Это цитата сообщения Olke Оригинальное сообщение
*любим, помним, скорбим*
— Как это странно — он умер, а мы живем…
Только я подозреваю, что каждый раз, когда мы ложимся спать,
мы точно так же умираем. И солнце уходит навсегда,
и заканчивается вся история. А потом небытие надоедает само себе,
и мы просыпаемся. И мир возникает снова.
В.Пелевин
Когда рядом происходит смерть, первое, что обычно испытываешь – это шок. Сначала без эмоциональный. Просто. Шок. Потом, тебе становится не понятно, как такое могло произойти, как вообще смерть возможна? Потом, если это близкий человек ты начинаешь обращаться к нему, как к живому со словами – как же ты мог? Как же такое могло с тобой произойти? Но ты все еще не понимаешь, что человека физически уже нет. У тебя не укладывается это в голове, не то, что бы ты бился в истерике головой о стену, а просто этот факт выше твоего понимания. Но так как человек существо разумное на протяжении этих периодов присутствует скорбь, и именно не грусть, а скорбь, только когда уходит кто то из твоих близких людей или из людей кто был дорог тем, кто дорог тебе, ты понимаешь что такое скорбь. Ну, а потом начинается отчаяние, ибо ты понимаешь, что все. Вот это действительно полный и бесповоротный конец. Конец и точка. Конец совсем. И наступает ужас. Боль утраты, чувство вины. Обязательно. Проходит время, ты как то даже не то, что бы пережил, а понял что для тебя это непостижимо. Т.е. ты не включился в ситуацию смерти до конца, ты с ней столкнулся, но не понял ее. И человек почему-то каким-то непостижимым образом для тебя все равно остается живым. Когда сталкиваешься с физической смертью испытываешь ужас именно от самой смерти, а потом как то все равно оказывается, что человек жив. Вот он где то там, но жив. Ты не ощущаешь с пришествием времени его смерть. Это больше похоже на то, что вы просто больше никогда не встретитесь, не поговорите, и вообще у тебя с ним больше не будет никакой связи.
Мне кажется, смерть безмолвна. Мне кажется, там, где есть скорбь уместно только молчание, и почтительное молчание перед скорбящими. Если они говорят, то ты слушаешь, обмениваешься душами, конечно говоришь, если это необходимо, но тебя, твоих личных интересов в этот момент не должно существовать. И причем, самое неприятное наверное, лично для меня, что ты понимаешь, что вот кроме как этим молчанием вместе с кем-то, сопереживанием, ты больше и не можешь ничем помочь. Ты бессилен. Ты не можешь кроме этого облегчить человеку его груз.
Но все же есть в смерти какое то величие. Человеческое. Потому, что она имеет власть только на земле. И даже не власть, смерть не имеет власти, она имеет свойство обнажать важное. Обнажать важность жизни. Когда так или иначе сталкиваешься со смертью все остальное отступает и ты видишь жизнь в совершенно другом свете, понимаешь ничтожность глупых мыслей, не стоящих того переживаний. Потому что вот есть жизнь, а есть смерть. И все то, что жизнь становится каким то безусловным благом. Ты приобретаешь взгляд сверху на себя. На то, что казалось тебе концом света и трагедией всей жизни. Теперь тебе это кажется мелочью, причем на столько ничтожной, что чувствуешь себя законченным эгоистом и малодушным, потому что тратил на это драгоценное время.
Есть расхожая фраза дескать – главная победа дьявола в том, что он сумел убедить мир, что его нет. Так вот мне кажется это не верно. Мне кажется его главная победа в том, что он сумел перевернуть все с ног на голову, и поставить очитки от картофеля полезнее, нужнее и важнее чем сам картофель.
Когда умру,
схороните меня с гитарой
в речном песке.
Когда умру…
В апельсиновой роще старой,
в любом цветке.
Когда умру,
буду флюгером я на крыше,
на ветру.
Тише…
когда умру!
Федерико Гарсия
