Никогда бы не подумал, что утро станет для меня чем-то давно забытым. Около трех месяцев я не просыпался утром. Я перестал чувствовать эту забитость головы туманным смрадом улицы, которая всю ночь пробираллась в мое полуоткрытое окно, я забыл как это, когда сквозь щелки глаз тусклый свет царапает остатки твоих снов, я забыл, что такое синхронный стон мышц, после одинокой ночи. Да одинокой. С кем бы я не спал, в моей голове оставался только я один. Выдуманный герой, вечно вбегающий в дверь, которая ведет в ту же комнату. Мои сны не были коллоритным экшеном с примесью эротической романтики. В моих снах не пахло даже импрессионизмом и авангардом. Там был сплошной примитивизм. Я не видел себя, только руки тянущиеся к двери, и снова одна и та же комната. Вдоль стен одни и теже картины, которые заставляли меня каждое суетное утро, глядеть в зеркало в ванной и переставать чистить зубы. Я смотрел глубоко, глубоко, но кроме черных точек отражающих свет я ничего не видел. Куда же я прятал сны, пока не спал? Ах да, на картинах был он. Этот остров. Может ни этот, но остров. И я знал что придет время и я посмотрю в зеркало и...
- Я даже побриться нормально не могу.
Браин ходил по комнате, раздраженно почесывая легкую щетину. У нас не было ни одного зеркала в хижине и бриться нам приходилось наобум, спрашивая друг друга о процессе. Все равно получалось не очень. Но мы как-то плевали на это дело. Однако сегодня был очень важный день. Нас пригласила Изабелла.
Изабелла, она же Иззи, или Из, как её называли почти все аборигены на осторове была миловидной девушкой, представлющей белую расу на этом острове. Тут было мало белых, лшь изредка приезжали исследователи и какие-то сбрендевшие туристы. Хотя были и такие, которые селились тут, такие как мы и такие как Из. Она жила на другой стороне осторова в поселении Пасенда-Мучио, и сегодня мы направлялись туда.
- Черт, нас с тобой пригласила прекрасная девушка на ужин, а мы как какие-то ублюдки, даже побриться не можем нормально!
Я плюнул на бритье - пустая трата времени. Бутылка рома и так превратит меня в варвара с претензией на обходительность с девушками. Что я несу, по просту, я опять нажрусь. К черту, хорошее мнение и прочую лабуду, которую люди пытаются повесить на вас. Это райский остров, и я такой же ангел как и все. До выезда оставалось ещё три часа и я решил пойти на пляж. В жопу всю эту подготовку, я знаю кому достанится Из. И это буду не я. Так что, здраствуй добрый косячок, мы запем тебя водицей, глоток рома и затяг, чтоб потом не злиться.

Когда я очнулся Браин подпевал нашему кассетнику и прикладывался к бутылке. Улыбка с его лица не смылась бы самым страшным цунами. Я недоумевал, что со мной произошло. Я только помню сон: дверь, комната, картины, а на картинах человек. На первой он стоит в полумраке на фоне открывшейся двери спиной к зрителю, и свет озаряет его словно божественная благодать. А потом картина начинает двигаться - человек заходит и наступает темнота. Я иду дальше по комнате и следующая картина: двое, они улыбаются и протягивают друг другу руки. Ещё секунда и действия на картине разворачиваются куда быстрее чем это предполагалось - эти двое притягивают друг друга к себе, мужчина и женщина, потом они начинают обниматься, целоваться и раздеваться. Я отворачиваюсь и иду дальше, на каждой следующей картине эти двое занимающиеся любовью, на каждом полотне новый ракурс, новая поза. Я ускоряюсь, уже почти бегу, и все картины слились в единный половой акт. Добагаю до двери, тянусь к ручке, открываю и темнота. А потом я открываю глаза и...
- Будешь? Тебе поможет, ты сегодня переборщил с опиумом.
Ром, славный, прекрасный ром. Делаю смачный глоток и откидываюсь на кресло. Через двадцать минут я понимаю, что мы подъезжаем к нашему бунгало. Мой косой взгляд упал на Браина, тот все также улыбался.
- Что ты так на меня смотришь? Ты все равно был в отключке, а я ей понравился. Она безумно сексуальная и, неповеришь, начитанная. Она знает почти все, тебе бы было приятно с ней поговорить, ты ж у нас любишь пописать, да почитать. Ха. Ладно через пару дней снова поедем к ней. Только в этот раз без отключек.
Я мог лишь виновато улыбнуться в ответ, а потом одним глотком осушил бутылку и отключился.