Мне в синеве ночного небосвода

Виднеются родимые черты.

И в этой музыке завеяло природой,

Которую не знал пока что ты.

И в этой музыке запахло пряным дымом.

Не в сладости, а в мятной пелене.

И старые слова становятся другими,

И в самой закромешной глубине

Горит фитиль измученный, но яркий,

Моих мечтаний рыжая звезда.

Что по московским улицам и паркам

Летит, бросая семена.

Летит для тех, кто так же свеж и молод,

Не меряя подошвами долги,

Кто на жаре и в самый жудкий холод,

По-прежнему - бродячие волки.

И по Москве неспавшей вечной тенью

Они плетутся, не теряя пыл.

Подмигивая каменным растеньям.

В замену воздуха - седой табачный дым.

В замену страсти - переборы струн.

А вместо ласки голос еле слышный.

И, не дай Бог, я случаем коснусь

Рукою грубою о край богряной выси.

Мне б так лететь, тебя писать и ставить

Все деньги на неверные ходы.

Мне б так проигрывать, но важно чтоб оставил

Ты мои ленты у лазуревой воды.

Чернее ночи ты моих глаз не видел,

Когда стояла я пред временным судом.

Как забывала всех, кто меня обидел,

И как не получилось об одном.

И правда, стрелки на часах маэстро

Меняют судьбы в выраженьи лиц.

Оставив память прежнего оркестра

Над голосами перелетных птиц.