как и у трупа. Он ловко подцепил оба глазных яблока и одним движением вырвал их из глазниц. Встал, задумчиво глядя на трофей, потом слегка ненормально улыбнулся и бросил окровавленные комочки плоти высоко в воздух, по направлению к ясеню. Ворон бесшумно снялся с ветки и на лету поймал подношение. Так же безмолвно вновь опустился на насиженное место, немигающе глядя на то, как некромант с видимым удовольствием облизывает постепенно становящиеся человеческими пальцы. Вот теперь все было готово.
Гэллиан вышел из вырезанной на земле фигуры и отточенным жестом метнул в круг нож. Лезвие ушло по самую рукоять, но даже сквозь слой почвы было видно, как засветились белым выгравированные руны. Одновременно разом загорелись все пять костерков, бледно-лиловое пламя бездымно окутало тело. Пентаграмма под ним тоже светилась, от земли медленно, но уверенно поднимался призрачный свет, замыкая вокруг сосуда охранную стену. Гэллиан смотрел на колеблющееся у его ног пламя. Он изменился. Лицо осунулось, скулы заострились, кожа стала белой, с нездоровым желтым оттенком, и на ней еще четче обозначились шрамы. Под глазами и в углах губ лежали тяжелые тени, грязно-седые волосы немилосердно трепал поднявшийся потусторонний ветер. А сами глаза невыносимо горели желто-зеленым пламенем, льющимся сквозь полуопущенные веки. Ему не нужны были слова, не нужны были знаки или жесты. Он просто вливал свою силу в безжизненное тело, привязывая чужую душу к неживой оболочке. Послушную, безвольную, столь же мертвую, как и он сам. Ставшее серым, словно бы выцветшим, пламя взметнулось ввысь, словно пыталось дотянуться до самого неба, пронзительно закричал, расправив мощные крылья, ворон. А потом пламя так же внезапно опало, сожженные до тла органы разлетелись невесомым пеплом, а глазницы новорожденного зомби загорелись таким же ядовито- желтым пламенем, что и глаза хозяина. Ритуал был окончен. Некромант улыбнулся, вновь возвращая свой прежний облик, и, протянув руку, разорвал уже бесполезный защитный круг.